вздохнув, ответил:
— Да, старый герцог погиб, а девочки были очень привязаны к нему. И Мисси, и Элла очень любили отца… Леон принял герцогство и всегда поддерживал сестер, с трепетом относился к их желаниям. Мисси, как и матушка, очень добрая девочка, а Элла с детства славилась тяжелым характером. Вседозволенность сделала ее злой и неприятной… Но наш герцог уже понял, что сделал ошибку и теперь пытается исправить ее.
Я слушала его и думала о том, что в любом мире все держится на чувствах, и это не лишало надежды на то, что герцог был нормальным парнем.
Мы вошли в кухню, и я сразу увидела невысокую, пышную женщину с приятным лицом. Она сидела за столом и о чем-то тихо разговаривала с мальчиками.
— Фрода! — Дуглас радостно всплеснул руками. — Ну, наконец-то! Я думал, непогода застала тебя на рынке!
— Я успела вернуться, — ответила женщина и поднялась. — А потом помогала дочери отпаривать платья Эллы.
Она подошла к нам и ласково спросила:
— Риа?
— Да, это я, — я кивнула, чувствуя ее дружелюбие. — А вы супруга Дугласа?
— Фрода, — представилась она, не переставая улыбаться. — Он не обижал тебя?
— О нет! — засмеялась я. — Мы сразу же нашли общий язык.
— Ты должна попробовать то, что мы приготовили! — повар засуетился у кастрюль. — Пальчики оближешь, я тебе обещаю!
Фрода, конечно же, пришла в полный восторг и так долго хвалила меня, что я уже начинала чувствовать себя неловко. От потока восхищений меня спасло появление девушки, как две капли воды похожей на Дугласа из чего я сделала вывод, что это Берта.
Несмотря на полноту, она была очень подвижной и вихрем пронеслась по кухне, целуя братьев и на ходу заглядывая в кастрюли.
— Меня Берта зовут, — сказала она и протянула руку. — А тебя Риа?
— Да, — я пожала мягкую ладошку. — Приятно познакомиться.
Девушка улыбнулась и, усевшись на стул, защебетала:
— Герцог так отчитывал Эллу, что было слышно даже на втором этаже! Говорят, она замкнулась в своей комнате, и швыряет вещи в стену! Ридган тоже в бешенстве и пьет вино, сидя у очага!
— Какая взбалмошная девица, — недовольно произнесла Фрода. — Что она натворила на этот раз?
— Оскорбила нашу Риа, — ответил Дуглас и тяжело вздохнул. — Сказала, что с таким лицом ей не стоит браться за продукты.
— Ужас! — женщина покачала головой и похлопала меня по руке. — Не принимай близко к сердцу ее слова. Только глупцы обращают внимание на внешность.
Буря к вечеру действительно набрала обороты, и ветер за окном гудел с неистовой силой. Раскаты грома были такими мощными, что казалось, будто какой-то сказочный великан бил дубиной по железной крыше.
На кухню заглянула незнакомая служанка и позвала меня с собой.
— Пойдем, я покажу тебе твою комнату.
Она находилась недалеко от кухни и оказалась вполне приличной. Чистая, с белеными стенами и узким окном, выходящим на озеро. В ней стояли кровать, стол, стул и большой сундук.
— Если замерзнешь, в сундуке есть одеяло, — сказала женщина и указала на таз с кувшином. — Вода холодная, но для умывания сойдет. Полотенце тоже в сундуке.
Она ушла, а я закрыла двери и наконец, сняла с лица надоевшую тряпку. После чего избавилась от накладок и сразу же почувствовала себя намного лучше. Умывшись, я прилегла на кровать и уставилась в потолок, вспоминая герцога. Леон… А ведь и правда лев. Одни глаза чего стоят…
Я почти заснула, когда раздался тоненький писк, заглушаемый ветром. Распахнув глаза, я уставилась в темноту, пытаясь понять, приснилось мне это или нет. Нет, писк раздался снова, и мне пришлось встать, чтобы определить, откуда доносился.
— Да это же за окном! — воскликнула я, уже понимая, что это плачет котенок. — Бедняжка! Как же ты оказался на улице в такую погоду?
Я сначала бросилась к двери и даже открыла ее, но вовремя опомнилась. Блуждать по замку в таком виде было опасно и, недолго думая, я подошла к окну и, распахнув створку, спрыгнула вниз.
— Кис-кис-кис… — тихо позвала я, пытаясь хоть что-то разглядеть в темноте, пронзаемой всполохами молний. Дождь закончился, но, похоже, на подходе была еще одна порция осадков, и я еще быстрее принялась шарить под стенами замка. — Кисюня! Кис-кис-кис!
Котенок выскочил совершенно неожиданно и, задрав тоненький хвостик, помчался ко мне.
— Малыш… — я подхватила на руки мокрое, дрожащее животное и засунула его за пазуху. — Сейчас я тебя согрею… Ах ты, солнышко…
Он перестал мяукать и прижался ко мне всем своим тщедушным тельцем.
Я подошла к окну, вцепилась за выступающие камни и с легкостью взобралась на широкий карниз, чувствуя, как трясется бедный зверек. Но словно наказание за все мои грехи, порыв ветра ударил по оконной створке, и она захлопнулась прямо перед моим носом. Я толкнула ее, подергала, но все было бесполезно — обратный путь мне был отрезан.
— Вот черт… — протянула я, испугано замерев в неудобной позе. — Ой, мамочка…
Ситуация была ужасной и я принялась лихорадочно соображать, что же мне делать? Найти стражу и попросить, чтобы меня провели во дворец? Ага, с таким же успехом можно просто тарабанить в двери — вот она я, здравствуйте.
— Думай, Вика, думай! — шептала я, вертя головой в разные стороны. — Давай!
А если попробовать забраться в другое окно? Есть шанс, что где-то забыли его закрыть. Как бы оно ни было, делать все равно что-то нужно.
Я спрыгнула вниз и, прижимая к себе котенка, помчалась под стенами замка, чуть ли не подвывая от страха.
Сколько я ни тыкалась в окна, все они были заперты, и уже потеряв всякую надежду, я дернула еще одну створку и — о, чудо — она поддалась.
Забравшись на карниз, я осторожно просунула голову внутрь, опасаясь быть схваченной хозяином комнаты, и прислушалась. Тихо, но это еще, ни о чем не говорило. Сняв башмаки, я мягко спрыгнула на пол и аккуратно двинулась вперед, выставив вперед руку. Мигнула молния и на секунду комната озарилась голубоватым сиянием, чего оказалось достаточно, чтобы понять — в ней никого нет. Кроме громоздкого шкафа и узкой кровати, другой мебели тоже не было, и, скорее всего, комната
