на две пары полуобнажённых воинов, обменивающихся ударами. Мечи у них боевые, не тренировочные, и работают они аккуратно, обозначая касания. Тем не менее у двоих уже есть на теле кровоточащие царапины.
Всё выглядит, как у нас в Хорнии. Ну разве что мужчины заметно выше и многие с густой растительностью на лице.
Чампы уже не кажутся мне чудовищами, и я невольно улыбаюсь солнечному дню и красивым мужским телам. Ну что лукавить, воины в боевой форме — это всегда красиво.
— Кого-то уже высмотрела? — в голосе Роу, раздавшемся прямо над моей головой лёгкая насмешка, но кажется, и нотка ревности есть.
Я вздрагиваю, но, как и тогда на площадке, повернуться не успеваю, он прижимается ко мне так плотно, что даже пошевелиться сложно. Жар разливается по всему моему телу, но отвечаю я спокойно:
— Техника у них, то есть у вас, иная.
— Научить?
— А можно?
— Ну, я подумаю, — его губы касаются моего виска и становится понятно, что думает он о другом.
Я судорожно вздыхаю.
— Иди умывайся, через полчаса отправляемся. Вихо уже уехал.
— Как? — только сейчас я замечаю, что карета осталась только одна.
— Ты уже скучаешь по моему брату? — с ехидцей спрашивает он.
— Мира уехала, — сообщаю я очевидное.
— Сестру увидишь, когда доберёмся до места. Это земли клана Вихо, он решил по дороге заехать в пару поселений. Иди.
Роу уже привычным хозяйским движением гладит мою попу и, небольно ущипнув, подталкивает к ожидающей меня Алите.
Я начинаю понимать, что моё утреннее состояние лёгкости и свободы связано с отсутствием в лагере Вихо. И, наверное, часть облегчения я испытываю от того, что не надо делать скорбное лицо при сестре. Мне неловко в этом признаться даже самой себе, это всё же моя сестра. Но с того момента, как завертелась вся эта история с нашим браком, я всё время чувствую себя виноватой. От нас обеих ничего не зависело, но я рада, что судьба не предназначила мне Вихо. А ведь мы с Мирой родились одновременно. Она старше меня условно, всего на полчаса или час. Запросто могло быть и наоборот.
И вину я ощущаю именно за эту радость. Я эгоистка.
В голове возникает вопрос: как бы Роу отнёсся к Мире, и она к нему, если бы всё сложилось иначе. Память услужливо подкидывает мне нашу первую встречу в полумраке лестницы. Ему скорее всего всё равно, он же принял меня за обычную горничную. А вот как я смотрела бы на мужчину, подарившего мне первый поцелуй? Я представила Роу в качестве мужа Миры и споткнулась. Алита успела поддержать меня, не дав упасть.
— Что с вами, госпожа, вы вся горите.
— Голова закружилась, — в общем-то это было правдой. Даже мысль о таком вероятном муже, как Вихо, не так пугала, как то, что Роу может с тем же интересом, а интерес к себя я чувствовала в каждом его касании, обнимать и целовать другую женщину.
Мы, наконец-то дошли до речушки, и я, набрав в ладони воду, попыталась остудить пылающие щёки.
— Вода здесь не ледяная, — я оглянулась назад, проверяя, не видно ли меня со стоянки. — Помоги мне быстро помыться.
Справились мы быстро. На обратном пути я задала вопрос, который мучил меня со вчерашнего вечера.
— Ты видела с утра Мариту?
— Да, у воды столкнулись. Я спрашивала её о вашей сестре. Но она ничего особенного не сказала. Только то, что всё нормально. И вообще выглядела нехорошо.
— Как? — вырвалось у меня.
— Она сказала, что вечером упала и сильно расшиблась. Хромала сильно и синяки на руке, вот здесь. А ещё она, кажется, перед этим плакала. Ну она всю дорогу такая, а сейчас совсем раскисла. Наверное, жениха своего вспомнила.
— Как жаль, — сказала я, чтобы хоть как-то отреагировать. И отвернулась, закусив губу, и борясь с непрошеными слезами. Страшно представить, что пережила сегодня Марита. И Мира, она ведь чувствует свою вину. А я? Что чувствую я? Снова пришло понимание, что я всё-таки чудовищная эгоистка. Стыдно признаться даже самой себе, но когда я думаю о том, что Роу может поступить так же, как Вихо, меня беспокоит не то, что жизнь Алиты может разрушиться, а просто элементарно ревную.
Кажется, я всхлипнула, потому что Алита забеспокоилась.
— Что с вами госпожа?
— Мы не должны были брать вас с собой.
— Ну а как вы обошлись бы без нас? — Алита непонимающе уставилась на меня. — Простите, ваше высочество, но вы сейчас говорите глупости, — решительно заявила моя камеристка.
Теперь уже я смотрела на неё расширившимися от изумления глазами. У меня даже слёзы передумали и отступили.
— В незнакомом месте, в чужом окружении, и никого, кто бы знал ваши привычки? Никого, кто мог бы подслушать, и вовремя предупредить, если будут опасности?
— Ты о каких опасностях говоришь?
— Надеюсь, ни о каких. Но разве вам неизвестно, что слуги всегда знают больше, чем их хозяева? Вот только мы держим это при себе. Кто как не я сможет о вас позаботиться?
— Алита, откуда в тебе столько… — я замялась подбирая слово «мудрости»? «самопожертвования»?
— Ваше высочество, моя мать служила вашей матери, а моя бабушка подняла тревогу и закрыла собой вашу, и была ранена.
— Я помню это историю, — в порыве чувств я взяла Алиту за руку.
— Честь нашего рода требует безоговорочной преданности вашей семье, и для меня это прежде всего преданность вам, — она сказала это без пафоса, так же просто, как спрашивала, что бы я хотела на завтрак. А я вспомнила, как во время нападения, она предлагала поменяться одеждой, чтобы уберечь меня от опасности.
— Прости, Алита. Я только теперь начинаю понимать, как мне повезло. Но вот насчет Мариты…
— Марита так же думает.
Я в сомнении покачала головой. Но раз Марита не поделилась с ней своей бедой, значит, и мне лучше промолчать.
Теперь я уже сожалела, что проклятый Вихо увёз мою сестру. И ей и Марите не помешала бы моя поддержка.
— Алита, а у тебя там дома поклонники были?
Она легко переключилась:
— Как не быть, только не нравился никто. Может быть ваш господин меня здесь замуж выдаст? Говорят, у чампов женщин мало. А я присмотрелась, парни у них ладные. Только вот за кого попало не охота. Есть грубые и совсем страшные, а есть ничего себе. Вот только таких красавцев, как ваш муж мало.
— А тебе красавца надо? — мне неожиданно стало смешно.
Алита тоже фыркнула.
— Ну красавца не красавца, а не такое пугало, как их самый главный. Ой, — она испуганно
