в тот день была…
Он думал, что это врезалось в его память и пребудет с ним навечно…
Сейчас он не помнил почти ничего. Зато отлично помнил дикую раскраску смешного костюма в виде единорога, что был на девушке, которая в буквально смысле свалилась ему как снег на голову…
Световой пульсар в ладони Влас зажигать не стал: в кромешной темноте нечисть прилетит на него с дальних окраин леса, как пчелы на мед. Он достаточно хорошо видел даже в кромешной тьме, так как долго тренировал это магическое умение.
Лес вокруг жил своей тайной ночной жизнью: покачивались черные ветви, поскрипывали деревья, изредка мелькали крошечные огоньки, надеясь заманить его в самую чащу, а неподалеку, кажется, кто-то кого-то ел. Мысленно прислушиваясь к себе, Влас старался считать ауру леса, почувствовать в ней то новое, недоброе, о чем говорил водяной.
Но вроде бы все было как всегда…
Беспокоясь за Сумрака, Влас велел ему не отбегать слишком далеко. Постепенно ручей расширялся, превращаясь в широкую и порой бурливую лесную речку. Если следовать по устью до самого ее конца, там она превращается в непроходимые топи, глубокие гиблые болота. То полная вотчина болотника. А с некоторых пор у них с Власом отношения не ахти.
Хорошо бы, болотный дед не успел добраться до русалки. Пожалуй, из всей нечисти лесной Влас по своим причинам не уважал его больше всего. Впрочем, если он все-таки добрался, значит, Влас с ним разберется. Не впервой.
Благо, похоже, что разборки с болотной нечистью отменялись. Неугомонный Сумрак, который все-таки отбежал вперед, вернулся и негромко гавкнул, зовя Власа за собой. Правда, выглядел при этом пес как-то странно. Озадаченным и каким-то… беспокойным что ли…
Русалка прохлаждалась на большом плоском камне под огромным дубом в три охвата, в котором зияло большое дупло. Легенды говорят, что они прекрасны, и именно такая, прекрасная русалка получилась из Фени.
На самом же деле истинный облик этой нечисти, когда она не напускала на себя свою заманивающую магию, был далек от идеала. У русалки была зеленоватая кожа, мелкие острые зубы, немного выпученные глаза, а длинные волосы ее были всклокоченными и перепутанными, как не расчесывай.
– Почему ты нарушила запрет и уплыла в лес? – Влас вплотную подошел к камню.
А вот Сумрак почему-то не подошел, остался в одалении.
Завидев мужчину, русалка оживилась и даже немного засияла, желая принять «прекрасное» обличье.
– Не надо этого, – он нетерпеливо махнул рукой. – Я пришел по просьбе твоего отца. Он волнуется. Возвращайся.
– Ну во-о-т, – разочарованно протянула дочь водяного. – Там ск-у-у-чно.
– А здесь весело?
– Здесь интересно! – у русалки загорелись глаза. – Место новое, незнакомое. Я вообще раньше никогда в лесах плавала. Мы в совсем маленьком пруду жили, пока папеньку сюда на работу хозяин этих мест не взял.
– Вот именно, – усмехнулся Влас. – А, раз взял, то правила мои соблюдать нужно. И одно из правил – не таскаться в этот лес, как на прогулку. Даже если очень скучно.
Когда до русалки, наконец, дошло, что перед ней сам хозяин и есть, она стала на удивление покладистой, пообещала тут же вернуться к отцу и слушаться его впредь. После чего легко сползла с камня в воду и была такова.
Правда, перед этим Власу показалось, что ее глаза блеснули каким-то неживым белесым светом… А Сумрак почему-то заскулил и подался назад.
Странная у пса реакция на русалку. Но такое может быть – он же никогда их вблизи не видел. А то, что неживой свет – ничего удивительного. Русалка – она ведь нежить и есть.
Теперь можно было возвращаться домой и пробовать заснуть, надеясь, что во сне ему не привидится девушка с глубокими фиалковыми глазами.
Досыпать эту ночь, он, пожалуй, будет в горнице, а не в спальне.
И надеяться, что там не будет пахнуть нежным пудровым запахом ее ореховых волос.
– А сейчас, мои маленькие любопытные дхгузья, мы с вами совехгшим путешествие в удивительный, волшебный, чудесный, загадочный, необыкновенный, дивный, потхгясающий и кхгоющий в себе необычайно мощные силы михг… – здесь профессор Машрум сделал многозначительную паузу и торжественно закончил. – Михг гхгибов!
Чем-то он и сам напоминал гриб – крепенький, приземистый, в жатом балахоне и огромной блестящей глянцевой шляпе.
Я огляделась по сторонам: едва ли «маленькие дхгузья» выглядели хоть сколько-то «любопытными». Кто-то болтал, кто-то сидел, уставившись в потолок, кто-то делал домашнее задание на следующую пару по управлению стихиями. Урван, как всегда, ел. Но в основном, студенты использовали время пары по микологии с одной-единственной целью – как следует отоспаться. Некоторые даже, ничуть не стесняясь, приходили в к Машруму с подушкой под мышкой.
«Волшебный, чудесный и загадочный михг гхгибов» уморил учеников, даже не успев открыть перед ними свои двери. Справедливости ради стоит сказать, что атмосфера в аудитории благоволила: здесь царил темно-зеленый полумрак, голоса всегда звучали приглушенно, а за партами-грибками было так уютно и незаметно прикорнуть на часок-другой.
– Гхгибы – это самые удивительные создания на всем нашем свете! – с энтузиазмом всплеснул рукавами-колокольчиками Машрум, абсолютно не замечая, что его никто не слушает. – А вы знали, что это самые древние существа в мире? Знали, что это не животные и не растения, и им присущи качества и тех и тех? Потому грибы и называют третьим царством! Знали, что они обладают своей, особенной магией? Да, в конце-то концов, знали ли вы, что грибы имеют двадцать две тысячи полов?!
В голосе Машрума прозвучал такой неподдельный восторг, что мирно дремлющий неподалеку Мавсим, всхрапнул и подскочил на месте, стукнувшись макушкой о шляпку деревянного гриба, под которым он сидел.
– Полы? А? Что? В смысле полы? – на всю аудиторию гаркнул он. – Полы вам перестелить в избе надо, профессор? Это можно. Вы какие желаете? Деревянные аль паркет? Линолиум аль ламинат?
Мне с трудом удалось дернуть его за рукав и усадить на место. С этим бы, конечно, лучше Милавица справилась, но микологию она не посещала – вместо нее у подруги был курс по волшебной кулинарии.
Приготовление еды и я – вещи в корне несовместимые, я даже пиццу умудряюсь сжечь, грея ее в микроволновке, поэтому я со вздохом решила, что лучше уж грибы.
– Гхгибы незаменимы во всех сфехгах жизни людей и магов, – продолжил Машрум, пропустив реплику Мавсима мимо ушей. –
