— Ты и тебе подобные.
— Идем, — преподаватель подтолкнула его вперед. — Нечего тут сотрясать словами воздух.
Какое-то время она выжидательно смотрела на Бонума, но тот так и не произнес ни слова. Кажется, давать пояснения своим подчиненным он не собирался. Возможно, он сам ничего не понимал, а такое состояние для Бонума не являлось типичным.
Через несколько минут учителя во главе с медсестрой скрылись из виду вместе с носилками, куда положили Монсов, и Адамом, который с неохотой поплелся вслед за ними. Процессия эта выглядела странно, даже для магического института.
Вита осталась с ректором один на один. Ей хотелось немедленно приступить к своему рассказу, но она даже не представляла, с чего ей начать. К тому же ее продолжала до смерти пугать судьба Рихарда.
— Он ведь не умер, правда? — Вита обратилась к Бонуму с вопросом.
— Время покажет… — ответ ректора прозвучал неоднозначно. Он смотрел на Виту оценивающе, но вслух свои выводы не оглашал. Может, думала попаданка, он пытается прочитать ее мысли, вникнуть в воспоминания. Никто в мире волшебников не упоминал о таких возможностях, но это еще не означало, что такими возможностями никто не владел. Закончив с созиданием, Бонум обратился к Вите. — Кажется, тебе нужно мне многое рассказать.
— Вы правы… — девушка опустила голову и почесала затылок. — Но я понятия не имею, с чего начать.
— Почему бы не начать с того момента, когда ты очнулась в новом для себя мире? — предложил Бонум и улыбнулся. Этого Вита никак не ожидала.
— Что? — переспросила она. — О-о-о-о… Тогда это будет очень длинный рассказ…
— Зато в нем будет все необходимое, — ректор предложил отправиться в медленную прогулку к институту. Не посреди же поля вести столь важные разговоры. — Да и я сегодня совершенно никуда не тороплюсь. Так что давай поговорим… Нам давно следовало это сделать. У нас столько времени, сколько нужно.
Вита не стала спорить. Она и так упрекала себя в том, что все это время вела слишком скрытую борьбу с ненавистниками попаданцев. Если бы она пришла к Бонуму раньше, многих событий можно было бы избежать. В том числе возможных смертей… Только прошлого девушка вернуть уже не могла.
Зато настоящее было в ее руках. Вита действительно начала рассказ с того, как она впервые узнала, что попала в другой мир. Сейчас ей казалось, что это было невероятно давно и как будто не с ней. Рассказчик из девушки вышел неплохой, хотя порой она сильно срывалась на переполняющие ее эмоции, забывала о каких-то событиях, возвращалась в них, а потом снова перепрыгивала вперед.
Когда дело дошло до цветка, Вита достала его и передала Бонуму. Ей было очень приятно избавиться, наконец, от того, что чуть было не свело ее с ума. Ректор не без любопытства повертел злополучный цветок в руках. Он проверил его на магию и поморщился. При этом его способность слышать каждое слово попаданки никуда не исчезла. Бонум интересовался каждой деталью, каждой мелочью.
Рассказ продлился намного дольше, чем путь Бонума и Виты до института. Он провел ее в свой кабинет. В тот самый, где девушка и Адам однажды прятались от возможных преследователей. Здесь по-прежнему было множество непонятных вещей, но присутствие ректора добавляло помещению некоторой целостности и уюта. Это Вита подметила в тот момент, когда она и ректор сели друг напротив друга.
— А потом пришли вы… — закончила говорить Вита. Она чувствовала страшную усталость. Нервное напряжение, попытки побега, сражения, долгая речь… Все это сливалось вместе и выдавало ощущение потерянности и какой-то обреченности. И, хотя все вроде бы кончилось, Вита не радовалась. Ей было все также не по себе. В первую очередь, из-за того, что жизнь профессора Монса оставалась под большим вопросом.
Бонум сидел на своем стуле и смотрел на стол. Он явно обдумывал что-то, анализировал услышанное. Прошло время прежде, чем он заговорил.
— Это все моя вина, — в конце концов сказал он. Вита удивилась и вопросительно посмотрела на ректора. — Я замечал некоторые странности, происходящие в институте, но списывал их на личностные факторы.
— Вы ни в чем не виноваты, ректор, — искренне и серьезно заверила его Вита. — Вы отвечаете за целый замок, Вы не можете следить за каждой мелочью. Профессор Монс убедительно играла свою роль. Даже ее муж, находящийся рядом постоянно, не замечал, какое зло скрывается в этой женщине.
— Признаюсь, что я, как и ты, никогда не понимал их союза, — грустно улыбнулся ректор. Он встал и отошел к стене. Однако говорить он не перестал. — Они так отличались друг от друга, что могли бы стать лучшим примером выражения «противоположности притягиваются», если бы не стали примером худшим…
— Почему Вы не говорите, выживут ли они?
— Не торопись, Вита, — попросил Бонум и вновь погрузился в молчание.
Не зная, чем себя занять, девушка взяла в руки нечто, что отдаленно напоминало циркуль, и принялась рассматривать предмет. Ничего занимательного она в нем не нашла, поэтому вскоре положила обратно на стол и принялась ждать. Другие предметы тоже интересовали ее, но только не тогда, когда речь шла о жизни и смерти.
— Институт ведь не закроют? — вдруг спросила попаданка.
— А почему его должны закрыть? — на этот раз удивился Бонум. Он отвлекся от своих мыслей.
— Ну… — задумчиво протянула Вита. — Здесь произошли неприятные события. Мне-то понятно, что они могли произойти и в любом другом месте, но я не знаю, как на подобное смотрят ваши власти…
— Институт не закроют, — твердо ответил Бонум. — Его нельзя закрывать. Это подорвет всю нашу систему мира. Возможно, что-то изменится в учебной программе. Скорее всего, учителя станут более усиленно преподавать распознание темных чар, но это, на мой взгляд, пойдет институту только на пользу.
Тут ректор снова оказался прав. Если бы первокурсников сразу учили отличать светлое волшебство от темного, находить его в предметах и пространстве, многих инцидентов удалось бы благополучно избежать.
— А что будет с Адамом? — вопросы Виты не заканчивались.
Ректор поджал губы.
— Его судьбу решит специальное собрание, — ответил он. Печальный тон от Виты не укрылся.
— А Вы будете в нем участвовать?
— Полагаю, что да.
— И на каком наказании Вы станете настаивать?
— Адам очень молод, — напомнил Бонум. Аргумент звучал весомо. — Лишать его свободы было бы слишком сурово. Но я не считаю возможным его возвращение в институт. Он слишком харизматичен, слишком убедителен, слишком склонен к произволу. Он может подговаривать других коренных, он может сеять раздор между студентами.
— Он может делать тоже самое и в большом мире, — заметила попаданка. — Не поймите меня неправильно, я тоже считаю лишение свободы слишком суровым наказанием, но все же как-то остановить Адама нужно.
— В большом мире ему будет гораздо сложнее, — сказал, чуть подумав, Бонум. — Взрослые волшебники куда меньше реагируют на всякого рода пропаганду. Да и представители порядка активно следят за тем, чтобы моральные устои общества не подрывались всевозможными громкими подпольными речами. Я думаю, что Фриге Монс было гораздо легче искать союзников в институте, ведь здесь учатся те, чьи умы еще не окончательно окрепли. Воздействовать на студентов легче, чем на тех, кто институт уже окончил и познал магию в полной мере.
— Но у нее есть союзники и среди взрослых! — Вита вспомнила об этом резко и тут же испугалась. Чем сейчас занимались эти союзники? Как поймать их всех?
— Нам предстоит их вычислить… — ответил на тревоги попаданки ректор. Наверное, он задавал себе такие же вопросы. — Всех… До единого… Расследование видится мне долгим, но хорошо, что ряд доказательств у нас уже есть.
Бонум вернулся к столу и взял в руки цветок.
— Если ты не против, я заберу его у тебя, — сказал он.
— Я не только не против, — поспешила ответить девушка. — Я буквально настаиваю на том, чтобы Вы его забрали. Кто знает, сколько у меня оставалось времени до того момента, когда этот красочный ужас все-таки завел бы меня на дорогу безумия.
