хотела вас обидеть».
«Такая мелочь не может меня обидеть, и я тут один. Так что говори мне “ты”».
«Один?»
«Без моего человека. Решил сам на тебя посмотреть».
Еще одни смотрины! Мало мне наяву, так еще и… Впрочем, ничего удивительного, что разум во сне подкидывает мне продолжение событий дня. Лишь бы продолжения ночных событий не подкинул!
«Не сердись на него. Он славный…»
Почему-то я сразу поняла, о ком идет речь, хотя во сне, наверное, так и должно быть. При воспоминании о нашей последней встрече щеки налились румянцем. Да уж, такой славный, что мочи нет! Извращенец коронованный!
«А кто решил одним глазком заглянуть под иллюзию? Ну вот, заглянула. Понравилось?»
Я ойкнула и осела на ослабших ногах. А ведь в самом деле, это же я сотворила заклинание!
«Мамочки!» – только и смогла я подумать.
Мне конец. Что бы ни заставило императора разгуливать, прикрывшись иллюзией вместо одежды…
«Мы летали. Во время оборота одежда рвется в клочья. Слишком разные размеры».
…сбросила ее я, а не он. И…
В самом деле, надо было бежать к воротам. И дальше. Хотя возможно ли убежать достаточно далеко от самого императора?
«Да не бойся ты. Он не держит на тебя зла. Мой человек в самом деле славный. Только слишком молодой и потому слишком человек. Лет через пятьсот станет по-настоящему мудрым и сильным».
«Жаль только, жить в эту пору прекрасную не доведется… – усмехнулась я. – Хотя ты-то доживешь, несомненно».
«И ты доживешь, уж я об этом позабочусь».
Действительно, какая ерунда. Разнообразная, но не слишком обильная еда; регулярные физические упражнения, утомительные, но не так, чтобы надорваться; новые впечатления и новые знания, заставляющие регулярно работать разум, – и пятьсот лет покажутся сущей мелочью.
Дракон снова расхохотался.
«А ты забавная. С тобой будет интересно коротать вечность».
Стоп. Позаботится? Интересно, каким это образом?
«Много будешь знать – плохо будешь спать».
Да я и так не то чтобы слишком хорошо сплю. Но дракон все-таки лучше, чем голый император.
«Еще скажи, что не хорош», – фыркнул дракон.
Хорош. Еще как хорош. Словно наяву я увидела широкие плечи, четкие очертания мышц, узкую талию, сильные бедра. И, гм… то, что мне было не с чем особо сравнивать, тоже производило впечатление. Интересно, это тоже иллюзия?
Ох, да что ж это такое в голову лезет! Хорошо, что это сон. Хотя Кассия наверняка бы сказала, что сны – отражения глубоко подавленных желаний и…
Дракон снова расхохотался, прервав мои мысли.
«А вот не скажу, настоящее или нет. Захочешь – сама узнаешь».
Да уж, всю жизнь мечтала узнать, что там у императора в штанах.
Дракон перевернулся на спину, потянулся, и мне захотелось почесать ему живот.
«Можешь потрогать, раз уж человека трогать не осмелилась», – фыркнул он.
Ах, ты… А вот и потрогаю! Многие ли могли похвастаться тем, что трогали настоящего дракона? Пусть даже во сне? Правда, до живота я не дотянусь.
Дракон опять перевернулся, вытянул голову в мою сторону так, что между нами осталось едва ли пол-ярда.
«Не бойся, я не ем барышень на завтрак».
«Только на ужин», – не удержалась я.
Потянулась к нему, осторожно положила руку над ноздрями. Чешуя… Нет, это нельзя было назвать чешуей, я словно коснулась инкрустации, выложенной обкатанной морем галькой. Гладкой и теплой, будто нагревшейся на солнце. Хотя она и так была нагретой на солнце.
Я погладила ему переносье, осмелев, почесала. Дракон прижмурился, казалось, еще немного – и замурлычет. Хороший сон. Должно же хоть во сне случаться что-то хорошее.
«А что плохое случилось наяву? Кто тебя обидел?» – В «голосе» дракона прорезалось рычание.
«Не хочу вспоминать и портить сон». – Я обошла вытянутый нос, коснулась щеки. Не удержавшись, прислонилась к ней своей щекой. Тепло чешуи словно проникло в меня, успокаивая, наполняя уверенностью, что все будет как надо. Все будет хорошо.
С этой мыслью я и проснулась.
Глава 16
– Наконец-то, – воскликнула Делия. – Мы уж думали, не добудимся!
Я помедлила с закрытыми глазами, пытаясь удержать в сознании ночное видение – хотелось запомнить его, пока я нахожусь в этом зыбком состоянии между сном и бодрствованием. Если не сделать этого сейчас, забудется, стоит впустить в разум дневные заботы. Несколько мгновений – послушать, как шелестят ветки дворцового парка, как поют птицы, и представить красивого и грациозного дракона с повадками балованного домашнего кота.
Но потянуть блаженную расслабленность не получилось. В бок давило что-то жесткое, холодный ветер пробрался под сорочку, и в довершение всего в щеку впился комар. Я с размаху врезала себе по лицу – ну прямо как медведь в той сказке про зайчика, – резко села и не удержала ругательство.
Я оказалась на земле, густо усыпанной прелой хвоей, между корней здоровенной сосны – кажется, они и давили мне в бок. В ночной сорочке. А рядом – такие же встрепанные и ошалелые Делия и Кассия.
Нет, этого не может быть. Это продолжение сна.
Вот только жесткий корень подо мной казался слишком реальным для сна. И щека горела чересчур отчетливо, а ветерок так и норовил пробрать до костей.
Что случилось? Где мы?
Неужели император так расплатился со мной за вчерашнюю выходку? Судить и казнить – могут всплыть ненужные подробности; а так – усыпил, закинул порталом в неведомую глушь, и поминай как звали. И никому ничего объяснять не надо: отказалась от участия в отборе и уехала, куда – дворцовую стражу не заботит.
Но соседок-то за что? На случай, если услышали лишнего?
Так, надо успокоиться. Прежде чем рвать на себе волосы и бегать кругами, стоит оглядеться и подумать. Я проглотила очередное ругательство и вопрос, где мы. Судя по ошалевшим лицам остальных, они тоже не слишком понимали, что происходит.
Втроем мы сидели на прогалине в сосновом бору, густо поросшем подлеском. Солнце пробивалось сквозь ветви, а значит, стояло либо позднее утро, либо ранний вечер. Обе мои соседки были одеты, то есть раздеты, точно так же, как я, словно нас выдернули из кроватей.
В который раз окинув ошалелым взглядом прогалину, я обнаружила чужеродный элемент пейзажа.
– Моя сумка!
– И моя! – воскликнула Делия.
Три наши сумки были сложены под кустом на краю поляны, а под ними оказалась аккуратно свернутая одежда. Удобные просторные штаны, куртка и мягкие полусапожки – все ярко-алого цвета, издалека заметного среди зелени. Три комплекта, отличавшиеся разве что размерами.
– Похоже, это все-таки испытание, – заметила Кассия.
Я мысленно выдохнула. Знать, что из-за меня пострадали другие, было жутковато. Испытание – другое дело. Вот только что они хотели проверить таким образом?
Делия
