- Куда ты меня тащишь? – Бью ему в плечо.
- К своей машине.
- Зачем? Что ты хочешь со мной сделать?
- Ты же вроде не хотела светить перед одноклассниками своей хорошенькой задницей?
- Да. – Вспоминаю я. «Хорошенькой»… «Он считает мою задницу хорошенькой, с ума сойти». – Но я могу идти сама! Не лапай меня!
- Да пожалуйста. – Бьорн резко опускает руки.
И я практически валюсь ему под ноги.
- Ай! Можно понежнее?!
Поднимаюсь, отряхиваюсь.
- Секунду назад ты просила не лапать тебя, а теперь требуешь нежности! – Оглядывает меня свысока этот наглец. – Определись уже, Нея!
Я оглядываюсь по сторонам. Каблуки тонут в мягкой земле и траве. Стоит признать, что на руках этого варвара было гораздо комфортнее, но не проситься же к нему обратно на ручки?
Старательно отряхиваю с одежды невидимые пылинки, затем прилаживаю на место оторванный кусок ткани.
- И вообще, ты – мокрый. – Капризным тоном напоминаю я.
Хельвин ухмыляется.
- Вообще-то, это ты меня облила.
- И руки у тебя холодные!
Вранье. Они еще какие горячие. Но я не могу сдержаться, чтобы не уколоть его.
- Кто бы говорил! – Щурится он.
- Я пойду сама. – Говорю деловито.
И делаю несколько шагов прежде, чем слышу его голос:
- Решила вернуться в дом?
Останавливаюсь, оборачиваюсь.
- Нам туда. – Указывает Бьорн.
- Я туда и шла. – Фыркаю я, меняя направление.
Обхожу его, но тут же останавливаюсь.
- Что? – Улыбается он.
Ох, уже эти его улыбочки.
- Иди первым. – Придерживая драную юбку, ворчу я.
Нечего пялиться на мою хорошенькую попку.
- Как скажешь. – Посмеивается парень.
Пропускаю его вперед, сама иду следом.
- Не могу поверить, что ты сиганул с балкона, как долбанный ямакаси!
Где-то в верхушках деревьев кричит ворон, и я вздрагиваю. Но не останавливаюсь, чтобы не выдать свой страх.
- Не могу поверить, что ты надралась так, что оголила передо мной зад! – Слышится голос Хельвина. Он бросает на меня через плечо ироничный взгляд и продолжает путь. – Хотя, нет. Могу. Ты же сделала это. А вот в то, что я прыгнул с балкона, тебе вряд ли кто поверит.
- Козел. – Шепчу я.
Мне хочется подобрать с земли какую-нибудь шишку и швырнуть в его никчемный затылок, но мы пробираемся под деревьями, а тут, как назло, ужасная темень. Да и ноги вязнут в земле: единственное, чего хочется, так это выбраться поскорее к стоянке.
- Сумка с моей кофточкой осталась у Сары. – Бормочу я. – Ладно хоть телефон в кармане, надо сообщить ей, чтобы не волновалась.
- Стой, замарашка. – Останавливает меня Бьорн. – Мы пришли.
Я оглядываю площадку. И точно – перед нами десятки автомобилей. А вот и большой, похожий на крокодила внедорожник Хельвина, на котором однажды мне уже «повезло» прокатиться.
- Это я по твоей вине замарашка. – Как приятно вновь оказаться на твердой земле. Топаю ногами, чтобы отпала грязь. – Можно же было пройти через черный ход, как нормальные люди!
- Я даже не знаю, есть ли в доме Ульрика черный ход. – Отзывается Бьорн.
Его кроссовки отвратительно чисты – и как только ему это удалось?
- Вот же трепло. – Цежу я сквозь зубы.
Грязь с моей обуви никак не хочет отваливаться.
- Снимай. – Говорит парень. – В этих грязных чунях ты ко мне в машину не сядешь.
- Еще чего. – Оглядев стоянку, я подхожу к машине и решительно дергаю за ручку.
Не поддается.
- Снимай. – Усмехается Бьорн.
Я снова дергаю ручку. Рассерженно свожу брови над переносицей и одариваю его угрожающим взглядом.
- Снимай, Золушка. – Терпеливо улыбается он.
- Ненавижу. – Рычу я, сбрасывая туфли.
Дверь тут же открывается, и я забираюсь внутрь, довольная тем, что можно наконец-то прижать к сиденью голый зад.
Хельвин медленно подходит, подбирает туфли и прикрывает дверцу. В его взгляде ликование: он явно наслаждается издевательствами надо мной.
Кинув мою обувь в багажник, парень обходит автомобиль и садится за руль. Все это время я неотрывно слежу за тем, как он перемещается по стоянке. Тени возле него по-прежнему нет.
- Что? – Спрашиваю я, когда он заводит двигатель и поворачивается ко мне.
Хельвин бессовестно пялится на мою грудь. Неотрывно.
- Лапать себя я больше не дам. – Предупреждаю я.
- Какое счастье. – Усмехается он.
- Да что ты пялишься?! – Не выдерживаю я.
Тогда Бьорн вздыхает и протягивает руку.
К моей груди!
Я застываю от неожиданности, видя, как его пальцы медленно тянутся ко мне. В моем горле застревает возмущенный вскрик, я подаюсь назад, но в этот момент он прихватывает мой кулон, поднимает в воздух и с интересом разглядывает.
- Цепочка оборвалась. – Шепчет он хрипло. – Убери в карман, а то потеряешь.
И точно. Я вижу, как он держит на пальцах кулон с отрывком цепи, и облегченно выдыхаю. Хорошо хоть, не свалился в траву и не потерялся.
- Дай сюда! – Выхватываю из рук кулон и прячу в карман.
Автомобиль выезжает со стоянки.
Пока мы едем по узкой дороге меж деревьев, я пишу Саре сообщение о том, что вынуждена была вернуться домой, а затем прячу телефон обратно. Открываю окно. Небо затянуто серыми тучами, от леса тянет сыростью и хвоей. Мерзкий вечерок. Так почему же мне так волнующе хорошо сегодня?
- В этот раз у тебя не получится уйти от ответа, - предупреждаю я Хельвина.
И вижу, как его сильные руки впиваются в руль.
- От какого? – Прикидывается парень.
- Ты обещал, что расскажешь мне. – Напоминаю я.
- И ты отстанешь?
Уголок его губ дрожит, будто не решаясь оформиться в полноценную улыбку.
- Даже больше: обещаю, никому не проболтаться.
- Это так великодушно с твоей стороны.
Теперь он улыбается по-настоящему.
И пусть я вижу лишь половину этой улыбки, на душе у меня становится теплее.
- Только есть условие, - говорит он.
- Какое? – По коже проносится холодок.
Бьорн сворачивает на примыкающую дорогу, останавливает машину на краю и поворачивается ко мне. Его глаза едва различимо поблескивают желтым.
- Ты должна рассказать мне о себе.
27
- Что именно? – Смотрю на него так, будто меня чем-то тяжелым по голове огрели.
- Ты знаешь. – Настаивает Бьорн. Он глушит двигатель. – Никуда не поедем, пока не скажешь.
- Ненавижу, когда у тебя глаза так сверкают. – Выдыхаю я. – И когда ты говоришь загадками.
- А что не так с моими глазами?
- И когда отвечаешь вопросом на вопрос! – Взрываюсь я. – Идиотская привычка!
- А меня раздражает твоя привычка увиливать!
Его взгляд лежит на моем лице, точно приклеенный.
- Это я увиливаю? Мне-то скрывать нечего, а вот ты до сих пор так и не пояснил, что с тобой происходит. Вдруг ты опасен для общества?
Эта моя реплика заставляет его расхохотаться.
- Что? – Обижаюсь я.
- Если я опасен, зачем ты поехала со мной в эту глушь? – Смеется Хельвин.
Бесит, когда он так делает. Бесит, как дергается его кадык, когда он смеется. Бесит, что я все еще думаю о том, чтобы распустить его волосы и уткнуться в них своим лицом.
- Я же не знала, что ты завезешь меня в глушь! – Брякаю я.
Похоже, алкоголь из моей крови так и не выветрился. Каждая новая фраза вызывает в парне новый взрыв хохота.
«Ну, и ладно».
Я улыбаюсь.
Мне теперь тоже трудно сдерживать смех.
- Рада, что рассмешила тебя.
- Рад, что ты тоже посмеялась перед смертью.
- Чего? – Отодвигаюсь я.
- Ну, ты же уже составила мнение обо мне? – Он приподнимает одну бровь. – Я опасен, да? Я – чудище? Тогда нужно тебя убить. И съесть. Или что ты там себе нафантазировала?
- Ха-ха. – Многозначительно произношу я.
Но руки покрываются гусиной кожей.
- Я знаю, почему ты не боишься меня. – С уверенностью говорит Хельвин и наклоняется на спинку сиденья.
