Весь мир состоял из сгустков энергии различной плотности, полярности, внутреннего движения. Над поляной зависло мрачное облако гудящей осиным гнездом энергии. Оно тянуло щупальца в виде тонких смерчей к судорожно сжимающимся телам на земле. По завиткам этих смерчиков в направлении от цваков в облако перетекала сверкающая субстанция, растворяясь в черной туше. Отвращение и страх сковали тело.
Но в приступе чуждой, невероятной ясности, я осознавала что это жизненная энергия и что уже сейчас цваков, скорее всего, не спасти. Тела их меркли, некогда ярко-зеленые глаза постепенно гасли. Лица корчились так, как будто тела заживо пропускали через мясорубку. Во мне, ломая оковы ужаса, поднималась волна ярости. Она проходила снизу вверх по телу, вкручиваясь в спираль, и расхлестывалась через руки в стороны. Я резко сжала ладони.
Яростная бушующая энергия цвета зимнего солнца забурлила вокруг кулаков, создавая два сердитых шара на запястьях. С силой взмахнув руками, плавно раскрыла ладони, и, создавая пальцами волну, развернула кисти ладонями вперед. Шары сорвались с пальцев и с невероятной, все сметающей скоростью, устремились к чудовищу. По поверхности шаров проходили волны, по пути они подкармливались энергией от всего, что встречали на своем пути, мгновенно превращая в прах камни и остовы мертвых деревьев. В итоге, к тому времени, за какие-то миллионные доли секунды, когда они коснулись твари, каждый шар был немногим меньше, чем сама тварь. Шары внезапно соединились, заключив чудовище целиком внутрь огромного энергетического пузыря. Крик твари на мгновение оглушил, ударив по чувствам, заставил меня сжаться, но я не опустила рук. Целью было не убийство твари. Надо было, чтобы тварь вернула то, что успела отнять, причем как можно медленнее, не то скорость возвращения жизненной энергии может убить моих спутников. Маленькая испуганная часть меня орала дурным голосом: ну откуда это знание? Может, все совсем не так! Почему ты так уверена, что сможешь их спасти?
Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и медленно, очень медленно стала совершать волнообразные непрерывные движения от плеча к кисти. Тварь натужно загудела, а охватывающая её платиновая энергия сотворила два мини-смерча вроде прежних, только обратной полярности, и этими каналами искорка за искоркой начала поступать энергия в практически безжизненные тела. Я полностью сосредоточилась на волнах, так как только от меня зависело, выживут ли цваки.
Это словно давать пищу умирающему от голода: очень важно строго соблюсти меру. Хорошо, что у меня так развита гибкость движений, жизнь цваков заработана потом за сотни часов у балетного станка. Мастер древности, мастер всех стихий проснулся как нельзя вовремя. Сейчас я могла при желании вывернуть мир наизнанку и посмотреть что получится, сама находясь в центре хаоса. И знала, что сил хватит еще и не на такое. Но не было ни намека на ощущение превосходства или кичливости могуществом, — я была спокойна как сфинкс, и подозреваю, что даже улыбалась как он. Цваки стали подавать слабые признаки жизни. Сила вернулась к ним. Теперь моим спутникам было необходимо отдохнуть, а мне разобраться с тварью.
Правой рукой я удерживала в неволе тварь, левой же, выпустив нечто, похожее на светящееся лассо, аккуратно переместила цваков за свою спину. Меня саму пугало состояние, в котором я сейчас находилась: ощущение омерзения смешалось с жаждой убийства. Наверное, нечто подобное испытывает студент-медик, препарируя жабу. Хорошо, что рядом нет зеркала, — вряд ли моя улыбка сейчас лучится добротой.
Мягкой, но уверенной походкой я приблизилась к чудовищу и положила ладони прямо поверх энергетического поля. Очень медленно начала раскручивать руками восьмерку над своей головой. Сфера начала двигаться, повинуясь силе стихий, с каждым мгновением все ускоряясь. Я постепенно наращивала темп: теперь в движение вступило все мое тело, мягко изгибаясь то вправо, то влево, — что создало эффект взаимодействия противоположностей. Из твари сыпались искры поглощенной ранее жизненной энергии, которые золотой пыльцой оседали вокруг. Тварь стала резко уменьшаться в размерах. Она была обессилена, у неё не осталось ни пылинки истинной жизни. Вот теперь поговорим по душам… или, что там в подобных тварях запрятано.
Я протянула руку вверх и, без проблем проникая сквозь платиновую оболочку собственного заклинания, взяла темный шар, который теперь был размером с детский мячик. Тварь без поддержки энергетической оболочки мгновенно стала терять форму, оплывая темными каплями по пальцам, словно шоколадное мороженое на солнцепеке. Я сморщилась: медлить было нельзя, тварь умирала, а надо было все выяснить!
Одним резким движением, — пока не передумала, — впитала тварь в солнечное сплетение. Создание тут же распылилось, напрямую столкнувшись с силой стихий, но главное было сделано — ментальная память чудовища стала частью моей памяти. Теперь я знала все, что ранее знала тварь. Посмотрим, насколько был осторожен её создатель!
Впрочем, не создатель, решила я, прислушиваясь к чужой памяти. Тварь просто призвали и усилили магически. Колдуна, призвавшего тварь, память описывала сильным проводником стихии смерти. Информации очень мало.
Что делать с платиновой сферой, сердитым шмелем гудящей над головой, я не знала. Махнув рукой, — мол потом, — с трудом развернулась и подошла к цвакам. Они оба смотрели на меня с суеверным ужасом, даже грозный Ллер. От подобных взглядов я вздрогнула, и… стала собой: жалобно блеющим невротиком, не осознающим собственной силы.
Хотя нет, прислушавшись к себе, поняла, что никуда эта сила не ушла, и даже не спит. Она просто обернулась вокруг меня компактным вторым слоем ауры, практически незаметным, только более плотным на ощупь, словно спящая покуда змея вокруг немощной дудочки. Но невидимый гроссмейстер, что направлял эту силу в нужное русло, исчез.
Цваки все еще подозрительно на меня косились, но увидев, что я пока больше не собираюсь превращаться в бесчувственного душегуба, играючи расправляющегося с любой древней тварью, немного расслабились.
— Как вы? — задала я мучающий меня вопрос.
— Как цваки, которых убили и тут же воскресили, — хрипло ответил Ллерекайен. — Кира, ты спасла мою жизнь. Знай, что теперь ты вправе потребовать любой услуги, даже если она будет противоречить моим принципам!
— И я! Я тоже, конечно же, — сразу запаясничал Ривиэль, пытаясь шуткой растопить свой страх перед маленькой девчонкой. — Нет, Кира, я ничего не буду говорить тебе…
— Ну и хвала небесам! — страдальчески простонала я.
