могла урвать часок вопреки всему, но серые глаза из воспоминаний меня останавливали. На седьмой день он примчался к нам домой с огромным букетом цветов и буквально выкрал меня.
Я думала, он потащит меня в постель, но мы отправились стрелять. К этому времени меня уже много кто успел взбесить, поэтому душу я отвела! Йен прям вмастил с развлечением! И, когда я устала, буквально повисла на своём женихе.
— Почему так давно не заглядывала? — с улыбкой спросил кронпринц, убирая выбившуюся из причёски прядь волос мне за ухо.
— Дел прорва, — пожаловалась я с тяжким вздохом. — Твоя матушка, конечно, серьёзно разгрузила меня после новости, что ей не придётся экономить на платье. Так что спасибо тебе, что ты отменил своё «наказание», иначе я бы вообще умерла. Но всё равно очень много вопросов требует именно моего решения.
— За что же мне спасибо? Ты действительно каким-то чудом сэкономила на помолвке. Захотела ты эти деньги направить на платье для свекрови — твоё право. Но неужели тебе работа важнее жениха? — уточнил Йен вроде бы с усмешкой, но в зелени глаз вновь промелькнула серость.
И я не выдержала.
— Ты знаешь, — призналась я, опустив взгляд, — мне начало казаться, что я тебе надоела. Вот я и…
— Тебе показалось, — строго уверил кронпринц. — С чего ты вообще придумала такую глупость?
— У тебя глаза почти постоянно серые, когда ты на меня смотришь, — рассказала я. — Раньше всегда зелёными были, яркими, а тут вроде бы всё в порядке и раз — и серость. Я решила, что что-то изменилось, и не знала, корректно ли надоедать.
— Ты ни в коем случае мне не надоедаешь, — словно маленькой растолковывал кронпринц, прижав меня чуть сильнее. — Если вдруг, в чём я сильно сомневаюсь, что-то изменится, то я скажу тебе об этом прямо.
— А глаза? — упрямо заявила я.
— Что же, я и погрустить не могу?
— Глядя на меня?
— Поверь, я и не глядя грущу иногда. Просто есть не самые радостные вещи, о которых мне надо подумать. И определиться.
— Мне о них знать не положено, да? — вздохнула я и прижалась к этому загадочному мужчине.
К такому тёплому, такому нежному. И уже такому родному.
— После свадьбы тебе всё расскажу, — внезапно пообещал он.
— Ладно, — вздохнула я, понимая, что ничего тут сделать не способна. — Придётся потерпеть. И привыкнуть.
— Ну, зачем же привыкать, — внезапно усмехнулся Йен. — Ты заглядывай ко мне почаще, отвлекай от унылых мыслей…
— Признаться, тут мне уже воображения не хватает. Или знаний. Может, стоит в договоре прописать, как именно тебя радовать? — предложила я в шутку, хотя и не стала бы возражать, напиши кронпринц на бумаге, что ему нравится.
Однако внезапно он лишь кисло улыбнулся на один бок и огорошил:
— Да он чуть ли не основная проблема, — а потом ловко перевёл тему: — Хотя, конечно, неправильно, что я только тебя этим нагружаю. На самом деле я не против иногда и сам к тебе заглядывать, как сегодня. Но будет проще, если ты через Райана или сама станешь передавать мне своё расписание.
О, и тут меня прорвало! Я не просто нажаловалась на всё своё беспросветное расписание, но я перетёрла кости всем, с кем приходится работать. Мы успели и поужинать в уединённой комнате, и поболтать просто сидя в обнимку на диванчике в одной из гостиных.
Уезжать я не хотела столь же отчаянно, как Йен меня отпускать. Но завтра спозаранку в дом Игнисов должна была прибыть графиня Маре со швеями. Если бы я осталась во дворце, то просто не встала бы с утра.
— Никогда не думал, что буду ждать свадьбу сильнее невесты, — проворчал кронпринц напоследок, целуя мою руку. — Когда я отпускаю тебя на ночь, у меня ощущение, что кто-то отбирает мою законную добычу.
Хихикнула я слегка напугано. Кажется, мне надо успеть выспаться за время подготовки, потому что после Йен меня просто обескровит. К счастью, не буквально.
— Я попробую приехать как-нибудь на подольше, — пообещала я. — Чтоб чуть скрасить одинокие ночи.
— Знаешь, если бы мне дали выбор, заняться с тобой любовью или проснуться утром в одной постели, я бы, наверное, выбрал последнее. Это непередаваемое чувство, когда рядом со мной спит моя женщина, — хриплым полушёпотом признался Йен, а у меня чуть бешено забившееся сердце не выпрыгнуло из груди. Не смутила даже эта чёртовая серость в глазах. Тем более, что она тут же сменилась колдовской зеленью, когда кронпринц заявил: — Но, разумеется, я планирую совмещать одно с другим.
Какими силами я заставила себя уехать в тот вечер никому неизвестно.
Одним из самых ярких и удивительных событий предсвадебного сезона стал визит к нам Алтеи. Она, что удивительно, приехала без приглашения и без уведомления, искренне обрадовалась, что я дома и, украв меня буквально на пару минут, с жаром поведала:
— Леди Диана, я навела справки и узнала много удивительного о виконте Температе. Никогда бы не подумала, что среди нас живёт человек столь нестандартных взглядов! Сегодня я тоже сделала пожертвование на развитие его идеи, а также договорилась о визите после вашей свадьбы. Надеюсь, вы простите мне мои подозрения?
Как я могла не простить такую милашку? И с одобрения матушки пригласила на ужин, где собрались все члены семьи. Даже кошка к нам вышла и уже примеривалась прыгнуть к Алтее на юбку, как Райан, не жалея себя, схватил чудовище и поднял за лапы.
— Ну нет, исчадье ада, туда нельзя.
— Райан, зачем вы мучаете животное? — тут же укорила Алтея, а вся семья скромно стала смотреть в разные стороны.
Наверное, каждый из нас мог похвастаться тем, что хотя бы раз да пнул это чудовище украдкой.
— И вот это вот мне вместо спасибо? — укорил Райан. — Я, кроме твоей юбки, спас ещё и твои ноги. Этот ужас в кошачьем обличье продирает когтями до костей.
— Не преувеличивайте!
— Я преуменьшаю. Почему ты всегда считаешь себя самой умной?
— Райан! — возмутилась герцогиня, схватившись за сердце. — Как ты разговариваешь с леди?! Разве так мы тебя воспитывали!
— Да мы… — опешил Райан. — Да мы в одной песочнице сидели!
— И ты из нее, кажется, не вырос, — строго подытожила матушка и обратилась к гостье: — Вы уж простите его, леди Алтея. Кажется, работа его испортила.
— Ничего страшного, — смиренно приняла извинения Алтея. — Райан для меня действительно как близкий родственник, поэтому я не сержусь.
О, кажется, это был удар по печени для неудачливого воздыхателя. Сказав нечто мерзкое, но достаточно тихо, он
