воротнике.
Я бросаюсь в атаку, поступая совершенно не так, как стоило бы. Мне бы бежать вслед за извозчиком, а не строить тут из себя героиню. Бежать и не оглядываться!
Мой нож не ранит Тень, но, чтобы увернуться, она выпускает из жутких объятий сумасшедшего пресвятого. Я не даю ей опомниться, делаю следующий выпад, а за ним ещё и ещё один. В голове шумит, адреналин зашкаливает настолько, что я не могу разглядеть ничего, кроме чёрных удивлённых глаз Тени. Мне удаётся отогнать её от Аарона на небольшое расстояние и вклиниться между ними. Господи, что я творю⁈ Надо уносить ноги, пока она не опомнилась, и как можно скорее! Тиарго уже пешком до Энтелона бы домчал. Но я не даю малодушным мыслям себя остановить.
— Пошла прочь! — гоню я её с небывалой для себя отвагой. — Пошла прочь от него!
Запястья перехватывают так быстро, что я не успеваю опомниться. Руку с клинком крепко, но аккуратно, фиксируют на уровне живота, а вторую у груди. Саму меня вдавливают спиной в твёрдое тело.
— Всё хорошо, Крис, — горячие губы прижимаются прямо к моему уху, и низкий голос врывается в сознание, вызывая вздох облегчения. — Со мной всё хорошо.
Ощущения такие, будто меня окатили ледяной водой, которая враз вымыла из меня весь страх, оставляя вместо него лишь умиротворение и снова ощущение… дома. Непроизвольно закрываю глаза, откидываю голову ему на плечо, расслабляясь, почти забывая о страшной Тени напротив. С ним всё хорошо. Его никто не забрал. Точнее, не так. Его забрали, но я его нашла.
— Что ты сказала⁈ — Аарон разворачивает меня так резко, что я едва удержалась бы на ногах, если бы меня не удерживали сильные руки.
— Ничего, — не понимаю, о чём он.
Голубые глаза лихорадочно блестят. Он осматривает моё лицо так, словно видит впервые.
— Ты сказала: «Я тебя нашла», — его голос дрожит.
— Я такого не говорила, — холодно лгу я. — Аарон, отпусти меня.
— Крис, кого ты нашла? — он слегка встряхивает меня, и меня это злит.
— Глупость свою утраченную нашла! — вырываясь, рявкаю я, от чего он отшатывается. — Думала, навсегда поумнела, ан нет!
Я хочу уйти, но мой взгляд прикован к ледяным глазам, и у меня нет ни малейших сил, чтобы разорвать эту цепь. Мы смотрим друг на друга, и мне вдруг кажется, что я знаю его холодные глаза всю свою жизнь, они отпечатаны где-то глубоко внутри, под рёбрами, в самом центре сердца.
Это длится считанные миги, а потом я слышу нервный женский смех, и волшебство уходит.
— Она тебя защищала, ты видел? — голос Тени глубокий и невероятно красивый.
Усилием воли заставляю себя посмотреть на неё. С удивлением понимаю, что она похожа на человека больше, чем я себе представляла. Больше, чем все мы, люди, представляли. Она выглядит не как бестелесный дух, не как живой мертвец, а как женщина. Очень измождённая, но явно женщина. Ловлю тонкие, красивые черты. Немного хищные, чуть более острые, чем у обычных людей, но, несомненно, очень привлекательные. В совокупности с голосом и этими нечеловечески плавными жестами она становится чем-то невероятно прекрасным.
Неожиданная и неуместная ревность колет в центр груди тупой иглой.
Однако то, что и как она говорит, ещё больше заставляет чувствовать себя дурой. Мне больше не страшно, я вдруг отчётливо понимаю, что Тень никогда не причинит вреда главе энтелонской церкви, и я понятия не имею, почему поступила так глупо. Возможно, виной тому странные картинки, так некстати всплывшие в моём сознании, а возможно, расшатанные глобальными изменениями в моей жизни нервы. Но уж в это я точно не собираюсь посвящать этих двоих. И так повела себя, как сумасшедшая. Чувствую, как пламя стыда за свою странную даже для меня выходку поднимается от шеи к щекам, заставляя их гореть.
«Да провалитесь вы!» — проносится в моей голове.
Сбрасываю всё ещё лежащую на моём плече ладонь Аарона под всё тот же раздражающий смех, и он не удерживает. Даёт мне увеличить расстояние между нами. Очень благородно, демон его дери! Разворачиваюсь и, не глядя на самого странного главу в истории этелонской церкви, направляюсь к мобилю. Нет, конечно, я не знакома со всеми главами, но уверена, что они были с меньшим набором неподходящих знакомств и личных тайн. Нет, даже не в его тайнах-то дело. Не в них. Дело вот в этом всем, что со мной сейчас происходит. Я обычная, а рядом с ним будто бы… будто бы весь мир начинает смотреть на меня. 'Ч'и'т'а'й' 'к'н'и'г'и' 'на' 'К'н'и'г'о'е'д'.'н'е'т'
Всё. С меня хватит. Пойду пешком в Энтелон, а там будет видно.
— Криста!
Аарон снова меня догоняет. Надо уходить, пока это не вошло у нас в привычку.
— Эстер не хотела тебя обидеть! Она просто хотела сказать…
Я уже у мобиля, ищу глазами сумку с моими вещами, нахожу и тянусь за ней.
— Я хотела сказать, малышка, что этот человек — последний на этой грешной земле, кому нужна защита, — говорит мне в спину тень, и я снова поражаюсь, насколько она… похожа на обычного человека.
Сумка у меня. Я перекидываю её через плечо, направляюсь в ту же сторону, куда недавно помчал мужичок с мешочком денег. У меня, правда, такого мешочка нет, но дураку понятно, что оставаться здесь нельзя. Даже из-за звенящих.
— Крис, да постой ты!
Я резко замираю, повинуясь не его просьбам, а своим мыслям. Нет. В Энтелон мне нельзя. Там Тиарго и видит Темнейший, я не ручаюсь за себя. Сколько пройдёт времени, прежде чем я затоскую по нему настолько, что наступлю на свою гордость и здравый смысл? Нельзя давать себе такую свободу действий.
Аарон преграждает мне путь так, что если бы я не остановилась, то непременно врезалась бы в его грудь. Опять слишком близко! Отпрыгиваю, как дикая кошка, потому что не хочу, чтобы на моё решение влияла его демонова энергия.
Разворачиваюсь и направляюсь в другую сторону. Придётся идти в Ройс. С другой стороны, говорят, город красивый, может, там и осяду. Найду работу, познакомлюсь с честным мужчиной…
— Крис!
Оборачиваюсь, окрылённая своим решением. Господи, неужели всё это время всё было настолько просто? Просто взять и уехать самой, разве это сложно? Или кому-то просто нужно было вывезти меня за ворота этой демоновой столицы, сделать за меня этот самый первый и самый сложный шаг?
— Аарон, прости, но сделка отменяется, — смотрю куда-то в его переносицу и думаю, что буду делать, если он не попросит, а прикажет. — Это всё… это всё
