А ведь обещал, что помогу спастись. Что стоит после этого слово инквизитора? Мое слово.
Перед глазами вставал образ лица, улыбающегося, обрамленного светлыми локонами. Такой, как видел ее последний раз. Прекрасной.
Ее глаза становились влажными, из них срывались хрустальные капли слез. И лицо пропало, смазалось ветром и растворилось в пыли.
Часть 2. Фаворитка Его Величества. Глава 1
Валдор
Глаза резко распахнулись, и я поднялся на влажной постели. По лбу стекали капли пота, и бросало то в жар, то окатывало холодом, сползавшим по позвоночнику извивавшейся змеей. Сердце ошалело рвалось из груди.
В который раз я проснулся от собственного крика. Наверное, все обитатели дома слышали. Отпуск стал настоящим чистилищем, в котором я бродил как неуспокоенная безликая душа.
С того самого дня стали преследовать кошмары, и больное воображение развивало события все дальше и дальше. Я видел срывавшуюся с обрыва Эмилию, которая ломая ногти до мяса цеплялась за край обрыва, и каждый проклятый раз не успевал ее подхватить. И ночь за ночью, расстояние становилось меньше, а оттого мой ужас сильнее.
В этот раз лишь пары сантиметров не хватило, один миг, и не успел поймать девушку. И если раньше ее взгляд был молящим, то в этот раз я увидел злые слезы. Те самые, что стояли в ее глазах, в наш последний разговор.
— Создатель, если ты действительно есть, прекрати эту муку, — холодная вода не помогала смывать образы, а лишь закрепляла их, заставляя смотреть трезвым взглядом. Они не мутнели и не растворялись в ночи, а скапливались на подкорке и грызли, грызли.
За окном едва начало сереть. Завтра предстоит выдвигаться в столицу, возможно, там я смогу вспомнить как жил раньше.
С трудом сглотнул неприятную горечь в пересохшем рту. Закончится ли моя пытка?
Возвращаясь от границы вместе с регулярной королевской армией, я с трудом мог осознавать происходящее. А сопровождавшие инквизиторы поделились новостями. Не раз, будучи дома, уже прокрутил их в голове.
Кардинал, едва получив известие, приказал привести к нему девушку из монастыря, у которой прорвался дар. О побеге, как я и полагал, мать-настоятельница кардиналу сообщила. А еще, что отправила на поиски меня.
Теперь же, решая вопрос с выбившимся из-под контроля одаренными, захватившими город, инквизиторы планировали искать беглянку живой или мертвой.
Спускаясь на кухню, вытаскивал из пучины памяти каждое слово.
— Доброе утро, господин, — раздалось из темного коридора.
Испугаться не испугался, но напрягся.
— Генри, ты вообще спишь когда-нибудь?
Слуга промолчал, пожав плечами, и тенью последовал за мной.
— Кофе?
— Да, пожалуйста, и покрепче, — отодвигая стул, попросил я.
— Добавлю ликера, — Генри окинул сочувствующим взглядом. — Вам это явно нужно.
Я хмыкнул. Сам видел, что выгляжу паршиво. Глаза запали, проступили темные круги, отчего лицо стало злым. Движения утратили плавность, стали резкими и нервными.
— В таком виде нельзя появляться у кардинала.
Генри подал кипящий напиток, запах которого пронесся по всей кухне.
— Милорд, я могу спросить?
Я кивнул, Генри и сам знал, что может и спросить, и даже высказать все что пожелает, но предельная вежливость ему не позволяла.
— То, что вы рассказали о смерти девушки. Она гнетет вас?
— Не могу передать насколько. Знаешь, кажется, что от меня что-то ускользает, но все ниточки ведут к Эмилии. А ее больше нет.
— Разве у нее были ответы? — слуга нев курсе, кто она, но зато знал мои терзания по поводу судьбы родителей и жажду справедливости. Думаю, он даже был в чем-то согласен со мной.
— Вряд ли. Но она словно ключ, без которого мне не открыть дверь.
Генри присел напротив, себе он тоже налил кофе, и, отхлебнув, нахмурил кустистые брови.
— Всегда можно найти кузнеца.
Я удивленно уставился на старика.
— Или вора с отмычкой.
Простая мысль, почему не приходила в голову мне. Нужно просто идти к истокам.
— Генри, ты гений, — я хлопнул его по плечу, отчего старик едва не вылил на себя кипяток, и пристыженно одернул руку.
— Куда уж, — тот невозмутимо отставил кружку. — Но разве только это вас мучает?
Я уже ощущал прилив сил, как глоток свежего воздуха, после клубов пыли. Копаться в чувствах не хотелось. Тем более, касаться той печали, что залегла глубоко внутри и тянула за ниточки. Медленно, почти незаметно.
— Собери вещи, я выезжаю раньше.
***
Валдор
Поместье Винтерс лежало к северу от моего, и, проведя несколько часов в седле, я въехал в высокие незапертые ворота. К дому вела длинная обрамленная заснеженной изгородью дорога. При должном уходе летом тут вырисовывался поистине королевский ландшафт. Целый парк на подступах с дому.
Да и само здание выглядело внушительно. Белый камень делал все три этажа легкими на вид. Колонны словно утопали друг в друге, создавая иллюзию длинного коридора. Все в духе Ристанской аристократии. А род Винтерс и сам почивший герцог не последниме в списке. Помнится, отец Эмилии был близок к старому королю. Хотя времена эти давно прошли, трон занял Грегор, а Себастьян отрешенный от двора, уединился в своих землях с семьей.
Навстречу вышел простовато одетый мужчина средних лет. Он не был похож на образцового слугу, скорее крестьянин.
— Милорд, доброго дня вам! — мужчина поклонился. — Всегда рады принять инквизитора.
— Мое имя Валдор Амрок, здесь я голос церкви, — произнес я ритуальную фразу, обязывающую каждого содействовать мне. — Кто тут сейчас живет?
Человек развел руками.
— Так нет хозяев. Управляющий следит за поместьем, слуги, те, что остались, живут по соседству и работают.
— А кто оплачивает? — видимо, брат герцога решил не занимать домом, живя на юге, не рвался в зиму. — А впрочем, не важно. Я могу разместиться?
— Конечно, милорд. Вам приготовят гостевые покои.
Рассматривая дом изнутри, я понял, почему Эмилия с таким сожалением смотрела на мой. Он ей показался ей совсем скромным. Поместье Винтерс могло посоперничать с летним дворцом короля в своем изяществе.
Даже сейчас полупустой необжитый дом выглядел грандиозно: витая лестница взвивалась верх, обрамленная перилами, словно оплетенными гипсовой лозой. Ступени покрыты дорогим ковром, на стенах огромные картины, как окна в другой мир, где бушует море, и разрезают волны корабли, а потом воцаряется зеркальная гладь, отражая рассветное солнце.
В общем-то к искусству я равнодушен, но размах впечатлял.
Повсюду книжные стеллажи, на которых расставлены диковинные предметы. Глиняные расписанные в стихийных духов маски, явно родом из Диких пустошей, изящные литые статуи какие свойственны лишь Фолинтии.
Подобные древности я видел лишь королевском дворце, и вот у герцога собрание реликвий.
Ко мне подошла седая женщина с исчерченным морщинами лицом. Одежда была аккуратной и идеально выглаженной, словно она и не переставала ежедневно прислуживать господам.
— Лорд Амрок, позвольте вас проводить. В доме есть замечательные гостевые комнаты, где вы можете отдыхать сколько потребуется. Поместье в вашем распоряжении.
Я криво улыбнулся: это вряд ли, таких богатств мне и не снилось. Но временно попользоваться благом можно.
— Как вас зовут?
— Дорис, господин.
— Хорошо, Дорис. Я переночую сегодня, а на утро отправлюсь дальше. Дом герцога очень красив, такие статуи и картины.
Глаза старухи стали узкими, как у довольного кота.
— Это хорошее место. Его светлость любил его и в молодости всегда привозил что-то из поездок. Вы знаете, наш лорд много путешествовал, он ведь был историком. Прежний король уважал его работу.
Я кивнул, не особо интересуясь. Хотя то, что герцог Винтерс вдруг отдалился от двора было занимательно, мало кто поступал так добровольно. Но, с другой стороны, человек остепенился, женился, да к тому же не на аристократке, а потому был осуждаем. Я бы тоже сбежал в глушь, где никому нет дело до того, кого ты любишь.
