со своей жизнью сама. Я сам подам на развод. Меланья уже совершеннолетняя, она сама выберет, где ей жить
— Я убью себя! Ты сдохнешь следом! — заверещала женщина.
— Ты слишком любишь свою жизнь, — спокойно ответил папа, садясь на край моей кровати, — чтобы умереть.
— А я тебе говорила, что он тебя недостоин? — встав с колен и отряхнув юбку, перевела на меня взгляд мать. — Он побежал за первой юбкой, едва ты отвернулась, — воспоминания о неавних событиях, сведетелем которых я невольно стала, всплыли в голове. — Даже его отребье не захотело на свет появляться.
— За что ты меня так ненавидишь? — спросила я тихо, пропуская её слова мимо ушей. — Что я сделала тебе?
— Родилась, — криво усмехнулась женщина. — Ты родилась и испортила мне фигуру. Ты родилась и напоминала мне каждый день о моём предательстве.
— Поэтому ты постоянно изменяла папе? — зло процедила я. — Вину загладить?
— Ничего ты не понимаешь. Я…
— Я всё понимаю, — перебила я её на полуслове. — Я понимаю, что не хочу тебя видеть. Я понимаю, что ненавижу тебя. Всем сердцем. Всей душой. Я понимаю, что больше никогда в жизни не назову тебя мамой. Ты мне никто. Ты чужая женщина, которая случайно появилась в моей жизни и которая также из неё исчезнет.
Она хотела ещё что-то сказать, но папа перехватил её за плечи и выпихнул в коридор, захлопнув за ней дверь.
Мужчина подошёл ко мне, закутал в одеяло и посадил к себе на колени, как это всегда делал в детстве, когда приходил читать мне сказки на ночь.
— Я ужасный отец, — прошептал папа мне в макушку. — Столько лет был слеп… Не защитил свою дочь. Свою маленькую девочку, которую любил, как только увидел её маленькое розовое личико. Не знал, что у тебя есть любимый. Не замечал, что ты носишь под сердцем ребёнка, — я слышала отчаянье в его голосе.
Осознание того, что моей доченьки больше нет, обухом ударило по голове.
До этого слова казались далёкими, будто они не касались меня и моей крошки.
А сейчас я вдруг осознала, что моя девочка, которую я носила девять месяцев, умерла.
Я завыла раненным зверем, комкая пальцами одеяло.
Я кричала так громко и надрывно, что сорвала голос.
Я хрипела, глотая слёзы, и безумным взглядом смотрела в окно.
Я отчаянно хотела умереть.
Исчезнуть из этого мира, чтобы все забыли обо мне.
Чтобы воспоминания обо мне стёрлись с лица земли навсегда.
Герех предал меня.
Раздавил мои чувства.
По его вине я оступилась и упала.
Из-за него я попала под колёса кареты.
Из-за него погибла наша малышка.
В комнату вбежали люди и что-то быстро стали говорить.
Из-за громких всхлипов, рвущихся из груди, я не могла ничего расслышать.
Папа аккуратно запрокинул мою голову себе на плечо и стал поить меня из графина каким-то отваром.
Успокоение волной разлилось по телу.
Я погрузилась в крепкий сон.
Вот и подошла первая часть книги к концу.
20 лет спустя
Меланья
— Меланья, ты готова? — раздался низкий мужской голос над самым ухом.
Я вздрогнула всем телом и перевела рассеянный взгляд на Вадима, моего охранника и друга.
— Да, — кивнула я ему, разглаживая влажными ладошками ткань чёрной узкой юбки.
— Жду тебя в карете, — я услышала удаляющиеся шаги и вновь перевела на взгляд на зеркало.
За двадцать лет отражение практически не изменилось. На меня смотрела всё та же девушка. Изменился только взгляд. Стал усталым и злым.
Двадцать лет назад я очнулась в незнакомом доме, в незнакомом городе. Не дожидаясь, когда я очнусь, папа перевёз меня из столицы Эксимуса в тихий, малолюдный город. Увёз меня из того места, где каждый уголок напоминал бы мне о моей утрате, о моей боли и о предательстве любимого человека.
Мне сорок лет[1], а я до сих пор не обернулась. Целители обосновывали это тем, что я пережила сильное эмоциональное потрясение. Моя рысь погрузилась в глубокий сон.
Я положила руку на грудную клетку, где на тонкой золотистой цепочке весело кольцо. Золотое кольцо, которое однажды мне подарил он. Тот, чьё имя я пыталась забыть.
Тот, предательство которого убила меня морально.
Тот, из-за кого я собирала себя по кусочкам больше пятнадцати лет.
Я не выходила из дома три года. Никакие убеждения отца, никакие просьбы не могли меня убедить встать с кровати и выйти в сад. Потому что в один день, в день, в который я ждала чуда, моя жизнь пошла под откос.
Я узнала, что моя мать ненавидела меня всю жизнь из-за своей ошибки. Из-за того, что обида толкнула её на измену. Из-за того, что я просто родилась.
Я узнала, что тот, кого я всю жизнь называла «папой» оказался чужим мужчиной.
Мой мир разрушился за несколько часов.
Я мечтала исчезнуть. Просто испариться.
Вадим появился в моей жизни, когда я стояла на крыши дома и отстранённо думала, что падать будет больно. Мужчина бесшумно появился за моей спиной и заговорил, заставив меня вздрогнуть:
— Думаешь, что это выход? Думаешь, что если ты прыгнешь, избавишься от проблем?
Я посмотрела на высокого мужчину, похожего на огромного медведя, и безразлично пожала плечами.
— Я потерял всю свою семью несколько лет назад. Своих родителей и двух младших сестёр. Они были близняшками и им было шесть лет, — мужчина сел на край крыши, свесив ноги. — Автокатастрофа.
— Что? — сострадание к чужому горю, заставило забыть свои проблемы.
—
