вам поскорее выздороветь и вернуть свою силу.
— Если ее вообще можно вернуть, — тихо откликнулся Вилл. — Не думаю, что здесь много тех, кто знает меня в лицо, ректор Голд. В последнее время дворец был достаточно закрытой территорией, да и сами понимаете, бывают ли там люди без магии.
— И все же…
— Мы будем молчать, — пообещал Алден. — Могу сказать, что за эти дни не видел здесь знакомых лиц. Его высочество прав, его не узнают и без маскировки. А вот лорда Эббота могут, он слишком известная персона.
— Лорд Эббот, вас я попрошу занять место в рядах преподавателей. Это будет хорошим объяснением вашего присутствия, — предложил Голд.
— Я согласен, — ответил тот. — А предмет обсудим.
О, нет… Мне бы не хотелось слушать лекции Эббота. Рейн украдкой улыбнулся. Видимо, заметил мою гримаску.
— Пока отдыхайте с дороги, — сказал дракон. — Студенты, введите его высочество в курс дела и примите его в ваш круг, если вас не затруднит. И тоже отдохните сегодня. А завтра — на занятия! Вы и так много пропустили, пока помогали задержать злоумышленников. Эвелина, задержитесь. Остальные могут быть свободны.
Мы потянулись к выходу. Пока что в голове не укладывалось все, что произошло вчера и сегодня. Хотелось хоть какой-то ясности, но ее не было.
— Давайте через час встретимся в комнате отдыха первого курса, — предложил Рейн. — Как раз наши однокурсники уйдут на пары, и там будет пусто.
— Договорились, — ответила я. — Эвелину предупрежу.
— Тогда до встречи.
И увлек брата за собой. Лем, конечно же, поспешил за ними, а вот Алден остался.
— Что ты обо всем этом думаешь? — спросил он тихо.
— Дело скверное, — ответила я. — И если так продолжится, все может закончиться очень плохо.
— Согласен. И все же… Если есть способ забрать магию, значит, должен быть и вернуть ее?
Я только кивнула. Да, должен. Но знают ли о нем сами похитители? И что нам делать дальше? Кто скажет?
Его высочество Вильгельм
Ровно через час я стучала в двери Эвелины. Подруга открыла. По ее лицу катились крупные слезы.
— Эви! — воскликнула я, сжимая ее руки. — Что случилось? Ты из-за брата, да?
— Если бы! — почти зло ответила она. — Сальван отменил наше свидание!
— И почему же?
— Потому! Он теперь из-за отсутствия магии не может обернуться обратно, — всхлипнула Эвелина. — Говорит: «А если я так и останусь драконом? Лучше не давать тебе ложных надежд». Представляешь? Гадина чешуйчатая!
И Эви горько зарыдала. Я провела ее обратно в комнату, усадила на стул, погладила по голове.
— Не расстраивайся, — попросила, стараясь поддержать. — Думаешь, ректору Голду сейчас легко? Наверняка, он боится, что никогда больше не станет человеком. И если он тебе действительно нравится, ты должна быть сильной и оставаться рядом с ним.
— А ты права! — Эви решительно вытерла слезы. — Я тут бьюсь в истерике, а он там один. Пойду к нему!
— Подожди, — перехватила подругу, рвущуюся в бой. — Мы с ребятами договорились встретиться в комнате для отдыха первого курса и обсудить ситуацию.
— А что тут обсуждать? Преступники найдены, в академию сейчас никто не проникнет. Можно считать, судьба дала нам передышку, Мелли. Порадуемся и отдохнем. И, наконец, займемся учебой.
— Да, ты права, но рано или поздно купол опустится.
— Вот тогда и будем думать. Я к Сальвану.
И Эви умчалась, только ее и видели. Поэтому в комнату первого курса я брела в одиночестве. Там уже успели собраться мои друзья: Клеменс, Алден, Рейн и его брат. Рада была отметить, что Лем взял себя в руки и уже не выглядит таким бледным. Ничего, он сильный и обязательно справится! Иначе не может и быть. А вот Вильгельм казался нездоровым. Видимо, еще не оправился от нападения и потери магии, учитывая, что его еще и тащили через всю страну.
— Где Эви? — спросил Рейн.
— Умчалась к своему дракону, — вздохнула я. — Так что ее не ждем. А Уоррены к нам не присоединятся?
— Их ректор с занятий не отпускал, — напомнил любимый. — Да и о личности Вилла им знать не стоит, хоть они и наши друзья.
— Согласен, — кивнул Лем. — Да, Мишель и Тим доказали, что им можно доверять, но титул Вильгельма — не наша тайна. И ее надо сохранить как можно дольше.
— Думаете, у брата Эвелины и его пособника еще есть помощники на территории академии? — насторожился Алден.
— Надеюсь, что нет, — ответил Рейн. — Однако в сложившейся ситуации ни в чем нельзя быть уверенным. Опять-таки, был некий человек в городе, помогавший заговорщикам. Как мы можем сказать, что он не связан с академией и не находится сейчас здесь?
— Истину говоришь, дружище. — Клеменс похлопал его по плечу. — Но, в любом случае, мы выиграли передышку. И у нас есть два преступника, которые определенно знают, как именно действуют кристаллы, лишающие магии. Думаю, мне стоит еще раз их допросить.
— У меня тоже есть идея, — вмешалась в разговор. — Бертран Борнелл… Он очень много знает. Может, существует способ заставить преступников сказать правду?
— Магии нет, — напомнил Лем.
— И не было, — ответила я. — Магические способы нам не подходят. А вот посоветовать что-то стоящее Борнелл может.
— Тот самый Борнелл, знаменитый поэт? — оживился вдруг Вильгельм.
— Да, он, — кивнула принцу.
— Поверить не могу! Он здесь? — На лицо Вилла возвращались краски.
— Его призрак, если быть точным, — поправил Рейн.
— Как призрак? Он что…
— Умер, — подтвердила я. — И теперь служит библиотекарем в академии. Мы с ним подружились. Кстати, магии же нет! А если… Если Борнелл исчез навсегда?
Я готова была немедленно мчаться в библиотеку, но Рейн удержал меня:
— Мелли, призраки — это не магия, а остаточная энергия. Не беспокойся. Уверен, господин Борнелл на месте и сетует, что теперь сложно будет управляться с книгами. У нас есть проблемы посерьезнее. К тому моменту, как купол опустится, мы должны точно знать, какое заклинание использовали для кражи магии, каковы цели заговорщиков и как нам защищаться, потому что за Виллом придут.
Вильгельм опустил голову. Уверена, после покушения он точно осознавал, в какой опасности находился. Скоро радость от встречи с братом схлынет, эмоции после долгого путешествия улягутся, и что тогда придет на смену? Отчаяние? Страх? Хорошо, что в этот момент рядом с ним будет старший брат. Рейн смотрел на Вилла с тревогой, уж я-то заметила. Боялся за жизнь близкого человека. Что ж, в наших силах сделать все, чтобы его жизни ничего не угрожало.
— Хорошо, попробуем навестить Борнелла, — поддержал меня Клеменс. — Он мудрый человек… Был им при жизни.
— И остается
