я ему небезразлична. Но вместо вопросов я лишь молчала. Разве я что-то вправе требовать от него, если он даже не знает настоящую меня?
— Пусть эта ночь останется только между нами, хорошо? — я положила ладонь на его руку. — Мы поговорим об этом позже.
Я отняла руку, но затем вновь обратилась к падре:
— У меня только один вопрос к тебе.
— Да?
— Как тебя зовут… звали в мирской жизни?
Преподобный усмехнулся.
— Грегори.
Я задумалась. О каком же Люке Буром упоминал тот детина, который спас меня во время казни? Однако, не успела я открыть рот, как послышался стон.
— Там точно кто-то есть? — зашептала я, то пригибаясь, то вставая на цыпочки, стараясь рассмотреть хоть что-то.
Но щель была слишком узкая, да и ночь не способствовала хорошему обзору.
Хрипы становились все громче.
— Грегори… — я сжала его руку.
“Я вас слышу. Кто там?” — голос исходил от человека, который лежал в траве недалеко от завала. Только голос этот был очень низким, сиплым и словно гавкающим. Было странно слышать его из человеческого рта, словно этот человек говорил через трубу, от чего речь приобретала странное звучание..
Падре вдруг замер и прислушался, подняв брови.
— Что? — спросила я его шепотом. — Кто это?
“Это я. Греги. Ты слышишь меня?” — сказал падре достаточно громко, проигнорировав мой вопрос.
В траве кто-то заерзал. Послышался шелест и хруст. Человек поднимался с большим трудом, волоча конечностями, словно крыльями. Я выглянула в отверстие и испуганно отстранилась. Широкая тень заслонила темнеющий вдали лес и медленно приближалась. Было в ней что-то странное, нечеловеческое, пугающее. Мне даже показалось, что человек надел широкий мешок и что-то прячет в нем. Черная тень росла по мере приближения, меняясь в очертаниях, а, дойдя до завала с обратной стороны, остановилась и присела, вновь застонав.
— Помоги нам, — сказал падре, обращаясь к существу.
От страха я не могла вымолвить и слова. Зачем он его подзывает? Становится очевидно, что это не раненый человек. Тогда кто? Я отошла еще не насколько шагов и, стараясь не издавать ни звука, медленно подняла увесистый камень.
Тем временем черная фигура закопошилась меж камней, и вскоре начала отбрасывать один камень за другим. Завал затрещал, вновь посыпалась крошка. Между нами и свободой оставался тот самый большой валун, который мы не смогли сдвинуть. Существо вновь застонало и пробормотало что-то нечленораздельное, а затем отбросило одну руку, больше похожую на лапу зверя, в сторону, схватило ей тот самый камень и потянуло на себя.
Мелкие осколки посыпались сверху на странную тень, осыпая градом ударов, однако, существо не думало убегать. Оно стонало и тянуло булыжник на себя. Грегори кинулся на помощь и теперь две темные фигуры двигали тяжелый камень. Еще чуть-чуть и он тронулся, наконец, с места!
— Аллилуйя! — прошептала я.
Как только появился небольшой проход к свободе, существо охнуло и свалилось на землю.
— Давай, сюда! — Грегори протянул мне руку и помог выбраться наружу. Я с осторожностью ступала по земле, стараясь не задеть странного спасителя. Через минуту падре также выбрался наружу и тут же бросился к существу.
— Сюда, Жюстина! Мне нужна помощь!
Я наклонилась над тенью и ахнула. Прямо на земле передо мной лежал знакомый мне мужчина. Он был практически нагой. В разорванном тряпье, залитом кровью. Белокурые волосы растрепаны и грязны. Но это несомненно был тот мужчина, который отважно спас меня в таверне. Это был Анатоль де Сад.
С удивлением я разглядывала своего друга. В правом боку у него торчала стрела. Но больше всего меня поразило не это. Правая рука была не похожа на человеческую. К самому концу она обрастала кожистыми наростами с белесыми прожилками. Пальцы отсутствовали, вместо них на земле лежало самое настоящее драконье крыло!
Только сейчас я обнаружила, что до сих пор держу камень и прячу его за спиной. Откинув его в сторону, я закрыла свой рот руками, чтобы не закричать.
— Это же…Это… — слова застряли у меня в горле.
— Да. Ты не ошибаешься, — мрачно сказал падре. — Помоги мне отнести Анатоля в безопасное место. Давай сначала на задний двор. Нужно узнать, где остальные, а затем спрятать его.
Почти сразу же стало понятно, почему остальные обитатели приюта не приходили к нам на помощь. Оба входа — центральный и задний были завалены — Дракон снес крыльями небольшие шпили на стенах, которые упав, задели навесы. Те обрушились и похоронили под собой входы.
Нести Анатоля было очень тяжело — его вес был непомерным, и я почти уверена, что основная тяжесть приходилась на крыло рептилии, которую Греги поправлял и старался не волочить по земле, хотя оно постоянно свисало и цеплялось за камни и коряги деревьев.
— Давай пока положим его сюда, — падре указал на темное бревно, возле которого виднелась горка песчаника — днем там игралась Клотер и настроила целый город, который сейчас пришлось разрушить. Мы пристроили Анатоля и начали откидывать камни с прохода, стараясь их проредить и открыть хотя бы крошечный лаз.
— Как думаешь, никто не пострадал? — с волнением спросила я падре в минуту отдыха.
Мы оба выглядели страшно уставшими и грязными: наши лица были покрытыми пылью и сажей. Грегори натянул на себя рваную рубаху, которой я укутывала свои ноги, и выглядел словно бродяга. Впрочем, определенное очарование в нем было — сейчас он совсем не выглядел как непоколебимый падре. Он был человеком. Настоящим. Ранимым. Даже немного испуганным. Он хмурил брови, иногда поправляя растрепавшиеся волосы и в глазах горел огонь надежды. Он переживал за тех, кто оставался еще в стенах здания.
Вскоре мы проделали достаточный проход и падре ворвался внутрь. Не дожидаясь меня, побежал внутрь и я поняла, что он кинулся к центральному входу. Когда я дошла до места, он стоял с улыбкой облегчения.
— Что случилось? Все живы? Я никого не вижу здесь, — спросила я растерянно, не понимая, чему он радуется.
— Я знаю, где они! — святой отец еще раз выдохнул. — Идем!
Мы прошли в трапезную, оттуда на кухню. Плошки и чашки были раскиданы тут повсюду. В некоторых стояла остывшая еда. В кухне падре подошел к шкафу и начал сдвигать его.
— Что ты делаешь? С ума сошел? — я не понимала, зачем он двигает шкаф.
Но святой отец не останавливался.
— Ты знаешь, почему приют назвали в честь Святого Мартина? — спросил он.
— Ну, — протянула я, вспоминая, что рассказывал мне Жак. — Вроде припоминаю. Беглых монахов повесили на дереве.
— Вот, — кивнул Грегори. Он отодвинул шкаф и я обнаружила за ним зияющую черную
