— Ага, но дерьмо не так уж легко разгрести.
Ник выехал на дорогу, повернув в противоположном направлении.
— Куда мы едем?
— К Сэму.
Я выпрямилась.
— Что? Ты знаешь, где они?
Ник кивнул:
— Сэм держит меня в курсе.
Я медленно выдохнула.
— То есть, это нормально, что ты знаешь, где они, а я — нет? Он что, не доверяет мне?
— Это для твоей же безопасности, — нахмурился Ник.
Я поворчала про себя.
— Сколько туда ехать?
— Около трех часов.
— Отлично, — сказала я, но знала, что трех часов недостаточно, чтобы подготовиться. Что я скажу Сэму при встрече? Как вообще заведу на эту тему разговор?
Я не хочу, чтобы сказанное дядей оказалось правдой. Ненавидеть Сэма наверное будет тяжелее, чем потерять. Мне даже мысль об этом невыносима.
Ник отвез нас в Гранд-Рапидс, где Сэм, Кас и Дэни незаконно поселились в комплексе кондоминиумов, находившемся в собственности залогодержателя.
Выбранный ими кондоминиум был таким роскошным, что мой гнев мгновенно удвоился.
Мы с Ником почти сутки провели в дороге и вломились в пыльный коттедж, в котором воняло, как в подвале. А Сэм тут устроился в пентхаусе с тремя спальнями, двумя ванными комнатами, гранитными столешницами и крытым бассейном. Бассейн, вероятно, не работал, но все равно.
Вдобавок к этому, Дэни выглядела просто прекрасно, словно за одну ночь превратилась в богиню любви. Она была одета в обтягивающие джинсы и свитер, облегающий тонкую талию. Волосы у нее были чистыми и блестящими, в то время как мои — сальными и спутанными. На моей одежде все еще была кровь, а под ногтями — грязь.
Вся ситуация казалась какой-то неправильной. Они все трое уставились на меня, комната погрузилась в молчание, и в воздухе повисла неловкость.
Ник стоял плечом к плечу со мной. По иронии судьбы, его присутствие придавало мне уверенности и смелости, и я не стала сдерживаться.
— Наслаждаетесь жизнью? — язвительно поинтересовалась я. — Если бы знала, что вы устроите себе каникулы, то залезла бы в один из ваших чемоданов.
Сэм вздохнул.
— Неужели так обязательно злиться?
Я прошествовала к кухонной стойке, у которой он стоял, и бросила на столешницу записку с именами.
— Я нашла это в нашей спальне в домике.
Он без всякого выражения посмотрел на листок бумаги.
— Что это?
— Это ты мне скажи.
Он схватил записку и, взяв меня за руку, повел в коридор. Ник пошел следом — может хотел услышать объяснение своими собственными ушами, а может боялся того, что произойдет между мной и Сэмом, если тот признается в правде, какой бы она ни была.
Мы вошли в пустую спальню, и Сэм закрыл дверь.
— Ты убил моих родителей? — выпалила я.
— Анна… — начал он.
— Ты?
Его плечи опустились.
— Я не знаю.
— У тебя были воспоминания о той ночи?
— Да.
— И что ты вспомнил?
У него на лбу вздулась вена.
— Тебя, в основном.
— Что я делала?
— Плакала.
— Мои руки были в крови?
— Да.
Я резко втянула воздух через нос, на мгновение увидев двенадцатилетнюю себя, смотревшую на свою маму и покрывающую ее кровь. Была ли кровь на моих руках ее?
— Ты видел, кто их убил?
Сэм не отвел взгляд, отвечая:
— Нет. Я еще не могу этого вспомнить.
— По идее, это должно быть в твоих файлах, — заметил Ник.
Сэм покачал головой.
— Я перечитывал свои файлы вновь и вновь. Там нет никаких упоминаний о той ночи.
— Где флешка и ноутбук?
— Ждите здесь, — сказал Сэм и скрылся за дверью. Через секунду он вернулся и протянул их мне. — Если что-нибудь найдешь, дай мне знать.
Я схватила ноутбук, но он крепко его держал.
— Ты дашь знать? Пожалуйста?
— Ладно.
— А мы пока сменим квартиру, — сказал он, — в целях безопасности.
То, как он смотрел на меня, словно был в большей растерянности чем я, заставило меня немного смягчиться:
— Я позвоню, если что-нибудь найду.
Когда остальные ушли, я удобно устроилась в меньшей из спален с видом на улицу. Уселась в уголке с ноутбуком на коленях и начала читать.
Я бегло просмотрела уже прочитанные файлы. Среди них было множество медицинских журналов, как те, что мы вели в лаборатории в фермерском доме. Имя Сэма, написанное наверху, всколыхнуло воспоминания.
Раньше я любила вести журнал. Настолько, что даже спустилась в лабораторию сделать запись в свой семнадцатый день рождения. Однако парни придумали кое-что получше — спланировали для меня неожиданную вечеринку. Это было невероятным подвигом, учитывая то, что им не позволялось покидать свои камеры. Парни организовывали ее вместе с моим папой, выбирая, как тут все украсить и какую еду раздобыть. Они даже попросили его купить от каждого из них подарки. Впервые на моей памяти кто-то сделал что-то специально для меня.
Когда я спустилась вниз, свет был выключен. Это было странно, так как папа ушел в лабораторию за час до меня.
— Пап? — позвала я.
Вспыхнул свет.
— Сюрприз! — выкрикнули все, кроме Ника, скорее раздраженно пробормотавшего это.
Стекла камер с внешней стороны были украшены гирляндами. Везде были воздушные шарики. На раскладном столе в центре лаборатории стоял торт с розовой надписью: "С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, АННА".
Впервые я потеряла дар речи, опасаясь, что если что-нибудь скажу, то разрыдаюсь. Потом, взяв себя наконец в руки, спросила:
— Чья это была идея?
— Это было общее решение, — ответил Сэм, стоявший в передней части своей камеры и отделенный от меня тонким стеклом.
Кас и Трев покачали головами.
— Это была идея Сэма, — усмехнулся Кас, и Сэм опустил взгляд на пол, пряча глаза.
Я со сладко замирающим сердцем подошла к его камере.
— Это так?
Он поднял на меня глаза. Никогда еще он не смотрел на меня с такой теплотой.
— Ты много делаешь для нас. Это меньшее, что мы могли сделать для тебя.
Позже, после торта и мороженого, после того, как папа ушел наверх, сославшись на усталость, парни вручили мне свои подарки.
Кас купил мне сверхъестественный роман о любви.
— По нему снимают кино, — сказал он. — Так что он должен быть не плох, верно?
Мне не хватило духу сказать ему, что я уже читала продолжение.
Трев подарил мне набор цветных карандашей, которые, как он знал, я хотела. Ник, отдавая мне шарф, пробормотал что-то о том, чтобы я была осторожна и не задушилась им.
