всесилен. И парня Ила, маленького ведьмака, Неукротимую Силу, призванную спасти человечество, прихлопнут как комара, если он не подчинится драконше. Этого Коннор не мог допустить. В мыслях продолжая искать выход, Коннор стал менять облик. Непривычно было делать это на виду, в людном месте. Такой поступок был явным нарушением правил. Но размышлять об этом было некогда. Как всегда, возникло приятное ощущение, перемежающееся с лёгкой болью, – так бывает, когда избавляешься от пут. Чувство освобождения. Его тело меняло форму. Миг Коннор чувствовал себя так, будто вовсе лишился тела. Он превратился в сгусток чистой энергии, колеблющейся, как пламя свечи, и стал абсолютно свободным. Затем его плечи сузились, руки стали тоньше и мускулистей.
Пальцы укоротились, зато на них появились длинные загнутые когти. Ноги согнулись, строение суставов стало другим. А из чувствительного места внизу спины – пребывая в облике человека, Коннор всегда ощущал, словно там чего-то не хватает, – вытянулось нечто длинное и гибкое. Его спортивный костюм словно растворился. Причина была проста: Коннор носил одежду лишь из волос других оборотней. Даже его ботинки были сшиты из шкуры мёртвого оборотня. Теперь и одежда, и обувь превратились в шерсть, густую, тёмную, бархатистую, с чёрными пятнами на ней. В таком виде Коннор чувствовал себя гораздо удобнее. Его руки – вернее, передние лапы – коснулись пола, подушечки лап мягко спружинили. Лицо покалывало, на щеках проявились длинные тонкие волоски. Опушенные шерстью уши настороженно подрагивали. Грозный рык зародился в глубине его груди, силясь вырваться из пасти. Коннор еле сдержался. Пантера – лучший охотник среди хищников. Следующий его поступок был продиктован инстинктом. Он секунду помедлил, на глаз определяя расстояние до светловолосой девушки. Потом сделал два крадущихся шага вперёд, припадая к полу. И наконец прыгнул!.. Стремительно. Плавно. Бесшумно. Всё его тело пришло в движение. Это был высокий, мощный прыжок, цель которого – застать жертву врасплох. Он обрушился на спину девушки, вцепившись в неё острыми когтями. Так убивают добычу пантеры, нападая со спины. Девушка завопила от гнева и боли и упала, подмятая тяжестью тела Коннора. Но вырваться ей не удалось. Когти пантеры глубоко вонзились в её плоть, челюсти его сжались, угрожая раздробить кости. Коннор почувствовал солоноватый привкус крови во рту и слизнул её шероховатым, заострённым языком. Крик повторился. Краем глаза Коннор видел, что вампирши кинулись к нему, пытаясь откинуть в сторону, слышал крики охранников. Но это его не испугало. Ничто не имело значения, кроме жертвы в его когтях. Вдруг он услышал рык девушки, прижатой им к полу. Рык был низким, неуловимым для слуха человека, но не для Коннора. Сначала тихий, он вдруг стал пугающе громким. А затем всё вокруг будто взорвалось от боли. Драконша вцепилась в шкуру пантеры чуть выше левого плеча. Поток тёмной энергии обжёг его. Та же энергия отшвырнула назад Уилла. Коннор и драконша сцепились в схватке. Боль была жгучей и изнуряющей. Всё тело Коннора-пантеры словно вспыхнуло пламенем, плечо пылало. Мышцы его невольно сжались, во рту возник металлический привкус, но он не сдавался, а упорно стискивал клыки, пропуская через себя волны чужой энергии и стараясь не замечать боли. Страшнее всего была не боль, а энергия, которую излучала драконша. Коннора обдало пронизывающим холодом. Он содрогнулся от направленного на него безумного, слепого гнева и злобы, накопленных за многие века. Это существо было очень древним. И хотя Коннор не мог понять, что понадобилось ей в нынешнем времени, но чувствовал, чего она хочет в эту минуту – убить его. И конечно, она добьётся своего. Это Коннор знал с самого начала.
“Но прежде я уничтожу тебя”, – решил он.
Нужно было торопиться. Наверняка где-то поблизости скрываются и другие обитатели Ночного Мира. Вампирши могут позвать подкрепление, и оно прибудет незамедлительно.
“Но… со мной не так просто справиться”, – подбадривал себя Коннор.
Он изо всех сил сжал челюсти. Но девушка-драконша оказалась живучей.
Челюсти пантеры способны раздробить череп молодого бизона, и сейчас уже трещали рвущиеся мышцы, но его противница была ещё жива. Ещё чуток… ещё… Острая боль… ослепляющая… Он отключался. Вдруг силы вернулись к нему. Боль вдруг тоже отступила. Коннор, не разжимая челюстей, тряхнул головой, чтобы сломать жертве шею. По телу драконши прошла судорога.
Коннор почувствовал, что оно становится вялым, слабеет, и это значит, что смерть её уже близка. Его охватила неистовая радость. Но вдруг произошло то, чего он никак не ожидал. Кто-то сильный старался оторвать его от драконши. И не так неловко, как это делали вампирши. Кто-то умело нажал на болевые точки, заставив его втянуть когти, даже сунул ему палец в пасть под короткими передними зубами. Нет! Коннор сопротивлялся, из горла пантеры вырвался короткий и сдавленный рык. Он вскинул задние лапы, пытаясь разодрать противнику живот.
“Нет…”
Этот голос Коннор не услышал – он прозвучал в его голове. Женский голос.
Неизвестная ничуть не боялась его, хотя Коннор по-прежнему скрёб задними лапами, силясь вспороть ей живот. Она была озабочена, встревожена, но не испугана.
“Прошу, прекрати! Ты должен остановиться”.
Она снова нажала на его болевые точки. Коннор обмяк. В его глазах вспыхнули искры. Он почувствовал, как втягиваются когти и разжимаются лапы, отпуская драконшу. А затем его резко рванули назад, и он упал. Тёмная пантера весом в сто десять фунтов тяжело рухнула на спасительницу драконши. У него закружилась голова, тело стало ватным. Ему еле хватило сил, чтобы повернуть голову и взглянуть на незнакомку. Кто она такая? Кто?
Он увидел прямо перед собой пронзительные зелёные блестящие глаза.
Почти как у леопарда. Коннор невольно вздрогнул. Но более ничем девушка не походила на хищницу. Светловолосая, бледное напряжённое лицо с классически правильными чертами. Человеческое лицо. Её взгляд был пристальным, но в глазах застыло беспокойство, а не звериная злоба. Мало кто из людей способен вот так смотреть на разъярённую пантеру.
В голове Коннора вновь прозвучал уже знакомый голос:
“С тобой всё нормально?”
Он не ответил, поражённый новым впечатлением: между ними словно рухнул невидимый барьер. Коннор не только услышал голос незнакомки, но и ощутил её тревогу, уловил её мысленную речь: её зовут… Галия, она рождена повелевать… Она понимает животных. Ещё одна оборотень? Только осталось непонятным, в какое животное может превращаться Галия. Кровожадной она вроде бы не была. Коннор не понимал, кто она такая, да мозг пантеры и не создан для размышлений. Как хищник, он жил минутой и теперь хотел лишь одного – завершить начатое. Он перевёл взгляд с Галии на драконшу. Та была ещё
