застилает гнев, а потом я нахожу момент и, извернувшись, кусаю его за нижнюю губу. До крови.
— Скотина, — выпаливаю зло.
Он дергается, мои слова приводят его в чувство. Секунду смотрит невидящим взглядом, а потом целует в последний раз, размазывая по моим губам свою кровь.
— Никогда больше не смейте меня касаться, генерал Грэхем, — шиплю я и, оттолкнув его, лихорадочно поправляю платье.
Непроизвольно облизываю губы и, почувствовав соленый привкус, желаю генералу провалиться в ад.
Он отходит к письменному столу и изучающе глядит оттуда. Потом достает из ящика стола мерцающую оранжевым карточку и небрежно машет ею.
— Восемьсот тысяч переведены на твой счет. Сядут завтра утром.
Его слова окончательно выводят меня из равновесия.
— Я не просила этих денег. Я отказываюсь от вашего дурацкого пари!
Он еще тяжело дышит, но на лице снова невозмутимое выражение. А губа стремительно подживает, от моего укуса не остается и следа.
Регенерация?
Я смотрю на него большими глазами и мечтаю убраться отсюда подальше.
— Подумай хорошенько, Анна. Пойдешь искать деньги у других, влипнешь в неприятности.
— Мне кажется, я уже влипла, — отвечаю я.
Он приподнимает брови.
— Я ведь предлагаю пари. Ты можешь выиграть.
И снова я не понимаю, что у него на уме. Он приглядывается слишком внимательно, как будто сканирует.
Боже, я вышла из роли Анны? Как бы поступила она? Упала в обморок или безропотно отдалась мужу?
А Рэм выдвигает ящик и достает стопку бумаг. Кладет два чистых листа на стол и наклонившись размашисто пишет что-то металлическим пером.
— Заключим договор, — предлагает он и передает мне листок бумаги.
Я читаю и давлю нервный смех. Показать бы эту красоту Роммеру, да стыдно.
«Я, лорд Рэмхард Грэхем, генерал императорской армии, заключаю пари с леди Анной Мойрош. Она обязуется на подаренные мной деньги отстроить и открыть отель. Если отель не будет открыт в течение года (считая с сегодняшнего числа), леди Анна Мойрош будет признана проигравшей и заплатит любую плату, которую я потребую».
— Отель не заработает так быстро, — поясняю я. — Нужно время, чтобы он стал приносить доход.
— Я не могу долго ждать, — отвечает он спокойно. — Устроишь помпезное открытие с кучей гостей, и я засчитаю это за успех. Но ты, скорее всего, увязнешь на середине.
Он говорит и внимательно вглядывается. Ждет реакцию?
А я сомневаюсь. Азарт борется со здравым смыслом. Но если не приму эти деньги, то точно пролечу. И в своей победе я уверена. У меня есть профессиональные советчики и целый список полезных людей, о чем Рэм не знает.
Щурюсь и обдумываю его предложение на холодную голову.
— Тут не хватает одного пункта, — произношу наконец. — Ты обязуешься не вмешиваться в мои дела и не мешать. Станешь блефовать, и соглашение будет считаться расторгнутым, а ты потеряешь деньги.
Сама не замечаю, как перехожу с ним на «ты».
— Плевать на деньги, — цедит Рэм равнодушно.
Подхожу к нему и кладу бумагу на стол, припечатываю сверху ладонью и смотрю наверх, прямо в голубые глаза бывшего.
Он усмехается.
— Считаешь меня таким подлецом?
— Да, — отвечаю не задумываясь.
Рэм берет чистые страницы и снова составляет договор. Передает мне новый вариант и я внимательно его изучаю. Он действительно обязуется играть честно.
Сердце гулко бьется. Мне страшно так рисковать, но предложение хоть и мерзкое, зато выгодное. Я уверена, что выиграю.
Тем более его условие очень простое — открыть отель.
— Согласна, — говорю я и словно бухаюсь в холодную прорубь.
Затем составляю свой договор по его образцу. Рэм оставляет на обоих листах магический оттиск отпечатка пальца и переводит вопросительный взгляд на меня.
— А как же новая жена? — спрашиваю я иронично, — собираешься наставлять ей рога с бывшей?
— Я вообще не собираюсь на ней жениться, Анна, — тянет он . — И этот год я, пожалуй, останусь в столице. Придется менять все планы.
Кривлюсь и заверяю соглашение отпечатком. Именно о таких магических договорах читала вчера в детективной истории. Забираю свой экземпляр и кидаю взгляд в зеркало.
Ну и видок, прическа растрепалась, юбка смята и губы припухшие от бешеных поцелуев.
— Я противен тебе? — спрашивает он насмешливо.
— Представь себе, брезгую тебя с некоторых пор. После потаскухи Шейлы, — мило улыбаюсь.
Но этот самоуверенный дракон, кажется, не верит.
— Рэм, — зову его и генерал вопросительно приподнимает брови. — Я выиграю пари, заработаю, и швырну тебе эти деньги в лицо.
Грудь сдавливает от обиды за Анну и за себя.
— Когда запутаешься и растратишь все восемьсот тысяч на глупости, приходи ко мне в черном платье. Без белья, — говорит он со злой улыбкой.
Плескает себе в стакан воды из графина и пьет. Наблюдаю, как дергается его кадык, и вспоминаю, что так и не отдала ему семейный артефакт.
Достаю из сумочки кольцо. Держу его аккуратно двумя пальцами и оно вспыхивает золотым сиянием. На ощупь теплое и отдавать его совсем не хочется.
Генерал вдруг вздрагивает и переливает воду себе на рубашку. Роняет ругательство вполголоса.
— С каких пор оно сияет у тебя в руках? — спрашивает резко. Досадливо морщась, начинает расстегивать пуговицы на мокрой рубашке. Стаскивает ее и откидывает в сторону.
Я пожимаю плечами и рассматриваю каменный идеальный торс. Пальцы подрагивают. Они помнят, как прикасались к этим мускулам. Тактильная память чужого тела, черт.
— Нас больше ничего не связывает, Рэм. Возьми, — протягиваю артефакт, который переливается внутри золотой лавой.
Рэм смотрит на кольцо, в его глазах плещется удивление, а на щеках дергаются желваки. Он накрывает мои пальцы ладонью. Его близость давит, горький мужской
