Я загадочно улыбнулась, не спеша рассказывать ни про мой фейский прорыв, ни про то, что магия пыльцы и зеркал подчинилась мне впервые в жизни.
— Ты видела Алого? — спросила я у Ксю.
— Он у пруда. Что-то не так? Опять приставал? — насторожилась метаморфка. — Я уж надеялась, что он увлекся и забыл о тебе.
— Нет, все в порядке. Мне просто нужно его кое о чем предупредить. Передать привет.
— Ах да, — сказала Ксю. — Ваши семьи вроде знакомы. И вы, да?
— Ага, — беспечно отозвалась я.
С тех пор, как мне было тринадцать. Так получилось. Дорецкий когда-то жил у нас, в Малых Глухарях, скрывались там от вольных, не подчиняющихся Договору охотников. С тех пор мы с Алым и «дружим».
— А Нику видела?
— Она уехала с отцом, у нее какой-то флэшмоб с поклонниками.
Через несколько минут лужайка перед домом практически опустела. Я двинулась следом за рабочими, тащившими к пруду генератор. Выбрала тропинку мимо фонтана, чтобы не вертеться под ногами у персонала.
Сад постепенно принимал ухоженный вид. Ник попросил брата прислать к Фрейзам свою команду озеленителей и руководить ими удаленно. Деревья вокруг фонтана были подстрижены, скамейки починены, а на клумбах дожидалась полива слегка подвявшая после пересадки рассада. Фонтану вернули первоначальный вид и даже заполнили его водой. В струях мигали разноцветные огоньки. Я провела рукой по клумбе, пробормотав:
— Свежесть и сила. Вот вам моя любовь, малыши.
Деревья откликнулись шуршанием листвы. Надо же. Я ведь даже и Пожелание толком не высказала, а магия откликнулась. Все изменилось. Я изменилась. Значит это все-таки правда: влюбленная фея — это канал, по которому льются силы природы. Я коснулась кустов. На них проклюнулись темно-бордовые бутоны, которые на глазах раскрыли лепестки. Воздух наполнился медовым ароматом.
— Маша! Пст-т-т! Маша!
Я вздрогнула, выпрямилась и испуганно завертела головой. Выпучила глаза, заметив движение в фонтане:
— Маргарита Романовна?!
— Да не ори ты! Сюда иди! — прошипела пожилая русалка, высовываясь из подсвеченной бликами воды.
— Маргарита Романовна, и вы здесь?
— А где мне еще быть, душечка? — ядовито поинтересовалась русалка, шлепнув по воде хвостом. — Я, чай, не лохушка последняя, на интересы собственные мне не наплевать. Все ищут — и я ищу. Ты же вот тоже не фестончиками в своем бутике любуешься.
— Я здесь по работе, — привычно пробормотала я. — По другой работе. По… разной.
Маргарита Романовна бдительно осмотрелась по сторонам и, отмахнувшись от моих оправданий, деловито зашептала:
— Не будем бодягу разводить — сразу к теме. Слухи ходят, Короля местного клана, Алика, инквизиторам сдали. Или не инквизиторам, а Дозору. По какой статье, не знаю. Не суть. Извести хотят Алого. А инквизиторы на него давно зуб точат, еще с тех пор, как он от родительского клана отделился. Про охотников я вообще молчу. Та свора за интерес работает, души человечьи спасает. Кто их просит только? Тьфу на них.
Я пропустила мимо ушей выпад нежити, насторожилась и кивнула:
— А кто хочет Алого убить, вы не в курсе?
Русалка поманила меня костлявой рукой с перепонками. Когда я наклонилась (признаться, с некоторой опаской — еще свежо было воспоминание о письме с угрозами неизвестному осведомителю), прошептала:
— Кто-то из его бывшего гарема. И не просто донорка заштатная, а из обращенных — из тех, кому он вечную жизнь подарил, но Королевой так и не сделал.
Я почему-то даже не удивилась. Женщины, с которыми расставался Алик, его или боготворили, или ненавидели. А трон манил многих подружек Алого.
— Ты ведь с Аликом неплохо ладишь, Маша.
— Ну… как сказать.
— Так и скажи — поговори, предупреди, — встревоженно забормотала русалка.
— Вы меня за этим подозвали?
— А зачем же еще?
— А откуда такая забота? Дорецкий, вроде как, тоже за монетой охотится. Зачем вам помогать конкуренту?
Маргарита Романовна заметно смутилась:
— Ну, душечка… тут такое дело. Алик всем нелюдям дал возможность искать артефакт с ним на равных. Полная свобода. Что хочешь, мол, то и делай. Где хочешь, там и ищи. Я вот, например, по водной части — в пруду, так он весь в моем распоряжении. Сирин наш, Сергей Сергеевич, по ночам совой оборачивается, по чердакам рыскает. Змейки Валькины в зарослях промышляют. Виверна наша, Ольга, тоже при делах. Два условия Алый поставил. Первое — никаких подстав. Второе — хозяева не должны ни о чем догадаться. Как по мне, так справедливо. Если Короля изведут раньше срока, кто нас прикроет? Маги набегут, сами хабар вздернут, тогда всем нашим стараниям полный амбец.
— Я предупрежу Олега, — пообещала я. — Только есть одна проблема: заказчик уже, возможно, тут, в поместье. Он охотника нанял… или, получается, она. А охотник, к счастью, дело завалил и втюхался, — своеобразный говорок русалки с оттенком уголовного жаргона оказался заразным, да и проще было так объяснять. — Одна я могу не справиться.
Маргарита Романовна невозмутимо кивнула:
— Братву предупрежу. Разберемся.
Раздался громкий всплеск. Я посмотрела в бассейн — русалка исчезла. Я не стала рассказывать ей о том, что артефакт — выдумка. Тогда Алика никто не станет защищать. Это только кажется, что вампиры неуязвимы. Осиновый кол в сердце как был, так и остается главным оружием охотников за упырями. А можно еще голову отрубить посеребренным мечом, я видела, как из мешка Стаса торчала гарда с характерным плетением. Или оторвать, голову, но для этого нужно самому быть упырем с огромной силищей.
Пока мы болтали с Маргаритой Романовной, стемнело. Я двинулась к пруду, надеясь, что Алик поймал свой закатный свет, а его еще не поймал какой-нибудь другой охотник, нанятый заказчиком (или заказчицей, если верить слухам) «про запас».
Дорогу мне преградила горничная Танечка, та самая миленькая и пухленькая — объект гастрономических вожделений Сержа (кстати, а где он сам?).
— Госпожа Ромашкина, — мило улыбаясь, проговорила горничная. — Вас зовет господин Никанор.
— Кто? — я была так поглощена мыслями о Дорецком, что не сразу сообразила, о ком говорит девушка.
— Господин Жуковский, — уточнила она.
— А где он сам?
— В доме. Там возникла какая-то внештатная ситуация. Господину Жуковскому срочно требуется ваше присутствие, сам он отлучиться не может. Он просил передать слово «улика».
— Хорошо, спасибо, — проговорила я.
— Следуйте за мной, я вас проведу.
— Нет необходимости. Я знаю, где комната господина Жуковского.
— Он не у себя. Следуйте за мной, — Танечка снова любезно улыбнулась.
Я оглянулась на фонтан и пошла за девушкой.
… Разумеется, это была ловушка. Я прекрасно понимала, что меня ведут в западню. Как и то, что если не пойду добровольно, ко мне применят силу или магию.
Горничная привела меня в ту часть особняка, где еще шел ремонт. Полы с драгоценным паркетом, прикрытые полиэтиленом, крюки вместо люстр. И много комнат, окна которых выходили в заросший сад. Мы остановились в центре коридора.
— Здесь? — спросила я перед дверью, притворяясь удивленной, но не встревоженной.
— Да, проходите. Добро пожаловать… Марион, — мягко проговорила прислуга.
Дверь отворилась сама. Ощутимый толчок в спину — и я оказалась в центре пустой комнаты. Пахло краской и побелкой. Посреди комнаты на стуле сидел Ник. Сидел ровно, с прямой спиной, ибо вокруг его шеи обвивалась золотистая змейка «нити». Магическая удавка была яркой, насыщенного цвета. По глазам Ника я поняла, что он понимает степень опасности, но страха в его взгляде не было.
А я покрылась липким потом. Такая магическая нить исчезает после смерти жертвы. Она не удушает человека в буквальном смысле — вскрытие показывает, что он умер от остановки сердца.
Я не оборачивалась, зная, что псевдогорничная стоит сзади. Но когда та заговорила, вздрогнула.
— Думали, все так просто? И куда вы дели моего жениха?
— Велена?
