— Немного ветчины, кусочек копченой говядины, который я хотела съесть… колбаса и связка сарделек. Но зачем остатки? В погребе есть не начатые продукты!
— Их оставим на завтра, а все, что ты перечислила, нужно нарезать как и мясо на небольшие кусочки, — сказала я, и Кетти взялась за дело.
В это время я мелко нарезала лук, обжарила его на сливочном масле до золотистости и добавила перетертые бомбидоры.
Под пристальным взглядом поварихи я погрузила в кастрюлю с бульоном все мясные и колбасные изделия, томатную заправку с луком, нарезанные соленые огурцы и поставила варить солянку на медленный огонь.
Когда вернулись остальные женщины, ароматы солянки уже витали по всей таверне, и госпожа Розмари прикрыла глаза, вдыхая их полной грудью.
— Я тебя обожаю, Рианнон! Что мы едим на этот раз?
— Солянку, — я взяла у них корзины с красным папоротником и убрала в сторону. — Мойте руки и за стол.
Ложка сметаны, петрушка и долька лимона украсили каждую тарелку, и минут десять ни от кого не было слышно даже слова. Все стучали ложками и восторженно вздыхали.
— Храни тебя вся божья рать… — прошептала госпожа Розмари, откидываясь на спинку стула. — У тебя, дитя, золотые руки. И вот еще что… Сегодня мы с Кетти кое-что смастерим для тебя, и, уж поверь, даже пристоли не скроют твою внешность лучше!
Этой ночью мы с Риви долго разговаривали, устроившись на одной кровати, чтобы не разбудить Летицию.
— Я очень переживаю за тебя, — прошептала сестра. — Может, уйдем отсюда? Если ты скажешь, я пойду за тобой!
— Да куда же мы пойдем? — улыбнулась я, и мы взялись за руки. — Если постоянно куда-то бежать, можно попасть именно в те руки, от которых бежишь.
— Но ты уже в этих руках! — воскликнула Риви и испуганно посмотрела на Летицию, но та лишь сладко потянулась и перевернулась на другой бок.
— Не правда, я всего лишь поработаю на его кухне, а это разные вещи. Думаешь, герцог станет присматриваться к какой-то там поварихе? — я старалась говорить как можно беззаботнее, тем самым успокаивая и себя. — Быстренько научу его повара готовить несколько блюд и все — я свободна!
— Будь осторожнее, прошу тебя! — Риви крепко обняла меня и тяжело вздыхая, вернулась в свою кровать.
Да уж постараюсь… Выбора у меня все равно не было.
Экипаж герцога прибыл за мной рано утром и, попрощавшись со всеми, я отправилась в свое опасное путешествие, прикрыв лицо пристоли. Но это было не единственной уловкой, скрывающей внешность. Госпожа Розмари сдержала свое обещание, и они с Кетти пошили мне за ночь шикарные накладки, набитые мелкими опилками. Они делали все мои выпуклые места, еще более внушительными. Это были панталоны с двумя «подушками» и две «груши», висевшие на шее, как боксерские перчатки, отчего моя и без того пышная грудь стала просто невероятной. Мне пришлось надеть одежду Кетти, чтобы уместить все это великолепие, и женщины то и дело хохотали, поглядывая на меня.
Госпожа Розмари предупреждала, что грядет еще две рундины ненастья и, выглянув в окошко экипажа, я заметила, что на горизонте потемнело и нахмурилось небо. Старый лес, будто затаил дыхание, ожидая разгула стихии, и его звонкая, щебечущая до этого чаща, настороженно притихла. Ветерок еще был слабым, но в его свежем дыхании уже ощущался знакомый грозовой аромат.
Замок герцога выглядел впечатляюще, окруженный свинцовыми тучами, словно великан, вздымающийся из озера, и у меня по позвоночнику пробежали мурашки страха. Мы проехали через ворота, но никто нас не останавливал и не проверял — герцогский герб на дверце делал свое дело. Свернув на мост, соединяющий замок с Вартландом мы пронеслись над застывшими водами озера и вскоре оказались в святая-святых герцога Аргайла.
Что и говорить, вблизи замок был просто великолепен. Башенки, стремящиеся к небу остроконечными пиками, стрельчатые окна и стены, увитые незнакомыми мне темно-бордовыми цветами. Но экипаж остановился не возле красивой лестницы с ажурными перилами, а проехал дальше, и я поняла, что этот вход не про мою честь.
Конюх открыл дверцу и подмигнул мне.
— Пошли, Риа, я проведу тебя на кухню! Ух, какие у тебя формы! Сразу видно, что готовить и есть ты любишь! — он шлепнул меня по заду и удивленно воскликнул: — Да ты набитая, как фаршированный поросенок!
Он рассмеялся, а я под пристоли показала ему язык. Очень смешно!
Мы вошли в небольшую деревянную дверь, скрытую между двумя близко находившимися башнями, и оказались в широком коридоре со сводчатым потолком. Каменные полы, стены, полумрак и прохлада, пробирающая до костей.
— Бррр… — прошептала я и передернула плечами. Интересно, как здесь зимой? Какие здесь вообще зимы? Снежные? Холодные?
— Что, замерзла? — конюх посмотрел на меня через плечо и подмигнул. — Могу согреть… Подумаешь, лицо у тебя уродливое, зато какое тело! А, Риа?
— Иди, пока я не поставила тебе под оба глаза по шикарному синяку, — предупредила я, показывая ему кулак. — Тогда и твое лицо станет уродливым. Это я тебе обещаю.
— Ладно, ладно! — проворчал он и прибавил шаг. — Тоже мне!
Он распахнул двустворчатые двери, и мы вошли в светлый коридор, в котором, в отличие от предыдущего, было много окон. Откуда-то слышался гомон, смех, несколько раз мимо нас пробегали служанки в громоздких чепцах, и я ловила на себе удивленные взгляды.
Остановившись еще у одной двери, конюх хотел было что-то сказать мне, но потом махнул рукой и потянул за медное кольцо. Как только она открылась, на меня пахнуло ароматами пищи, и я сразу же определила, что здесь недавно готовили мясо.
— Пришли, — мужчина подтолкнул меня вперед и закрыл за мной дверь.
Я, практически застыла, оказавшись на герцогской кухне. Высокие потолки, пронизанные толстыми балками, которые украшала замысловатая резьба, огромная кованая люстра, свисающая над столом и большие витражные окна. Каменные стены, выложенный изразцами очаг и чистые полы из гладких плит. Несколько кухонных столов с длинными ножками и такие же «длинноногие» стулья, напоминающие трон, придавали помещению своеобразное очарование. Темные высокие буфеты, тумбы, кухонные шкафы, все это было идеально начищено и сияло чистотой. Внутри я заметила серебряную посуду, наборы из белого фаянса, стеклянные графины и стаканы с изящным узором. Вот это роскошь…
— Риа? — недовольный голос прозвучал так неожиданно, что
