бросил кошку на пол и удалился из-за стола. Матушка тут же принялась заглаживать неловкость в светской беседе, а я краем глаза следила как чёрно-рыжее чудовище приближается ко мне. Кровожадно смотрит на мои колени, выпускает когти, готовится к прыжку…
Я сбила кошку салфеткой в полёте, сместив траекторию. Она приземлилась на четыре лапы, вздыбила шерсть и зашипела так, слово собиралась атаковать. Но на деле сделав несколько прыжков в высоту позорно сбежала с поля боя.
— Прошу прощения, — прервала я неловкое молчание за столом. — Но она правда впивается когтями очень больно. У неё в столице совершенно испортился характер.
— Ох, надо всё же извиниться перед Райаном, — смутилась Алтея, а мы тактично промолчали.
Когда мы проводили гостью, а я закончила с делами и должна была ползти спать, я всё же собралась с силами и постучала в дверь к Райану. Открыл он не слишком довольный, но меня это не смутило.
— Чего тебе? — буркнул братец.
— Я так, для справки. Ты можешь быть сколько угодно прав, но если так бурчать на девушку, которая нравится, то с места ты не сдвинешься.
— Какой прок мне сдвигаться с места, если я для неё родственник? И как только отгремит ваша свадьба, Алтея пойдёт искать следующего наследника престола, чтобы в будущем стать великой правительницей.
Сколько боли и обиды пряталось за раздражением, я даже представить не могла. Но упрямо гнула свою линию.
— То есть ты хочешь сказать, что Йен зря отказался от хорошей императрицы? И надо было наплевать на твои чувства и жениться на Алтее?
— Уж не хочешь ли ты сказать, что он сделал это только ради меня! — проворчал Райан, затем увидел в моих глазах непоколебимую уверенность и чуть стушевался. — В любом случае, она всё равно ему не нравилась так как ты, сестрёнка. Между ними даже близко искры не летали.
— Я так понимаю, мне надо поспорить с Йеном на то, признаешься ты Алтее или нет, — пошла я в лобовую. — А то он в тебя верит, но мне кажется, что зря.
— Да что ты… — хотел братец сказал одно, потом притормозил и, чуть успокоившись, спросил немного другое: — И что ты предлагаешь?
— Для начала прекрати на неё ворчать, потом начни ухаживать. Если бы со мной так обращались, я бы ни за что не поняла, что нравлюсь мужчине. Вообще не понимаю, почему ты злишься на Алтею. Со мной же ты себя так не ведёшь. Ну, обычно, сегодня не в счёт.
— Потому что я близкий родственник, который постоянно не прав, — пожаловался Райан с тоской. — Но я тебя понял. Спасибо. Кстати, мне знаешь, что интересно. Этот твой виконт Температ тебя случайно не узнает? А то мы не рассчитывали, что ты какое-то старое знакомство продолжишь.
— О, не переживай, — отмахнулась я, заранее всё предусмотрев. — Для него я всегда была «перелом левой коленной чашечки очень интересный случай».
Мне было крайне любопытно, сдвинулись у Райана с Алтеей дела любовные с мёртвой точки или нет, но меня поглотили организаторские и мне стало не до чужих амурных проблем. На свои-то времени не находилось, но я исправно старалась урвать для Йена хотя бы полчаса в день, хоть за трапезой, хоть просто в перерыве. И уловила интересную закономерность: чем дольше был перерыв между встречами, тем серее становились его глаза.
Алтея при каждой встрече вела себя крайне доброжелательно. Да и с подготовкой праздника всячески помогала. Поэтому, когда я накануне свадьбы внезапно увидела её возле кабинета Йена, я насторожилась. Нет, не тому, что она оттуда выходила. Мало ли что. Просто, когда наши глаза встретились, выражение лица у неё стало испуганным. Издалека она меня поприветствовала и заторопилась. А в руке сжимала какую-то бумагу…
— Леди Алтея! — не слишком вежливо крикнула я ей вдогонку и поспешила следом.
Чего я никак не ожидала, что Алтея внезапно пустится бежать.
Подумать я не успела — рванула за ней. Действовала по принципу, раз бежит, надо догонять. В туфлях по паркету гонки приобретали экстремальный характер. И больше напоминали соревнование двух черепах, потому что каждая из нас слишком боялась неаристократично грохнуться.
Кричать я больше не пыталась — не хотела привлекать лишнее внимание. Алтея тоже ничего не говорила, только иногда оглядывалась, проверяя, далеко ли я. Кружили мы так долго, даже успели зайти на территорию императрицы. Я уже начала паниковать, как вдруг мне улыбнулась удача: Алтея шмыгнула в ту самую оранжерею, в которой её величество принимала гостей.
Я вроде бы сунулась за ней, но на самом деле вытащила одну из палок, которой подпирали растения, вышла обратно в коридор и заблокировала двери. Кроме этого, из оранжереи был только один выход, запасной, к которому я и рванула. И успела, опередив слегка заплутавшую среди растений Алтею, буквально на четверть минуты.
— Фух, леди, — пожаловалась я, стоя в дверях. Обеими руками я опёрлась на косяк, то ли чтобы «добыча» мимо меня не прошмыгнула, то ли чтобы я сама не рухнула от усталости. — Неужели вы так не рады меня видеть?
— Ч-что вы, леди Диана! П-просто дел невпроворот!
— Ах, как я вас понимаю! — воскликнула я, закрывая за собой дверь и наступая на пятящуюся Алтею. Всё равно на этой дорожке было не разминуться. — Куда вы, кстати, направлялись? Вроде бы её величество сегодня планировала заниматься итоговой примеркой своего наряда и специально отменила все встречи.
— Я… — протянула Алтея, явно не зная, что сказать.
— Кстати, что это у вас за бумага?
И тут она развернулась и попыталась бежать обратно, но в оранжерее, где я осмотрела каждый кустик, я оказалась проворнее. К тому же Алтея боялась бегать не по тропинкам, а я точно знала, где можно проскочить, чтобы императрица меня потом не прикопала.
Я схватила Алтею за руку, в которой она держала бумагу, а потом разжала её пальцы и выдернула документ. И замерла.
Как и ожидалось, чутьё меня не обмануло — это был наш с Йеном договор.
— И как же это к вам попало? — вздохнула я, на всякий случай не отпуская Алтею.
— Его высочества не было, — прошептала она заплетающимися губами. — Я зашла положить документы ему на стол, а там…
Вот интересно, мне спасать охранника, который её впустил, или самой прибить? Хотя, конечно, виноват сам кронпринц.
— И зачем вы это взяли? — укорила я её, пытаясь давить на сознательность.
— Это… правда? — пискнула она отчаянно.
— Нет, — не моргнув глазом соврала я, — это
