— В общем, сдается мне, что Ханни не сам себе завтраки готовил, да и с метелкой для пыли свои многочисленные трофеи не он обхаживал. Возможно, и ноги “лицу бога” не он помог приделать.
— Думаешь, есть вероятность, что он сам руку приложил к пропаже артефакта? — а вот это мысль любопытная.
Что, если слухи о том, что артефакт — подделка, отнюдь не слухи? Ведь его ввозили в Новый Свет дважды. Первый раз — сам Ханни, а второй — какой-то толстосум, утверждавший, что купил безделушку у бродяги в порту Зеленого Мыса за безделицу. Что, если, Ханни на старости лет решил вернуть вещицу на историческую родину, а вместо нее оставить наследникам подделку? Не понимаю, зачем ему могла понадобиться столь хитрая комбинация, мог ведь просто вернуть — его вещь, волен делать с ней, что пожелает. Но раз понадобилась — значит, стоит разузнать о причинах все, что можно.
Еще не помешало бы, выяснить, что за безделица послужила предметом обмена при повторной покупке артефакта. Уж не зеркальце ли. И вообще, мне стоит, пока Лейк охмуряет старушек-соседок Крутого Ханни, заняться этим вторым ввозом. Что-то с ним нечисто. Кроме декларации, никаких дальнейших следов. “Лицо бога” либо осело где-то в частной коллекции, причем, у не слишком тщеславного коллекционера, что само по себе странно — эти ребята обычно скупают дорогущие безделушки не для того, чтобы в одиночку любоваться ими на прикроватной тумбочке, а ради повышения собственной значимости среди себе подобных.
— Вы когда-нибудь научитесь проявлять уважение к людям, которым есть до вас дело? — ворчливые интонации в голосе, прозвучавшем прямо над моей головой совершенно не скрыли того, что голос этот слегка дрожит.
Я тоже вздрогнула. И дважды подумала, поднимать глаза на говорившего, или нет. Тем более, что по дороге мой взгляд наткнулся на гораздо более интересную загадку, чем та, как Гленн Боум меня узнал, а главное — нашел.
Где мой виски? Стакан снова оказался пуст, а ведь точно помню: я из него ни разу не отпила.
Глава 15
— Присяду? — не дожидаясь ответа, капитан Боум уселся на стул справа от меня. Жестом попросил официанта наполнить мой стакан и повторить для него. Устало вздохнул и, облокотившись о край стола, окинул меня задумчивым взглядом. На Лейка он не обращал ровным счетом никакого внимания.
Я с любопытством наблюдала за тем, как ищейка обустраивается за нашим столиком, раздумывая, попросить его свалить сейчас, или лучше при официанте. Честно признаться, мне в данный момент было совершенно не до переживаний шефа седьмого участка. Вообще непонятно, с чего бы его моя судьба волновала, и уж вдвойне неясно, почему он решил, что у меня может возникнуть мысль проявить к нему уважение.
Нет, капитан, прославившийся своей принципиальностью и честностью, вне всяких сомнений, уважения заслуживал. Только все равно не пойму, причем тут я. Пусть его коллеги уважают. Я предпочту с капитаном Боумом не пересекаться. Знаем, плавали. Ничего хорошего из этих встреч обычно не выходило. Только непредвиденные препятствия в расследовании, да парочка приводов в участок за незаконное вторжение в чужие мусорные баки.
— Мисс Каро, вы в курсе, что уже третий день числитесь среди мертвых? — поняв, что я не горю желанием поддерживать разговор, Боум начал первым.
— Угу.
— И вас это не волнует?
— Неа.
Что меня реально волнует, так это куда я дела спички, и как сделать так, чтобы виски в моем стакане не испарялся в неизвестном направлении до того, как я его хотя бы пригублю.
— Странно. А вот меня почему-то волнует, — Гленн протянул мне горящую зажигалку.
— Действительно странно, — согласилась я, с наслаждением прикуривая.
— Вам совершенно не идет этот парик.
— Все претензии к нему, — кивнула я на Лейка, который воспользовался тем, что на него никто не обращает внимания, и уплетал обед, плавно переходящий в ужин, за обе щеки.
— Новая секретарша? — едко поинтересовался Боум, окинув парня пристальным взглядом. — А предыдущую куда дели?
— Ассистент детектива, — возмутился Лейк. — И предыдущая секретарша мертва, вы должны быть в курсе. Кстати, как там обстоят дела с расследованием ее смерти? Как водится, записали в “висяки” и забили на расследование?
Боум явственно заскрежетал зубами, его выдающаяся челюсть выпятилась еще больше.
— Кстати, да. В нашу прошлую встречу вы говорили, что от меня может потребоваться помощь в опознании тела Пэм. Предложение все еще в силе, или вы признаете, что обознались, и моя бывшая секретарша жива и в добром здравии? — поинтересовалась я.
— Да нет, к сожалению, я не обознался, — вздохнул ищейка, устало потирая двумя пальцами переносицу. — Тело девушки хранится в нашем морге. Правда, там немного некомплект наблюдается, но это, надеюсь, ненадолго. А вот насчет опознания… все зависит от того, живы ли вы, — он испытывающе уставился мне в глаза.
Поборов настойчивое желание отвести взгляд, я ответила милой улыбкой. Самой милой, какую удалось из себя выдавить.
— Пожалуй, пока что предпочту оставаться мертвой, — подумав, приняла решение.
— Во что вы ввязались, Риин? — в голосе ищейки промелькнули неожиданно теплые нотки. — Только ответьте честно, если это возможно. Поверьте, что бы это ни было, я на вашей стороне. Вы мне… я не хотел бы, чтобы с вами случилось что-то действительно плохое.
Лейк удивленно взглянул на капитана, оторвавшись от подходящего к концу стейка, чему-то кивнул и подмигнул мне многозначительно. Я его маневров не поняла, да и не старалась особо. Гораздо больше меня в данный момент интересовал Гленн Боум.
И стакан, который он задумчиво возил по столу, подкручивая пальцами левой руки. Боум — левша. Но стакан дергался неловко, у капитана никак не получалось крутануть его как следует, чтобы покрытый ледяной испариной хрусталь плавно заскользил по полированной столешнице. С чего вдруг такая неловкость?
Пианист, до этого время от времени наигрывавший нечто невразумительное, оживился, ударив по клавишам. Гул голосов в зале стал понемногу стихать, перебор гитарных струн вкрадчиво вплелся в неоформившуюся пока мелодию, придавая ей глубину и объем.
“Гитара там была”, - прошелестело у меня в голове голосом Пэм. Не возьмусь утверждать, воспоминание ли так ярко всплыло, или я и в самом деле призрака услышала. Хотелось бы второе.
“Бабочку на руке помню.”
Я похолодела. В очередной раз неловко крутанув стакан, Боум не удержал скользкий хрустальный цилиндр в пальцах. На ладони мелькнуло темно-красное пятно.
— Давно у вас это? — схватив Боума за руку, я развернула ее ладонью вверх.
Багровый ожог, по форме отдаленно напоминающий раскрывшую крылья бабочку, примостился между большим и указательными пальцами. Ожог уже начал подживать, затянувшись свежей, глянцево поблескивающей, кожей, но все еще мешал нормально сжимать ладонь, стесняя движения.
— С неделю, — поморщился ищейка, — Схватился за ствол сразу после выстрела. А почему..?
— Это вы убили Пэм.
Как все просто. Бабочка на руке. И гитара. Бар “Меланхолия”. Не самое подходящее место для приличной девушки. Но и не самое плохое. В самый раз, чтобы утопить разочарование в паре стаканчиков выпивки средней паршивости и познакомиться с не слишком бедным мужчиной. Пэм, хоть и держит планку, но звездной болезнью не страдает… не страдала. В мужчинах она разбирается, и капитана полиции, начальника участка, да и вообще, человека кристальной репутации, вполне могла счесть подходящей компанией на вечер. А то и для того, чтобы продолжить знакомство. С Гленном Боумом девушка знакома была, хоть и поверхностно. Поэтому вполне могла принять от капитана угощение. Да чего уж там, и предложение пойти куда-нибудь в другое место в устах импозантного ищейки ее бы не насторожило.
Говорили: она хороша,
И голос ее неземной
Тебя уведет за собой,
С ним воспарит душа.
