него и сказала:
– Мне завтра рано утром на занятия...
«Старый» маэстро начал грустно вздыхать и просить посидеть ещё немного, я повернулась к нему и предложила:
– Давайте последнюю вместе, и я пойду. Подружки мне не простят, если я им расскажу, что встречалась с вами, но не сыграла. Выбирайте песню.
Все оживились, маэстро заулыбался и стал изображать скромника, ссылался на старость и усталость, но играть готовился очень серьёзно, и композицию выбрал такую сложную, как будто собирался загнать меня, как лошадь. Но я выдержала, чем заслужила вспышку настоящего уважения в его глазах. Я попрощалась со всеми и попросила «молодого» маэстро вызвать мне карету, «старый» тоже пошёл меня провожать, с ним увязался «папик» той болтливой «племянницы», долго шёпотом извинялся за её слова и обещал вышвырнуть идиотку к чёрту сегодня же, а если мне вдруг нужна любая помощь, то помочь в меру сил. Я улыбалась и убеждала всех, что мои дела совсем не так плохи, и что никогда нельзя верить слухам. Хотелось закрыться в подвале и рыдать до утра, но как-то так теоретически хотелось, что я понимала, что даже будь у меня возможность, я бы не стала. От этой сдержанности веяло медленной смертью.
Меня посадили в карету, я назвала адрес общежития и откинулась на мягкую спинку, глядя на огни ресторанов на дальнем берегу реки – всюду праздник.
«Осталось на одно платье меньше, Лейа. И на что ты его потратила? Чего ты добилась? Оцени свои успехи от одного до десяти, где десять – это "План А", а один – это "План Б". Тройка? Пятёрка? Ты даже на слове божьем лучше отвечала. Позор.»
Мой внутренний голос говорил голосом матери. Я изо всех сил надеялась, что за два ближайших месяца между нашими Гранями не наладят телефонную связь.
***
У дверей общежития я столкнулась с нервной соседкой Никси, которая с порога завопила:
– Где Никси? Она не с тобой, что ли?
– Добрый вечер, Влада, – ровно сказала я. – Нет, Никси не со мной, а что?
– Она пропала, блин! Я тут уже письмо тебе пишу, – она смяла в кулаке криво вырванную из тетради страницу, и не глядя швырнула за спину, в клумбу. Я проследила взглядом её полёт, оставила при себе всё, что могла бы сказать по этому поводу, и посмотрела на девушку внимательнее – четвертьоборотень, со всеми вытекающими особенностями фигуры, и полурусалка, со всеми вытекающими особенностями характера. Если бы у меня была возможность закрыть любую расу в резервации с забором из колючей проволоки, я бы закрыла её и её подружек-русалок, таких же шумных, невоспитанных и не имеющих уважения к чужому личному пространству.
– Когда ты видела её в последний раз? – ещё ровнее произнесла я, Влада фыркнула:
– Утром! Мы хотели вечером погулять и отметить начало года, а она не появилась, и вообще в комнате не была, даже не переоделась. Где она лазит, блин? Я уже к вашему старосте ходила, он сказал, она была и ушла с тобой, после этого вас обеих никто не видел! Где вас носило?
– Мы были в выставочном комплексе Парка Скульпторов, потом в ресторане рядом, уехали около восьми вечера, я высадила её из кареты прямо возле ворот вашего общежития. Ты уверена, что её там нет?
– Чё я, врать буду?!
– Она могла зайти к соседям или в бассейн.
– В двенадцать ночи, блин?
Я неопределённо двинула бровями и промолчала. Влада задумалась, я стала изучать её ауру, вдруг заметив, что она полна дикого волнения на грани ужаса, в ней это плескалось, как штормящее море.
– Влада? – она подняла на меня тёмные от страха глаза, я молча посмотрела на неё пару секунд, потом тихо спросила: – У тебя есть причины волноваться?
Она на секунду закрыла глаза, потом открыла и сказала совсем другим голосом, очень тихо и ровно:
– Староста сказал, что ваш новый препод смотрел на Никси «голодными глазами». И он демон. И он ей сказал прийти после уроков поработать наедине, и после этого она бесследно пропала. Я узнала, что его поселили в нашей общаге, и номер комнаты узнала, ходила туда – там тихо. Взломала дверь – там пусто. Где они оба?
– Он был на том мероприятии, с которого только что вернулась я.
Влада иронично ухмыльнулась:
– Нифига се, как интересно. И что он там делал?
– Слушал фортепианный концерт. Это не важно, важно то, что когда я уезжала, он всё ещё был там. Никси я там не видела. Я почти уверена, что она просто, как всегда, что-то забыла. Может быть, оставила сумку с учебниками в ресторане, или посеяла телефон в павильоне выставки, и поняла это только тогда, когда вернулась в комнату. И решила сразу же ехать обратно, не переодеваясь.
– Думаешь? – Влада смотрела на меня так, как будто мечтала, чтобы я её успокоила. А я считала время и думала о том, что у Алана было около двух часов между тем, как Никси вышла из моей кареты, и тем, как начался концерт. Если ему действительно выделили комнату в общежитии водных, то он мог поймать её на лестнице и... Что?
«За два часа можно успеть очень многое.»
– Поехали в Парк Скульпторов, а потом в ресторан. Спросим, может быть, она туда приезжала.
– Поехали, – вздохнула Влада и пошла в сторону бульвара, ловить карету.
В карете она прикрикнула на извозчика, чтобы гнал коней как борзых, а сама откинулась на спинку и сидела молча, быстро стуча по полу каблуком, я достала телефон и стала показывать ей фото с выставки, и особенно танцы пьяного енота. Влада немного отвлеклась и даже попросила скинуть ей пару видео.
Когда мы приехали, павильон давно закрылся, но нам удалось опросить сторожа, двух уборщиц и троих извозчиков, дежурящих у ворот парка – Никси никто не видел. Ресторан ещё работал, там мы тоже поговорили с администратором и охраной – опять ничего. Влада психовала, я пыталась её успокаивать, а сама всё прокручивала в голове мысли о тех двух часах, и о комнате Алана в общежитии Никси. Когда мы проезжали проспект, выходящий на «Роял Даймонд», я бросила взгляд на крышу и увидела, что пентхаус светится весь целиком, постучала извозчику и сказала притормозить. Влада посмотрела на меня
