– …Видите, он же совсем не страшный. Смотрите, я делаю так, – и со знанием дела вонзил кинжал в кабанью глазницу. Та задымилась, а кабан издал что-то, похожее на «му-у-у» и почему-то сдулся, превратившись в милого запечённого поросёночка. – Вот и всё. Попробуйте.
Обалдевшая Крыса попробовала: как клещ, вцепилась зубами в кусок, который Ульрик протянул ей на кончике кинжала. Чем очень императора удивила – с клинка гоблины уже столетий пять как не ели.
– Ух ты! – Опять же на весь зал поразилась Крыса, прожевав. – Это изумительно! А можно ещё?!
Ульрик невозмутимо воткнул кинжал в кабана снова, но тут по знаку короля Сиерны перед Крысой поставили такого же поросёнка. Ромион улыбнулся жене:
– Дорогая, позволь… – И лихо поросёнка разделал. А потом протянул Крысе кусочек на вилке.
– Ну как, моя прелесть?
Ульрик с интересом за ними наблюдал.
– М-м-м, – одобрительно промычала Крыса. И, кажется, настроилась на дальнейшее кормление с вилки, но тут к пиру присоединилась принцесса эльфов со свитой, и Ромиону стало не до жены. Тем более, император гоблинов, казалось, был не против обсудить с Крысой погоду, природу и «какие цветы вы предпочитаете». С того момента, как Ульрик женился на принцессе Кремании, фее-полукровке, это стало его дежурным вопросом.
Краем глаза Ромион следил, чтобы жена не надоедала императору слишком сильно. А сам лестью и уловками пытался подвести эльфийку (её усадили по левую руку от короля) к выгодному Сиерне торговому договору. Эльфийка всему руками и ногами упиралась и повторяла, что ничего решать не уполномочена, она не посол и вообще тут случайно: отец сам приехать не смог. А так-то он всё решает, вот с ним и обсуждайте. «Правда твой отец уже одной ногой в могиле, и из своего леса носа не кажет, а про договоры вообще тут же забывает, – думал в ответ Ромион. – Так что да, решишь с ним. Эльфийский двор-то возглавляешь ты…» Но вслух говорил эльфийке комплименты и заверения в вечной дружбе и любви к её народу…
– Ваше Величество? – перебил советник, наклонившись к плечу короля.
– Джек, не сейчас, – прошипел король, обернувшись.
– Простите, Ваше Величество, но ваша супруга уже слишком много выпила и съела, – отводя взгляд, заметил Джек. – Вам сейчас танцевать – я боюсь, она не встанет.
Ромион повернулся и стал свидетелем изумительного зрелища: Крыса уминала запечёного фазана. Целиком. За считанные минуты.
С другой стороны на принцессу также смотрел император гоблинов. Когда Крыса хрумкунула последним из яблок, украшавших фазана, Ульрик отодвинулся, скрипнув креслом по полу.
Ромион вздрогнул и опомнился.
– Прелесть моя, ты… – Он забрал у Крысы бокал, принюхался и чуть не взвыл. Кто-то умный налил невесте гномьего ликёра. – Ты не хочешь воды?
Крыса обернулась, и по её отрешённому взгляду Ромион понял, что если не принять меры, танца новобрачных не случится вовсе.
– Дорогая, ты хочешь воды. Пей…
– Ну, Ромчи-и-ик…
– Я сказал: пей! – прошипел Ромион, схватив Крысу за шею и прижимая к её губам бокал. От Крысы уже жутко несло перегаром. – Вот так. А теперь сиди и жуй вот это, – добавил король, сунув жене пластинку из рога единорога.
– Но… Пмф! – Крыса чуть не подавилась, когда Ромион запихнул пластинку ей в рот. – М-м-м!
– Всё нормально, дорогая, после неё тебе станет лучше…
Ромион поймал взгляду императора гоблинов, улыбнулся, потом кивнул советнику. Тот встал за креслом невесты и, наклонившись к её уху, принялся что-то говорить, нараспев и тихо. «Да пусть хоть колыбельную ей поёт», – подумал Ромион и снова повернулся к эльфийке. Но ничего больше сказать не успел.
Взвыли трубы, герольд объявил выход принцессы фей с супругом, и на лестнице появились Дамиан с Виолой. И пчёлы.
Оркестр играл весёлый гимн Садов, пчёлы жужжали в такт, а Дамиан, так и не сменивший чёрный с серебром костюм, взглядом нашёл Ромиона и всю дорогу до стола смотрел только на него. Принцесса фей, наоборот, улыбалась – такую улыбку Ромион у неё уже видел, когда пару лет назад Виола застукала мужа с одной из сиернских фрейлин за игрой в карты. Пчёлы за феей тогда не летели, зато сковороду Виола вытащила из воздуха и крутила за ручку очень угрожающе. Дамиан тогда даже не пытался объяснить, что с той фрейлиной у него ничего не было. «Конечно, не было! – заявила потом Виола Ромиону, вступившемуся за брата. – Если бы было, я бы достала чугунную сковороду, а не эту железку!»
Пройдя к столу, Дамиан поклонился. Искоса взглянул на жену, но та даже не подумала присесть в реверансе. Только улыбнулась ещё шире и зловещей да выдавила:
– Здрасьте.
Дамиан лишь глаза на мгновение прикрыл.
Оркестр умолк, пчёлы снизились и миниатюрным смерчем закружились над феей. «Ваше Величество», – начал было снова склонившийся к королю советник, но Ромион отмахнулся. Он выбрался из-за стола и направился к фее с демнологом, распахнув объятия.
– Брат, невестка, наконец-то! Я уж было подумал, вы и к нашему танцу не явитесь. Пройдёмте, вон ваши места… – И, схватив фею за локоть прошипел – так, чтобы слышала только она: – Виола, убери пчёл.
– Не-а! – громко откликнулась фея.
– Виола! – ещё тише зашипел Ромион.
– Что?! – прошипела в ответ фея. – Они меня охраняют. Правда, Дамиан?!
– Да, дорогая, – вздохнул демонолог, взглядом попросив короля успокоиться.
Ромион тяжело вздохнул и тут же с видом радушного хозяина сам отодвинул для феи кресло – с краю «королевского» стола.
– Виола, пожалуйста, с меня крысы хватит, честное слово…
– Ах вот как, да? Ах вот ты как о своей жене? – тут же вскинулась фея. И, повернувшись, огрела Дамиана взглядом. – Да у вас это семейное – жён принижать!
Ромион переглянулся с братом – тот кивнул, мол, всё нормально.
– Если что, дай мне придумать оправдание, – прошептал ему король, – потому что у тебя это совершенно точно не получается. – И вернулся к трону.
– Ром-мион, я о-очень боюсь пчёл, – заикаясь, прошептала протрезвевшая Крыса, как только он сел. – М-можно их убрать?
Ромион взял её за руку, сжал и ободряюще улыбнулся.
– Нет, моя звёздочка. Но тебя они не тронут. Обещаю.
Крыса попыталась улыбнуться в ответ, потом снова посмотрела на пчёл и вздрогнула.
– А… А кто та красивая девушка, Ромион? Ты так на неё смотрел, дорогой…
Ромион фыркнул. Крыса, что, ревнует?
– Это принцесса фей, моя прелесть. И она жена моего любимого брата.
– Того, который злой, – кивнула Крыса.
Ромион оглянулся на фею и демонолога. Виола, поймав его взгляд, показала кулак.
«Я бы ещё подумал, кто в этой паре злой», – усмехнулся про себя Ромион, а вслух сказал:
– К нему просто нужно привыкнуть, звезда моя.
– Но почему…
– Тише, дорогая, кажется, объявляют наш танец.
Молодые в Сиерне по традиции танцевали между первой и второй переменой блюд. Отец Ромиона когда-то утверждал, что это хорошо для желудка – да и гости ещё не в доску пьяные. Ромион традиции уважал и, честно говоря, ему было всё равно, когда танцевать – куда сильнее его сейчас беспокоила разница в росте. Скамейку-то с собой не возьмёшь.
Оркестр на пару минут умолк, и Ромион снова поднялся. Впрочем, из-за букета цветов (который к столу привинтили, похоже, заклинанием) этого всё равно никто не заметил.
– Звезда моя, пойдём.
Крыса подала ему руку и неуверенно улыбнулась.
– Конечно, любимый. А куда?
Ромион даже не сразу нашёлся, что сказать. Он просто помог принцессе встать и повёл её в центр зала. Слуги тем временем перенесли и установили свечи так, что именно это место было в круге света, а пиршественные столы и сидящие за ними гости тонули в сумраке.
– Прелесть моя, ты ведь умеешь танцевать? – как можно спокойнее и как можно тише, чтобы только Крыса услышала, поинтересовался Ромион.
– А… – Принцесса покорно остановилась перед королём. – Я… Наверное?
«Наверное? – мысленно простонал Ромион. – Демоны и вся бездна, за что?!»
