и схватил сыновей за уши. — Сколько можно фантазировать!
— Пусть они помогут мне с пампушками, — попросила я, и когда повар отпустил их, мальчики бросились ко мне. — Смешаете то, чем мы смажем наши пампушки?
— Конечно… — Сар забрался на высокий стул, а Сай присел рядом. — Говори, что нужно делать, Риа.
— Возьмите небольшую миску, — сказала я, замешивая тесто. — Вылейте туда две ложки воды и две ложки растительного масла.
— Сделано! — Сай стукнул ложкой по краю чашки. — Дальше!
— Несите чеснок, и свежую зелень, — попросила я. — Петрушку и укроп.
— Я мигом! — Сар сорвался с места и через минуту вернулся со всеми ингредиентами. — Можно я нарежу зелень?
— Только очень мелко, — предупредила я и, раздавив ножом чеснок, бросила его в ступку. — Сай, потолки, пожалуйста.
По зеркальной глади озера ударили первые крупные капли дождя, и через минуту на замок обрушилась стена воды. В серой пелене потонуло все, что находилось в нескольких метрах и пронзительные стрелы-молнии, периодически вспарывали потемневшее небо.
Но на кухне было тепло и уютно, а от ароматов кружилась голова. Дуглас не мог прийти в себя после приготовления майонеза, а когда первая тарелка борща с чесночной пампушкой провалилась в его необъятный живот, повар просто возликовал.
— О боги! Если бы не моя Фрода, я бы женился на тебе и всю жизнь носил на руках!
Я, молча улыбалась и думала о том, что вполне могла бы стать хозяйкой всего этого великолепия…
— Риа! Риа! — голос Дугласа вывел меня из состояния полудремы. Я немного устала и тепло от очага вместе с шумом дождя, сделали свое дело — сон незаметно подкрался на мягких лапах и затянул в свои объятия.
— Что? — я хлопнула глазами, разгоняя сон, и увидела повара в совершенно возбужденном состоянии.
— Тебя требует к себе герцог! Он хочет, чтобы ты вышла в малый зал! — выдохнул мужчина и замахал руками. — Шевелись, шевелись!
— Зачем? — у меня снова поползли по спине мурашки страха. Я поднялась и, стараясь говорить спокойно, спросила: — Он не говорил?
— Поторопись, девица! — повар не ответил на мой вопрос и подтолкнул двери. — Пойдем!
Мы покинули уютную кухню, и пошли длинными коридорами, которые становились все красивее и шире. Но мне было не до окружающих интерьеров. Господи, вот что не так? Может ему не понравился борщ? Может что-то с салатом? Надеюсь, у них тут головы за это не рубят? Бред конечно… но кто знает, кто знает…
Я накручивала себя всю дорогу и когда слуга распахнул перед нами дверь, чуть не свалилась в обморок, оказавшись пред ясны очи своего аристократичного жениха.
Он сидел во главе длинного стола, держа в руке бокал с вином, и я обратила внимание на пустые тарелки возле него, которые аккуратно убирали слуги. Значит, он съел все, что мы приготовили! Это было хорошим знаком.
По правую от него сторону сидела красивая женщина с шикарной прической, украшенной нитями жемчуга, а по левую, молодая девушка, очень на нее похожая в профиль. Они повернули головы, и в этот момент я поняла, что ошиблась — женщины были похожи только внешне. Не нужно было уметь читать по лицам, чтобы увидеть высокомерие, горделивость и самовлюбленность с одной стороны и доброту с другой.
— А вот и вы, — герцог вскинул голову и поманил меня пальцем. — Подойди сюда, Риа.
Мои ноги превратились в ватные столбы, и я как робот Вертер из фильма моего детства, поплелась ближе к столу.
— Познакомьтесь, — он обратился к своим женщинам. — Это та девушка, благодаря которой мы так вкусно пообедали сегодня.
— Милая, это действительно вкусно, — сказала женщина постарше и, поднявшись, направилась ко мне. — Скажи мне, где ты научилась так готовить? Это достаточно необычно.
Она подошла и погладила меня по спине, ласково глядя такими же, почти желтыми глазами как у герцога. Неужели мать?
— Я с детства любила смешивать продукты, — ответила я, чувствуя расположение к этой женщине с красивой осанкой и дружелюбным взглядом. — А потом все это переросло в желание готовить нечто не совсем обычное.
— Ты молодец, у тебя большое будущее, — сказала она и спросила: — Сколько тебе лет?
— Двадцать, ридганда, — ответила я и она кивнула.
— Хорошо. Спасибо тебе, Риа.
— Это моя матушка, — сказал герцог, обращаясь ко мне. — Ридганда Гортензия, а это — моя сестра ридганда Элла.
Он указал на молодую девушку, и я присела, вспомнив, что это вообще-то нужно было сделать, как только мы вошли.
— Мне кажется довольно поздно для книксена, — надменно произнесла Элла, окидывая меня брезгливым взглядом. — Леон, говорят, что у нее обезображено лицо, а ты допустил ее к продуктам.
— И что? — герцог недоуменно приподнял бровь. — Какое это имеет отношение к тому, как она готовит?
— Ну не знаю… — девушка скривила губы. — Мне кажется, в этом есть что-то неприятное…
— Элла! — возмущенно воскликнула Гортензия и побледнела. — Что ты такое говоришь?!
— А что я такого сказала? — пожала плечами Элла. — Или она сама не знает, что ее лицо съедено огнем? Я даже представить боюсь, что у нее под этой тряпкой!
— Замолчи!
Даже я подпрыгнула от громкого окрика герцога. Он с такой яростью смотрел на сестру, что она сжалась и опустила голову.
— Риа, я позвал тебя, чтобы сказать — сегодня ты можешь остаться в замке. Буря усиливается, и вернуться домой у тебя не получится. Комнату подготовят.
— Благодарю вас, — я склонила голову, сетуя на то, что мне придется ночевать здесь. — Вы очень добры ко мне.
— Это я тебя благодарю за прекрасные блюда, Риа, — ответил он, но я видела, что он злится. — Иди к себе.
Когда мы уже почти вышли из зала, и я услышала голос Гортензии:
— Леон, Элла это сказала по глупости… не злись на нее…
Мы с Дугласом снова пошли по длинным коридорам и, когда малый зал остался позади, повар сказал:
— Не обращай внимания, ридганда Элла очень высокомерна и относится так ко всем слугам… Слишком ее разбаловали…
— Герцог? — спросила я и он тяжело
