Душа сжалась до размера маленького камушка и руки подрагивали. Глаза покалывало и казалось, что я вот-вот начну плакать, но, вытерев закрытые веки тыльной стороной ладони, я быстрым шагом пошла искать такси.
Все очень плохо. Ужасно.
Но с этим стоило хоть что-то делать. Иначе уже ничего нельзя будет изменить. Я и так ощущала, как все постепенно утекало.
С тех пор, как Доминика забрали в жандармерию, я уже несколько раз пыталась поговорить с Прежаном. В основном, для того, чтобы лично попросить у него возможность дать мне увидеться с Моно. Вот только, за все эти дни мне не удалось встретить мужчину.
Сейчас я уже была на грани и, вернувшись в особняк, села в холле, после чего позвонила месье Мартену и сказала ему, что мне срочно нужно поговорить с Прежаном. На своей просьбе я собиралась стойко настаивать.
— Простите, но я уже говорил вам, что у месье Прежана слишком много дел и он не может уделить вам время.
— Пожалуйста, передайте ему, что у меня к нему крайне важный разговор. Это вопрос жизни и смерти.
Судя по всему, или у Прежана было слишком много дел, или он просто не считал, что у меня к нему мог быть действительно важный разговор, ведь, несмотря на то, что я еще несколько раз звонила месье Мартену с просьбой поскорее организовать мою встречу с Прежаном, увидеться с ним я смогла только через три дня.
Это уже был глубокий вечер и я готовилась ко сну. Даже успела принять душ и переодеться в ночнушку, как, внезапно, в дверь моей спальни постучал некий суровый громила. Он сообщил, что месье Прежан ожидал меня в своем кабинете.
Я быстро накинула на себя халат и, собрав влажные волосы в гульку, пошла за громилой к нужному месту.
Я впервые была в кабинете Прежана. Раньше и близко не подходила к этой комнате, а теперь ощущала тяжесть помещения. То, как оно давило и сковывало, давая себя почувствовать какой-то крошечной и я бы сказала, что никчемной. Или все дело в присутствии Прежана?
Мужчина сидел за своим столом и просматривал какую-то черную папку. На меня он даже не посмотрел, а я, ощущая странную нервозность, сжала ладони в кулаки и сказала:
— Здравствуйте. Я хотела с вами поговорить.
Прежан на мои слова никак не отреагировал. Перевернул лист в папке и продолжил читать строки, а я прикусила кончик языка и решила спросить:
— Простите, но… Мне кажется, или я вам не нравлюсь?
Прошло несколько секунд тишины, после которых, мужчина, все так же, не отрывая взгляда от бумаг, сказал:
— Я считаю, что от твоей семьи слишком много проблем, — Прежан наконец-то посмотрел на меня, но, честно, лучше бы он и дальше просматривал ту папку, ведь теперь, когда взгляд мужчины был направлен на меня, я почему-то еще больше занервничала и даже уловила в сознании стойкое желание спрятаться. Черные глаза Прежана будто бы уничтожали. — Я бы предпочел, чтобы Доминик выбрал себе девушку не из семьи Леконт. Ты самая худшая кандидатура.
Эти слова полоснули сознание и из-за внутреннего бурления мои щеки обожгло.
— Вы же сами отдали приказ, чтобы меня заселили в вашем особняке, хотя Доминик больше не хочет меня видеть. Я думаю, что вам об этом известно.
— Да. Как и то, что ты изменила моему сыну. Мои люди слишком тщательно наблюдали за тобой, чтобы упустить нечто такое.
Прежан действительно любил Доминика. Я отчетливо уловила то, что он называл его своим сыном.
— Тогда, почему?..
— Почему ты в моем доме? — Готье вальяжно откинулся на спинку своего массивного кресла. Как же он напоминал сурового хищника. — Потому, что, когда Доминик выйдет на свободу, он все равно будет тебя искать.
— Вы решили облегчить ему задачу? Доминик выйдет и вы сразу предоставите меня ему?
— У меня нет привычки лезть в его дела, но я не желаю, чтобы мой сын совершил поступок, из-за которого потом будет сожалеть всю жизнь. С неверной ему девушкой, которую Доминик хотел сделать своей женой, он будет разговаривать в моем доме и с моими людьми за стеной. Не советую пытаться убежать. Вскоре после разговора с Домиником ты все равно будешь отправлена подальше. Я не желаю, чтобы у него была жена шлюха, которая, пока мой сын в жандармерии, ездит в больницу к тому, с кем она ему изменила.
— Значит, вы продолжаете следить за мной, — я поджала губы. — У меня нет желания убегать.
— Твои слова слишком мало значат, чтобы верить в них.
Прищурив глаза, я сделала глубокий вдох, ощущая, как бурление в груди усилилось. Странно, но я больше не боялась Прежана. Теперь по отношению к нему испытывала злость и упрямство.
— Во-первых, я не поощряю поступков моей семьи. Я не знала того, что мой отец настолько плохой человек и я не ожидала от мамы того, что она сделала. Но я приехала к вам, а не к ней, а, значит, целиком и полностью верю Доминику и сейчас нахожусь на его стороне.
— Ты уже успела по-своему отличиться.
— Я не изменяла Доминику, — сказала резко и твердо. — Как раз на эту тему я хотела поговорить с вами. Тот парень из Сан-Дени… Это Реми.
На лице мужчины не проскользнуло ни одной эмоции.
— Насколько мне известно, его зовут иначе.
— Нет. Вы меня не поняли, — я отрицательно качнула головой. — Тот парень это Реми Моно. Он младший брат Доминика.
Теперь я увидела эмоции Прежана. Не особо заметные, но все же он слегка приподнял бровь и посмотрел на меня, как на умалишенную. Вот только, примерно чего-то такого я ожидала.
— Я понимаю, что мои слова звучат, как нонсенс, но, пожалуйста, выслушайте меня, — я сделала короткую паузу, после чего продолжила: — Все началось с того, что я случайно столкнулась с этим парнем в Сорбонне…
За последние дни, готовясь к разговору с Прежаном, я сто раз отрепетировала свой рассказ, раз за разом, подбирая самые подходящие слова, вот только, сейчас все равно было тяжело. Несколько раз я запнулась, но, в итоге, рассказала мужчине все. Единственное, о чем я умолчала, так это то, что у Реми был ко мне какой-то интерес. Я посчитала это лишним.
Прежан слушал меня молча. Вначале мне казалось, что он скажет мне убираться прочь и не порочить ересью то, что и для этого мужчины считалось святым, но, по мере моих слов, выражение лица Готье немного изменилось. Теперь он очень сильно хмурился.
— Я понимаю, что во все это сложно поверить. Когда ко мне в голову начали приходить первые предположения, что Эжен Легран это Реми, мне казалось, что я начала сходить с ума. Поэтому я сразу ничего не сказала даже Доминику, ведь понимала, что сами по себе эти предположения звучали, как бред сумасшедшей. Но сейчас я уверена в том, что это и есть Реми.
Мужчина по-прежнему молчал, а я перевела дыхание и продолжила:
— Мне безразлично, что вы обо мне думаете. Я на самом деле не принимаю, поступков моих родителей и единственной оставшейся у меня семьей считаю Доминика. Только его мнение меня волнует и перед ним я буду оправдываться и извиняться за то, что молчала. С вами я хотела поговорить лишь потому, что Реми сейчас нужна более качественная медицинская помощь. Вы с легкостью можете ее предоставить. Я тут, чтобы попросить вас сделать это.
— То, что ты говоришь невозможно.
— Почему? Что из рассказанного мной указывает на неправдоподобность? Да, тяжело поверить в то, что Реми жив. Даже мне было трудно это сделать и, в тот момент, когда я его обняла, мне казалось, что меня саму разорвет от эмоций, — я потерла кончиками пальцев закрытые веки. — Но такому человеку как вы, не составит труда проверить правдивость моих слов. В первую очередь, вы можете сделать тест ДНК. О большем я не прошу.
В кабинете вновь повисла и я понимала, что на этом разговор закончен. Я сказала все, что хотела и могла. Теперь мне оставалось лишь надеяться, что Прежан мне поверит.
* * *
Очередная ночь прошла без сна и утром вставая с кровати, я подумала о том, что в последнее время я очень мало спала — в сутки, максимум, по паре часов. Из-за этого кожа стала бледной и появились темные круги вокруг глаз.
