Только вот мои нервы посильнее будут.
Я снова взглянул на стрелки, Эмилии не было больше десять минут. Нужно проверить. Встав, прошелся по коридору, постучав в дамскую комнату, выглянувшая из которой служанка лишь отдала сумку.
— Леди больше не появлялась, — сообщила она.
Закралось нехорошее предчувствие. Я бросился на улицу, уверенный, что иного пути у Эми не было. Глупая привычка решать проблемы бегством.
— Проклятье! — оглядел полупустую площадь, мимо шла немолодая пара, с другой стороны мужчина, по-щегольски выряженный в длинное пальто и горчичные брюки в клетку.
От двора отъезжала карета кого-то не бедного. Мой экипаж, что остался в поместье, выглядел скромнее и к тому же был сломан. Скользнул по нему лишь взглядом, но вдруг, в не до конца зашторенном окне увидел мелькнувшие белые локоны.
— Эмилия! — крикнул, что было сил.
В проеме показалось лицо мужчины и штора тут же задернулась, а кучер подстегнул лошадей.
Я метнулся к Буру, но не сразу удалось его найти. Сонный ленивый конюх путался в словах, привел не к тому коню. Лишь с третьего раза вспомнил, куда поставил моего.
— Имей ввиду, — прорычал, седлая, — Как только вернусь, ответишь перед церковью за предательство. Я не верю, в совпадения.
Следующим препятствием стали закрытые ворота верхнего города. Те самые, что ведут к горам, туда, где территория Ристании заканчивается, и начинаются нейтральные земли. К стене.
Спорить с недовольными стражниками было выше моих возможностей, времени в обрез, они и так успели покинуть город и уже мчатся по узкой горной дороге вдоль обрывов. Где-то там есть проход, к которому шли мы с Эми.
Но нельзя позволить ей остаться наедине с неизвестным. Хотя, черно-синие цвета, длинноногие мощные скакуны, что стоили целое состояние и разводились лишь в одном графстве, говорили о владельце не мало.
Рирэнцо Пирс.
Меня перекосило от злости. Ненавидел этого слизняка всей душой. Он был одним из тех, кто потребовал обвинения моих родителей, представив якобы неопровержимые доказательства. Все знали, что сам он не далеко ушел от контрабанды.
Но этот подонок настаивал на своем. Уж не знаю, какие выгоды получил, но дела его шли в гору. Скачки, разведение элитной породы для богатых любителей и королевского двора, приносили не малый доход.
Хотя напрягло не это. Лорд Пирс был вхож в королевский дворец и не раз имел беседы с самим кардиналом. Стоило выяснить, что он задумал на этот раз и зачем ему Эмилия. И почему она пошла с незнакомцем?
Вскинул руки и выпустил рвавшуюся силу, заставив препятствовавших мне людей свалиться с диким криком и выгнуться в судорогах. Пока мне не мешали, сам отодвинул засов, открывая дорогу.
— Я же просил по-хорошему, — покачал головой, глядя на кровавую пену у рта одного.
Слишком сильно. Не удержал. Я не раз видел, как люди погибали от болевого шока, а теперь сам причинил смерть невиновному. К горлу подступила тошнота, но глубоко вздохнув, откинул от себя эти мысли. Одна потеряная жизнь не так страшно, а вот страдания целого королевства… Что еще может случиться, попади Эми не в те руки.
До ноздрей донесся запах гари и дыма. Позади донеслись крики и топот копыт, я оглянулся, уже покидая город, а в него входила регулярная армия короля Грегора III во главе с тремя инквизиторами, красными пятнами выделявшиеся на их фоне. Благо я стоял в другом конце улицы, но не узнать знамена не мог. Спеша скрыться, запер за собой ворота, не обращая вынимания на серые столбы, поднимавшиеся в небо. Можно не сомневаться, нижний город зачищен дотла.
Подгоняя Бура ударами в бока, мчался вперед. Городские стены вплотную подступали к горам, лишь узкий давящий от близости к каменной махине проем, вел вперед. Ехать здесь на карете чистое самоубийство.
Я знал дорогу и то, какой она станет дальше. Стоит лишь чуть подняться над уровнем моря и слева останется лишь обрыв, тогда как справа неровными выступами продолжит наступать гора.
Серпантин петлял, взводился вверх точно пружина, на одном из витков которой, я заметил мелькнувшее темное пятно.
Стоило поспешить, и я пригнулся к шее Бура.
— Давай, приятель, не подведи.
Из-под копыт летели мелки камешки, срываясь в пустоту, клубы пыли поднимались, попадал в глаза, отчего те пекли и чесались. Карета мелькнула в очередном витке, но в незанятых горой пространствах я уже не мог видеть неба.
Плотная словно густой туман стена, обманчиво мягкая, но на деле крепче камня, что ее охватывал, поднималась на несколько сотен метров. Я бросил лишь один взгляд на нее. Стена не вызывала интереса или удивления, она дарила лишь первостепенный ужас, инстинкт, что кричал, держаться подальше. Такова древняя магия, действовавшая даже на инквизитора.
И вот, наконец, мог разглядеть оббитую темным деревом карету. Колеса едва держались от скорости и неровной дороги, но неумолимо она мчалась вперед. Больше не упуская из вида, я стал нагонять. Все же один резвый конь быстрее целого неуклюжего экипажа.
Когда между нами оставалось не больше полусотни метров, раздалось лошадиное ржание. В стоявшей пыли я не мог четко увидеть, что происходит, но мелькавших спин лошадей осталось лишь две. Третья заваливалась на бок, ее задранная нога неестественно изогнулась.
Еще один отчаянный животный крик и его подхватили напуганные животные, что резко затормозив, всеми силами толкали копытами землю, пытаясь не скатиться в обрыв. Карета накренилась, переворачиваясь.
— Вылезай! — мой голос потонул в безумном грохоте и визге коней.
Бур стал как вкопанный, отказываясь двигаться дальше, пришлось спрыгнуть и бежать самому.
Карета уже светила дном, на половину нависнув над пропастью, а когда я был в одном прыжке, рухнула, унося за собой и животных и град камней с края дороги.
Тяжело дыша, замер, беспомощно наблюдая, как она летит вниз на отвесные скалы, ударяясь то одним, то другим боком. Я с трудом заставил себя отвести взгляд, ужасное зрелище завораживало, словно утягивая за собой в бездну.
Не знаю сколько так простоял, секунды, часы. Определить невозможно, время стало тягучим и липким, и лишь за миг до последнего удара, я отвернулся.
В плечо несильно толкнули, обернулся: Бур стоял близко, опустив голову и дышал паром. Прижав его морду к себе, уткнулся лбом.
— Все, — тихо сказал ему, затем отстранился, заглядывая в умные глаза, и пытаясь заставить себя в это поверить снова повторил. — Теперь все. Понимаешь? Ее больше нет. Ненормальная девчонка! — я с силой пнул, лежавший на дороге камень, что отлетел от скалы и теперь последовал за разбившейся каретой.
Усталость навалилась, я ощущал как груз на плечах давит к земле, хотя ничего не нес. О произошедшем было больно думать.
Просто карета. Упала. Эмилия сбежала. Кто-то погиб.
Я открыл свинцовые веки, разглядывая лошадиную гриву. Хорошо, что чувствительность лошадей в этом месте минимальна, потому что мои руки сжимали и тянули жесткую беспощадно.
Эмилия погибла. Там была она.
Мысль вспыхнула в голове и тут же была отогнана. Я словно расщепил все произошедшее на части, не проводя связей. Только не думать. Не сейчас. Внутреннее чутье говорило, что все намного глубже, чем мне кажется, и потом вдобавок к злости нахлынет нечто более ужасное.
— Давай вернемся, — слова давались тяжело, — нам предстоит еще за мою репутацию побороться. И доверие кардинал, — выдохнул сдавленно.
В эту минуту все прежние планы казались бессмысленными. Какой смысл копаться в прошлом, выяснять. Мне это ничем не поможет, родителям тоже. Подлец Пирс мертв. Эмилия тоже.
Не думать…
Мне не изменить своей судьбы, так почему бы не продолжать нести службу и жить. Если в этом попытаться найти какой-то смысл. С утраченной верой будет трудно, но не невозможно.
Не смогу простить себе Эмилию, не смогу! Что стоило выдавить из себя пару слов поддержки. Она ведь всего лишь молодая девочка, не боец-инквизитор, закаленный годами обучения, с которыми я привык иметь дело. Идиот! Проклятый горделивый подонок! Я убил ее своим молчанием.
