тебя снизился, – повторила я. – Ты отдал мне часть своего света при поцелуях.
Бас снисходительно улыбнулся.
– Мэди, чаросвет – не герпес, так не передается.
– Но это происходит! – воскликнула я.
Легонько стукнув его кулаком по груди, я задержала руку и расправила пальцы, невольно залюбовавшись солнечными метками на коже. В полумраке и правда смотрелось завораживающе.
– При поступлении у меня был уровень девять, а сегодня с утра уже тридцать два, – добавила я.
– Неплохо, – кивнул Бас, и его голос прозвучал хрипло. – Давай повысим еще немного.
– Ты вообще слышал, что я сказала? – рассердилась я. – Нет, Себастиан! Мы не должны больше этого делать.
– Пока не выясним, что происходит? – уточнил он.
– Вообще, – отрезала я и, высвободившись из его объятий, пошла дальше вдоль книжных шкафов. – Ничего не изменилось. Ты по-прежнему наследник Альваро, а я тень.
– Все изменилось, – заявил он, шагая следом.
Я лишь закатила глаза.
– Нам нужно что-то про внезапное повышение уровня, – задумалась я. – Или, быть может, про необычные проявления чаросвета.
Я остановилась перед шкафом, забитым старыми книгами, осторожно вытащила одну, но она не плевалась светом и не кусалась.
– Зеркальные башни ночи, – прочитала я название на растрескавшейся обложке.
– Мэди, – шепнул Бастиан, став позади меня. – Пошли домой.
– Мой дом в Сумерках, Себастиан Альваро, – напомнила я, возвращая книгу на место – в ней было полно схем с лучами, и я ничего там не понимала. – Смотри, «Искажение отражений». Это что?
– Это сложно, – пробормотал он, убирая мои волосы. – Вкратце: есть такие башни, где свет отражается не так, как должен.
Его губы коснулись моей шеи, и у меня дыхание перехватило.
– Что ты делаешь?
– Проверяю свою гипотезу, – пробормотал он.
– И в чем ее суть?
– В том, что ты прямо светишься от моих поцелуев.
Я вытащила еще одну книгу, открыла, но сосредоточиться на чтении не получалось. Бастиан вроде касался меня совсем легонько и даже безобидно: то гладил шею, то целовал в висок, но мое сердце так и заходилось от его ласк.
– Перестань, – приказала я, напустив в голос строгости. – Это неправильно!
– А мне кажется, только это и правильно, Мэди, – ответил он, а его руки обхватили мою талию и потянули назад, прижимая теснее к твердому мужскому телу.
– Я буду кричать, – пригрозила я.
– В библиотеке? – ужаснулся он. – Тебя вообще не должно быть здесь, Мэдерли Эванс. Свет знает, сколько баллов спишет с тебя ректор, если только узнает, что ты самовольно проникла в закрытую секцию. Полагаю – очень много.
Я собиралась высказать все, что думаю и о нем, и о его шантаже, но увидела еще одну книгу. Она стояла в углу полки: непримечательный коричневый корешок, не толстый и не тонкий, даже без названия, но на нем виднелся оттиск знака, который был на моем медальоне: круг, а в центре точка.
Я вытащила книгу, а ладони Баса тем временем выдернули мою рубашку из-под пояса юбки и легли на обнаженную кожу. Ахнув, я развернулась к нему, но Бас меня опередил:
– Тишина в библиотеке, – сказал он и закрыл мой рот своим.
Легкие дразнящие ласки и требовательные поцелуи, гулкая тишина, в которой наши вздохи казались громче, запах мяты у меня во рту…
– А что, если твой уровень упадет? – прошептала я, когда его губы оторвались от моих.
– Волнуешься за меня? – спросил Бастиан, заглянув мне в глаза.
– Вообще нет, – заявила я и задохнулась и от ощущений, и от поцелуя, который оказался куда жарче предыдущего.
Упругий язык проник в мой рот глубоко и бесцеремонно, и его ритмичные движения бесстыдно пообещали другое проникновение. Ловкие пальцы быстро расправились с пуговицами на моей блузке, и горячая ладонь сперва обхватила мою шею, заставив запрокинуть голову сильнее, а потом неожиданно нежно погладила грудь, так что я невольно задрожала и выгнулась навстречу чутким пальцам. Его руки изучали мое тело, то аккуратно трогая, то жадно сжимая, и я совсем потерялась в ощущениях. И еще в свете. Он был везде: и в глазах Бастиана, и в его поцелуях, и в ласках, которые давно перешли все границы приличий.
– Кх-кх, – откашлялся кто-то совсем близко, и я, пискнув, оттолкнула Бастиана, который с похвальной скоростью выступил передо мной, закрыв широкими плечами.
– Какую книгу вы ищете, Альваро? – поинтересовался Расмус. – Вам не кажется, что вы злоупотребляете особым допуском?
– Я уже ухожу, – ответил Бастиан и, взяв меня за руку, повел за собой.
– Мэди, ты в порядке? – спросил библиотекарь, поворачиваясь следом.
– Да. Я хотела вас поблагодарить. Спасибо, – сбивчиво произнесла я. – За то, что утром вы заступились за меня. И вообще.
– Останешься выпить чай? – спросил Расмус с нажимом.
– Нет. Я тоже пойду. Прошу прощения, – выдохнула я и поспешила за Басом.
Мы выскочили из закрытой секции, и я, спрятавшись за шкафом, привела себя в порядок: застегнула блузку, почти все пуговицы которой оказались расстегнуты, заправила ее в юбку, пригладила волосы.
– Какое счастье, что он слепой, – пробормотала я, чуть не плача. – То есть, это очень, очень плохо! Но в нашей ситуации…
Ойкнув, я заметила торчащую из моей сумки книжку, с таинственным знаком на корешке. Видимо, я машинально сунула ее туда, когда Бас поцеловал меня. А может, это сделал он, забрав книгу из моих рук, чтобы не мешалась.
– Наверное, надо вернуть? – вслух подумала я, но знакомый знак так и манил. Я коснулась кулона под блузкой, и решение стало очевидным: верну, когда прочитаю. По сути, я за этим и пришла.
– Ты можешь что-то сделать, чтобы не сиять так ярко? – спросил Бастиан, напряженно меня разглядывая.
Облизнув губы, я прикрыла глаза и позвала чаросвет, пылающий под кожей. Он ощущался чем-то теплым и мягким, точно во мне поселился толстый и добродушный кот. Он послушно спрятался внутри, свернувшись клубком, и когда я открыла глаза, Бастиан одобрительно кивнул. Взяв меня за руку, вновь повел за собой.
Он молчал, пока мы шли из библиотеки через учебный корпус, не отвечал на приветствия студентов, которые косились на нас с явным любопытством, и не произнес ни слова за все то время, что мы плутали по дорожкам парка, приближаясь к башне Альваро, которая выглядывала из-за деревьев.
Уже у крыльца я сообразила, куда он так спешит, и остановилась, выдернув руку из его ладони.
Бастиан выдохнул и повернулся ко мне.
– Нет, – сказала я. – Я не хочу.
Он остановился перед тяжелой дверью, придержал ее для меня, но я не могла сделать и шага вперед. Я боялась не Бастиана, а себя. Если он сейчас сгребет меня в охапку, занесет наверх в свою спальню и поцелует, то
