идете к нему сейчас?
И тут я взорвалась! Опять. Прям как вчера вечером. Ну не могла я сдержать Вивьен в теле робкой Ален, напичканной кровью оборотня. И я такая какая я есть! И не мое желание было попадать в этот мир в тело этого человека и тем более трансформировать не знай во что.
— Не смей мне указывать, куда мне идти! Я не твоя собственность, Николас. Не была и не буду! Я хочу, чтобы ты доверял мне, а не ревновал к каждому встречному-поперечному!
Он стоял в ярости. Об этом говорили его вздыбленные волосы, напряженные плечи, желваки, что будто молнией ударило, и дыхание как у дракона, что вот-вот подпалит дом.
Какая-то часть вновь испугалось его, и чтобы хоть как-то подавить эту внутреннюю панику, я вышла из дому.
На улице было ветрено, по-утреннему прохладно, но при этом солнечно. Уильям стоял по пояс голым и не замечая меня продолжал колоть дрова. Еще на мгновение я остановилась и полюбовалась этим зрелищем. Хоть он и был худым как щепка, у него была мужская сила, упорство и трудолюбие. А это о многом говорит для меня. Его заросшие волосы сейчас были собраны в неопрятный хвост, и пряди выбивались из него тут и там. Он весь покрылся потом, но было видно, что работа доставляла ему удовольствие.
— Ты хоть понимаешь, что подставляешь нас всех? — обратилась я к нему, осознав, что уже перехожу грань дозволенного, так пристально наблюдая за мужчиной.
— Ален, — чуть не подпрыгнул он. — Я тебя не заметил.
— Так радуйся, что это я, а не стражи, например! — мой внутренний гнев дал волю изрыгнуться второй раз за это утро.
Он остановился и ласково посмотрел на меня.
— Утро не задалось, да? — будто прочитал он мои мысли.
— Тебя это не касается! Быстро домой, спрячься! — притопнула я ногой.
Уильям отложил топор и подошел ко мне, немного влезая в мое личное пространство.
— Да не волнуйся ты так, — подправил он мне прядь моих волос за ухо. — Джузеппе Уинни вновь отправила в деревню, садовника же твой отец уволил. Он вчера забыл привезти некоторые продукты, хотя кто б сомневался, он кое-как ноги-то волочил. А ваш гость скорее всего принял меня как раз-таки за него. Я даже постарался похромать слегка, для пущего эффекта.
Уильям говорил через улыбку, и периодически через мое плечо смотрел на дом. Скотина! Прям специально же так делает, ибо знает, что за нами наблюдает Николас.
— Это не имеет значение. Ты ходишь по тонкому льду и если оступишься, то потянешь всех нас с собой на дно! — уф, где разум у этих парней?
— Не любишь рисковать значит, — прищурился он, все еще то случайно меня задевая за руку, то задев нос.
— Не все риски оправданы, Уилл. Чаще надо думать головой, а не идти на поводу своих расшалившихся гормонов.
— Чего? — рассмеялся он. Да, видимо слово «гормоны» не в обиходе пока. Каменный век, черт бы его побрал!
— Иди, пожалуйста, домой, Уилл, — сдаваясь попросила я, более не в силах стоять тут и спорить.
Он сразу посерьезнел, заметив, что мне не хорошо.
— Я хотел быть полезным, Ален. Всего лишь. А теперь пошли со мной, а то ты прям здесь свалишься и мне придется тебя нести, — улыбнулся он. — Я бы с удовольствием сделал это, если бы не высший свет в лице Теодоров, что ждет нас за дверью.
— У меня все более складывается мысль, что ты дамский угодник, — вспомнила я ник главного героя «Трансформеров», на что Уилл раскатисто рассмеялся. И я мысленно сделала фотографию этого мгновения тоже.
— Нет. Это я только рядом с тобой такой, — ну прям вылитый Казимир в начале наших отношений. Тоже такую же бурду нес.
— Ну, конечно. А так ты тихий и скромный пастух, как я могла забыть, — подстегнула его я, прежде чем зайти в дом, ну в который заходить я вообще не хотела сейчас.
Уильям сразу исчез где-то на кухне. Ошарашенный взгляд Теодора-старшего сказал мне о том, что для них это дикость, что слуги ходят через парадные двери, не говоря уже о том, что в таком виде, да еще и разговаривая на равных с хозяевами. Но в нашем маленьком дворце в пару комнат и пару гостиных, это было в порядке нормы. Этого я добивалась несколько моих первых дней здесь от Уиннифред и Мод. Они такие же люди, как и я. И тот факт, что они помогают мне по дому и получают деньги не значит, что они ниже меня по лестнице в эволюции.
Николас сменил позиции, теперь он стоял у окна. И вот голову даю на отсечение, подслушивал нас с Уиллом на сколько мог.
Я села на диван, потому что это был край моего вертикального терпения.
В этот момент к нам вышла Уинни с подносом. Как вовремя, чтобы разрядить обстановку.
Николас к ней так и не повернулся, зато Теодор-старший сразу принялся прихлебывать чай.
— Вас скорее всего утомила дорога, — решила я начать светский разговор.
— Я чуть менее суток ехал верхом, леди, — кивнул он, — лишь изредка останавливаясь в тавернах, чтоб перекусить.
— А в остальном это была хорошая дорога? Без приключений? — лишь бы не молчать, задала я вопрос.
— Да, можно сказать и так. Хотя, теперь вы думаю меня поймете, приближающееся полнолуние несло свои проблемы.
— Я сегодня впервые ночью трансформирую, — будто призналась в беременности я, отчего мне стало неловко.
— Вот об этом я и спешил с вами поговорить, — его голос посерьезнел, и он отложил чашку с напитком.
Наконец-то хоть кто-то что-то скажет мне полезное! Аллилуйя!
— Я вас внимательно слушаю, — расположилась я поудобнее на диване, а в моих мечтах еще ко мне подбежал официант с бокалом крови.
— Леди де Лакруа, тут такое дело. Если вы все еще планируете выходить за Николаса, вам необходимо это сделать до сегодняшнего наступления ночи.
Я тупо смотрела на его рот, потерянному где-то в зарослях бороды, и не сразу поняла смысл его слов.
— Зачем? — автоматически спросила я.
— Если вы этого не сделаете, то после трансформации останетесь без семьи. Волком-одиночкой, — граф говорил со мной как с маленьким ребенком, которого привели впервые к психологу и спросили: «расскажи, почему ты писаешься по ночам».
— И чем это чревато? — мой мозг словно еще не совсем проснулся и как робот задавал вопросы, откладывая на потом его переработку.
— Одиночеством, — пожал плечами Теодор-старший, которому, видимо, одно слово «одиночество» было сродни с адом и не требовало дальнейших разъяснений.
Я промолчала. Запас глупых
