Вот только, не успела я их просмотреть, как мой телефон зажужжал, оповещая о новом звонке. На экране высветился неизвестный номер, но я все равно ответила:
— Да.
— Наконец-то вы ответили, — из динамика раздался напряженный голос, но я его узнала. Это явно был один из помощников Прежана.
— Что-то случилось?
— Да. Месье Моно сейчас в жандармерии…
— Что? — я перебила мужчину, с силой сжимая телефон. — Почему?
— Ваша мать написала на него заявление. Она утверждает, что месье Моно сегодня ее избил.
Я не верила в то, что слышала. Вообще это напоминало какую-то дичайшую ересь, но мужчина явно был серьезен. Он объяснил, что из-за заявления моей матери Доминика забрали в участок и отпускать не собирались.
Помощник Прежана не говорил слов «все плохо», но явно именно это имел ввиду, так как, по его словам, даже Готье направился в жандармерию, но пока что все было неясно.
— Мы понимаем, что ваш покойный отец был жандармом высокого звания, но все равно то, что происходит, ненормально.
Мужчина сказал, что, такое впечатление, будто Доминика целенаправленно хотят посадить, поэтому мне срочно нужно было ехать в особняк Прежана. Там я буду в безопасности от возможной угрозы.
— Я поговорю с мамой, — сказала мужчине, прежде чем прервать этот разговор.
Пальцы подрагивали, но я тут же набрала номер мамы и, как только она ответила, спросила:
— Мам, что все это значит?
— Ты про своего жениха? Я тоже хочу понять это. Нану, я же говорила тебе, что он плохой человек. Господи, да он ненормальный. Сын Ланса перехватил меня, когда я возвращалась домой из магазина и начал мне угрожать. Сказал, что изувечит меня, если я не скажу тебе, что не против него и ваших отношений. А я ему сказала, что не приму для своей дочери мужа, который мне угрожает. Тогда он и озверел. Нану, он мне руку сломал и у меня все тело в синяках.
— Мам, во-первых, ты по магазинам не ходишь, — я с силой стиснула зубы. — Во-вторых, я ничего не говорила Доминику о том, что он тебе не понравился. И я не рассказывала ему о том, что ты против наших отношений.
— Может… Тогда он сам догадался. Вы же так резко ушли.
— Мам, давай я тебе кое-что объясню. Доминику безразлична вся моя семья и ты в том числе. В твоем одобрении он не нуждается и, даже если бы ты ему в лицо сказала, что ты против нашей свадьбы, ему было бы все равно. И Доминик никогда не поднимет руку на женщину.
— Откуда ты знаешь? Он в Сорбонне избил нескольких парней за что был на грани исключения.
— Откуда ты знаешь об этом? — я вопросительно приподняла бровь и сильнее сжала телефон.
— Я… Слышала от кого-то.
— Так, мам. Прекрати. Я чувствую, что ты мне лжешь. Где ты сейчас находишься? У себя дома? Я приеду к тебе и мы нормально поговорим. Покажешь свои синяки и перелом.
— Нет, я не у себя. Я знаю, что за сыном Ланса стоит какой-то влиятельный человек и не хочу, чтобы мне угрожали, поэтому, пока этого ублюдка не посадят, я не собираюсь выдавать место, в котором сейчас нахожусь. Если хочешь посмотреть на увечья, которые достались мне от твоего жениха, могу скинуть фото.
— Скидывай.
Я еще попыталась убедить маму выйти со мной на личную встречу, но пока что это было безрезультатно, поэтому прервав звонок, я решила, что нужно срочно ехать к Прежану. Я хотела узнать, как дела у Доминика.
— Мне нужно уходить, — сказала Реми, после чего взяла свое пальто и направилась к двери.
— Что-то случилось? — парень пошел за мной.
«Моя мама хочет посадить твоего брата в тюрьму» — чуть не сорвалось с моих губ, но, сдержав эти слова, я отрицательно качнула головой.
— Нет, мне просто уже пора домой.
— К Моно спешишь? — в голосе Реми скользнуло нечто жесткое.
— Нет, его сейчас нет дома. Слушай, отойди. Мне правда нужно бежать.
Реми настаивал на том, чтобы хотя бы отвезти меня в город, но, когда мы оказались на улице, я увидела такси, которое быстро села и парню на прощание растерянно помахала рукой.
Когда машина выезжала за пределы Сан-Дени, я опять позвонила помощнику Прежана и рассказала, про мой разговор с мамой.
— Слишком много того, что не сходится. Мама юлит. Доминик точно этого не делал.
— Конечно, он этого не делал. Этому так же нет доказательств, но все-таки месье Моно держат в жандармерии, так как на то время у него так же нет алиби.
— Я могу его увидеть?
Прошло несколько секунд тишины, после которой мужчина сказал:
— Не думаю. Касательно вас месье Моно озвучил следующие слова: пусть сделает так, чтобы я ее не видел.
Мое сердце сжалось и я невольно опустила голову. Доминик злился на меня. Все же моя семья столько неприятностей ему принесла. Теперь еще и мама хотела посадить его в тюрьму. Но ведь я в этом не виновата.
Я качнула головой и постаралась прогнать из сознания горечь. Сейчас у меня были куда более важные дела. Например, раз Доминика не отпускали из жандармерии, следовало отвезти ему туда кое-какие вещи. По этой причине я поехала в дом Моно и до безумия быстрым шагом поднялась в спальню, а, будучи там, застыла на месте.
На полу лежал разломанный стул, а на краю кровати находился открытый ноутбук, на экране которого виднелись фотографии. На них были я и Реми в то время, как мы сегодня сидели в его машине. То, как я его обнимала и то, как парень прижимал меня к себе.
Господи, я и не думала, что мы в те мгновения выглядели настолько интимно. На снимках, где Реми пальцами придерживал мой подбородок, казалось, что мы вовсе целовались.
— Нет… Нет… Нет… — тихо прошептала.
Эти фотографии Доминику прислал один из его друзей, вместе с сообщением:
«Слушай, тут фотки сегодня начали ходить по рукам. Говорят, что твоя невеста — шлюха».
Я высоко подняла голову и посмотрела на потолок. Сердце билось, как обезумевшее и меня трясло. Доминик меня точно ненавидит.
Глава 27. Ждать
Опустив голову, я еще раз посмотрела на ноутбук, а потом достала свой телефон и сразу быстро пролистала список входящих вызовов, после чего нажала на номер помощника Прежана. Какая же у него фамилия? Кажется, Мартен.
Как только мужчина ответил, я тут же спросила:
— Как сейчас дела у Доминика? Его еще не отпустили? — я сама этого не замечала, но мой голос дрожал.
— Нет. Пока что все без изменений. Мадемуазель Леконт, вы где? Позвольте напомнить, что вас ждут в особняке месье Прежана и, чем быстрее вы туда доберетесь, тем лучше. Или скажите, где вы находитесь и вас заберут.
— Я скоро приеду, — ответила, качнув головой. — Есть ли возможность поговорить с Домиником? Хотя бы по телефону? Мне нужно срочно кое-что ему сказать.
— К сожалению, я этого точно не знаю. Попытаюсь уточнить.
— Спасибо.
На этом разговор был окончен и я вызвала такси. Пока машина ехала, я собрала некоторые вещи и посадила Ивеса в переноску.
— Мы ненадолго переезжаем. Скоро все наладится и мы вернемся обратно. Ты, я и Доминик, — сказала коту, которому явно не нравилось в замкнутом пространстве, из-за чего он шипел и все норовил вырваться.
Я ждала звонка месье Мартена, но, в итоге, уже лично с ним увиделась. Именно он встретил меня, когда я на такси приехала к особняку Прежана.
— Какое… милое создание, — сказал он, когда помогая мне выйти из машины, взял в руки переноску с Ивесом. Кот шипел настолько сильно, что, казалось, исчадья Ада издавали не такие ужасные звуки. Еще Ивес успешно расцарапал мужчине руку, высунув лапки из переноски. — Где вы взяли его?
— Это кот Доминика. Он подобрал его в Шампиньи.
— В таком случае все ясно.
Месье Мартен сказал, что он пытался разузнать касательно того, можно ли связаться с Домиником, но, как мужчина мне объяснил, пока что такой возможности не было. Поэтому помощник Прежана просто провел меня к горничной, которая должна была показать приготовленную для меня гостевую спальню.
— Пожалуйста, если будет возможность, передайте Доминику, что то, что он увидел на фотографиях, это неправда, — попросила, прежде, чем мужчина ушел.
