Подбадривая себя таким образом, я свернула к главному холлу и вышла к залитым светом от люстр и цветов аркам центрального зала, увитых лианами.
Тут все выглядело одинаково что днем, что ночью. Разве что феи сейчас не сновали среди стеллажей, а спали в закрытых бутонах. Не желая потревожить их покой, я размеренно зашагала вглубь зала, мысленно проверяя маршрут.
Если бы мне нужна была какая-то одна книга, положиться на чары академии было бы нельзя. Тогда надо было бы идти к архивариусу или, что вернее, ловить фею и озадачивать уже ее. Но я искала сразу целый стеллаж. А тут можно было справиться и самой. Главное только — не портить книги и не выносить их из зала. Правила простые, соблюдать их было легко.
Так что еще минут пятнадцать прогулки по бесконечным коридорам библиотеки — и желанный книжный шкаф оказался передо мной.
Внешне такой же, как и сотни, а, может, и тысячи окружающих его стеллажей, он совершенно ничем не выделялся на их фоне. Хотя я, привыкшая к земным традициям, ожидала увидеть рядом с ним какие-то памятные вещи или знаки отличия. Все-таки здесь хранится архив по трагедии, случившейся в этих самых стенах.
Но нет. Это был просто еще один заставленный книгами, газетами, свитками и папками с документами стеллаж. И если бы внутри меня рядом с ним не «лопнула» натянутая нить путеводителя, я бы никогда сама не догадалась бы, что то, что мне нужно, находится именно здесь.
А, между тем, стеллаж-то был совсем не маленький. Раздавался в ширь на пару метров, уходил в высоту метров на пять-семь…
Интересно, это все мне надо пересмотреть и прочить? А я ведь надеялась найти нужное мне хотя бы за пару дней, а не за пару лет…
Но, с чего-то все равно надо было начать. И я, бросив взгляд на часы, и убедившись, что время до утра еще есть, начала просматривать аккуратно сложенные на нем стопочкой газеты.
В идеале мне нужно было что-то из этого выбрать и унести к столам, чтобы там, в тишине и одиночестве, созданном черным кристаллом, спокойно все просмотреть… Но это — лишняя трата драгоценных минут. А я и так слишком поздно пришла сюда. Могла ведь еще с самого первого дня, да… Как раз, глядишь, к сегодняшнему дочитала бы это все.
Так что я просто взяла первые же газеты с самых нижних полок и развернула их, сразу же окунаясь в строчки, старательно расписывающие все нюансы тех событий. Ну, или фантазирующих о них…
Второго было больше, как я вскоре смогла убедиться. И что как только общественность смогла хоть немного успокоиться из-за самой трагедии, как только отгремели самые первые новости, в которых было куда больше конкретных цифр, чем пустых слов, так дальше началась слухи, сплетни, домыслы, и, конечно же, политика.
Причем ее было насыпано так много и так щедро, что уже через пять статей я перестала понимать, из-за чего именно сцепились все эти газетчики. Ясно было только одно, в то время, как и сейчас, у власти в Акрле было два клана, Льесы и Нерты, и каждый из них валил вину за случившееся на другого.
Еще почему-то я так и не встретила четкого объяснения смерти той, кого называли истинной парой Сэму. Все, что я смогла узнать из самых первых статей, что она была нефилимом-стихийником. Еще, что когда-то она принадлежала другому клану, но после второй инициации выбрала клан Нертов, так как решила не возвращаться в родной мир, а остаться в этом.
Но, между тем, очень скоро о ней перестали писать.
Более того, первыми это сделали те журналисты, которые точно были на стороне Нертов. Хотя, казалось бы, именно они должны были делать упор на том, что Льесы задумали ослабить соперничающий с ними клан с помощью удара по самым важным его членам. По потенциальному будущему главе и по той, кто могла этого главу максимально усилить, приведя его магию в гармонию.
Но нет. Словно и не было такой никогда. Ни точной даты смерти. Ни интервью с ее родственниками или свидетелями ее гибели. Ничего.
Газетчики же со стороны Льесов во всю упирали на то, что Нертам доверять больше нельзя. Особенно академию. Что они всех подставили. И что в границах своего клана они могут ставить какие угодно эксперименты, но за его пределами их власти стало как-то слишком много, зато вот их кандидатура…
Через час чтения этой политически ангажированной белиберды, я поняла, что в этих хрониках я нужного не найду. А вот лежащие рядом в папочках документы могли дать мне куда больше ответов на вопросы. Тем более, что в них оказались личные дела и анкеты на пострадавших.
Перебарывая приступы тошноты, возникающие каждый раз, когда я доходила до строчек с описанием вида смерти погибшего, я вскоре поняла, что же именно в них кажется мне странным.
И в статьях, и в личных делах погибших, были описания их гибели со слов свидетелей. И там было указание на те чувства, что я испытывала.
Но сияние! В моем сне оно было серебряным! А все свидетели утверждали, что академия озарилась золотым светом! Тем золотым, которое было присуще истинному облику Сэма.
По крайней мере того самого Сэма, который тогда был ректором. А не той его теневой ипостаси, в которую он превратился теперь…
Да только я в своих снах никогда не видела золота. Да и тьмы тоже не видела. Только бесконечное серебро, плавящее чужие тела, как магия плавит тела полиморфов. И озаряющее каждый закуток академии, как сияние, которое исходит от одной знакомой мне альвы…
Но какого цвета была аура той самой истинной пары? И почему студенты погибали так, будто их убивала магия полиморфов, когда ни Сэм, ни его пара-нефилим ими не были? И почему об этой нефилим не пишут вообще ничего?
Но раньше, чем я успеваю сформировать эти смутные догадки в конкретные задачи и понять, куда двигаться в своих исследованиях дальше, чья-то рука резко и уверено касается моего плеча.
Вскрикнув, я оборачиваюсь.
Глава 19
Тайрэнн?
К счастью, нет.
Взглядом утыкаюсь в другой: хмурый и знакомый до мельчайших морщинок. И в ответ на мой вскрик на дне чужих глаз не менее знакомо сверкают черно-золотые искры магии. Сердце, прыгнувшее было в горло, стремительно падает вниз. И хоть и бьется теперь в груди так, будто я только что пробежала стометровку, но это уже не паника. Так, легкий испуг.
Сэм. Это всего лишь Сэм.
— Таня? — хрипло спрашивает он.
Медленно выдыхаю, кивая.
Не то, чтобы я ожидала увидеть здесь кого-нибудь другого. Я вообще никого не ждала. В этой библиотеке крайне трудно встретить живое существо, если оно не цветочная фея, так как таких посетителей, как я, зачитывающихся книгами около стеллажей, обычно нету. Студенты предпочитают сидеть за столами, скрываясь за чарами, а архивариуса я видела только около его древа-домика и не уверена, что он вообще покидает его когда-нибудь. Но вот то, что запирается там внутри — это точно.
Но, помня, что нашла я этот стеллаж благодаря записке Тайрэнна, я боюсь, что своим появлением здесь могла дать ему повод для нового преследования. Кто знает, что у него в голове? Он же с самого начала пытался меня то ли соблазнить, то ли запугать. Его показательное равнодушие слишком показательно.
Ну, или это у меня развилась какая-то мания. Но то, что я застукана сейчас в библиотеке не им, меня очень радует.
Что же совсем меня не радует, так это то, как быстро Сэм переводит взгляд с моего лица на то, что я держу в руках и обратно. И как при этом еще сильнее мрачнеет.
Мое же лицо начинает пылать.
Вроде и не делаю ничего плохого. Но почему-то появляется ощущение, будто я только что подглядывала в замочную скважину запертой комнаты — и тут ее резко открыли с той стороны. А я при этом еще и голая.
— Извини, — шепчу, спешно отводя глаза в сторону и возвращая серую бумажную папочку с личным делом студента обратно в ряды точно таких же. Получается как-то неуклюже и не очень аккуратно. Часть газет случайно задеваю рукой, и они с тихим шелестом падают с полки на пол.
Ох.
Раньше, чем наклоняюсь их подобрать, подлетают пара феечек и, недовольно зыркая на меня, ловко с помощью пыльцы возвращают газеты на место.
