Когда он узнал, что его бабушка умерла, передав мне свой магический дар и молодое тело, полученное ею от другой ведьмы, он от изумления шлепнулся на пол, как мешок перьев. Я подняла его и сказала, глядя в желтые глаза:
— Послушай, для меня это такая же неожиданность, как и для тебя. Но так уж вышло. Нравится тебе или нет, нам придется подружиться. Ты мой фамильяр, а я — та самая ведьма, которая вырастит Кристалл силы. От нас с тобой зависит будущее Алисанды. Кроме того, без тебя я не могу разговаривать ни с Гаэтаном, ни с Агрой, ни с Иттоном.
Немного придя в себя, он начал бурчать, что речь шла о настоящей ведьме, а не о девчонке, которая не имеет о магии ни малейшего понятия. Тут, похоже, его одернул Гаэтан, а я добавила, что в прежней жизни у меня был сын старше него. И вообще я была королевой, если он забыл.
«Вот-вот, — прикрыл глаза Гайлер, — ты сама сказала: в прежней жизни. А в этой ты сначала была фамильяром, а потом получила магический дар по недоразумению. Только потому, что иначе бабуле было никак не умереть. Так что нечего тут строить из себя невесть что».
В тот день у нас разговора так и не получилось, но на следующий он сам нашел меня в саду.
«Пойдем, Иресса, — буркнул он, даже не поздоровавшись. — С чего-то все-таки надо начинать. Ты права, другой ведьмы не предвидится. Может, и ты сойдешь».
Первые три попытки окончились позорным провалом. Повторяя за Гайлером заклинания и направляя свою силу через ладони, я должна была получить маленький шарик, который потом предстояло выращивать и наполнять магией. Однако вместо шарика под руками оказывался какой-то сморщенный комок. Фамильяр злился, я огрызалась.
— А что, у тебя получилось сразу? — спросила ехидно.
«Ну… почти. Со второго раза».
— Молодец. Способный мальчик. А вот мне придется учиться. Будем пробовать столько раз, сколько понадобится. Пока не получится.
Только к вечеру я наконец поняла, как нужно держать руки, чтобы сила шла ровными и равными потоками. То есть поняла-то сразу, но никак не могла направить эти самые потоки: струи тепла разбегались, вместо того чтобы собираться воедино.
«Это уже похоже, — кивнул Гайлер после очередной попытки. — Давай прервемся до завтра. Надо отдохнуть».
Всю ночь мне снилось это: как упругие волны, исходящие из моих ладоней, собираются в шар, он густеет, становится плотным. А утром все вышло с первого же раза.
«Отлично! — воскликнул Гайлер, глядя на крохотный, чуть больше ореха, прозрачный шарик. — Просто удивительно, но у тебя все-таки получилось. Хотя это только начало. Теперь каждый день, утром и вечером, надо читать заклинания и питать его своей силой. Пока не вырастет и не станет синим. Тогда он сможет составить триаду с солнцем и луной, которая даст нам мощь и защиту. И вот что, Иресса. Запомни, пока не вырастишь Кристалл, у тебя не должно быть близости с мужчиной».
— Что?! — я не поверила своим ушам, которые тут же загорелись огнем.
«Ну разумеется, — Гайлер заклохтал, как курица: видимо, это обозначало смех. — Ты небось размечталась, как бы Иттон поскорее увидел твое новое тело. И не только увидел. Мне жаль тебя разочаровывать, но не выйдет. При близости ведьма теряет часть своей силы — именно той, которая нужна Кристаллу. Она, конечно, восстанавливается, но не так быстро, как надо. Ты же не хочешь, чтобы он вырос слабым?»
Теперь понятно, почему тебе пришлось соблюдать целомудрие. И почему ты такой злой.
— И сколько времени он будет расти?
«Трудно сказать. Я выращивал свой три года, и этого не хватило».
Три года?!
Я пыталась убедить себя, что ради такой цели можно и потерпеть, но получалось слабо. Потому что успела напредставлять всякого… Да, лисой было намного проще.
Вечером, когда я читала заклинания, которые весь день учила наизусть, и водила над Кристаллом ладонями, показалось, что шарик немного подрос.
Да нет, не может быть. Просто выдаю желаемое за действительное. Как был с орех, так и есть.
Массиму похоронили на городском кладбище. Провожали ее только мы вчетвером и несколько слуг — ни друзей, ни соседей.
«Она жила очень замкнуто, — пояснил Гайлер. — В столице еще виделась с кем-то, а здесь и вовсе ни с кем. Этот дом принадлежал деду, и когда бабушка сюда приехала после первого восстания, не стала ни с кем знакомиться. На всякий случай — чтобы не донесли».
Вроде бы у меня появилась цель и занятие, но все равно было скучно и тоскливо. Кристалл отнимал от силы час в день. Все остальное время я была предоставлена самой себе и не знала, чем заняться. С Агрой и Гаэтаном особо поговорить не могла, если только через Гайлера, а с ним самим общаться желания не было.
Хоть бы скорее вернулся Иттон!
* * *
Я не ждала Иттона обратно скоро, но все равно вздрагивала от любого шума, особенно от цокота копыт. Дом хоть и стоял на окраине, но улица вела к городским воротам, и ездили по ней часто.
Если в первые дни я просто скучала, то потом уже начала беспокоиться. Третий, четвертый… Сколько же времени ему надо, чтобы поговорить с Лэргой? Неужели так много? Или… что-то случилось? От Рианны можно было ждать чего угодно. Чем больше я думала обо всем, тем тревожнее становилось на душе. Я волновалась и за Иттона, и за Арниса, и за Лэргу. Очень многое оставалось непонятным, и это только усиливало переживания.
Ночью меня разбудил тот самый звук, которого я так ждала: топот копыт по булыжной мостовой, конское ржание, стук в ворота. Вот только конь был точно не один. Кто-то еще с Иттоном? Или это не он?
Вскочив с постели, я набросила поверх рубашки ночную накидку и выглянула в приоткрытое за шторой окно. Кто-то из слуг уже распахнул ворота, однако в темноте я не могла разглядеть двоих всадников, которые, спешившись и оставив коней, шли по дорожке к дому. Но вот в окне-фонаре над крыльцом загорелся свет, я узнала Иттона и взвизгнула от радости. А кто же второй?
Из-под капюшона дорожного плаща на плечи падали темные волосы — это была женщина. Она вошла в круг света, и я изумленно ахнула.
Лэрга?!
Хотела уже броситься навстречу, но остановилась на пороге комнаты. Они ведь не знают, кто я такая. Может, лучше подождать, пока Гаэтан или Агра не расскажут обо всем Иттону?
И все-таки не вытерпела. Как только услышала шаги в коридоре и скрежет ключа в замке, выглянула из комнаты.
И Митрис с ними! Значит, точно что-то случилось. Похоже, им пришлось спасаться бегством. Вряд ли Лэрга с вороном просто так решили проводить Иттона до Алисанды.
Слуга, открывший дверь, поклонился Иттону, и я услышала голос Лэрги:
— Доброй ночи! Меня зовут Лэрга Герти, я из Энигерны. Будьте любезны позвать кого-нибудь из хозяев.
Но сверху уже спускался Гаэтан, наспех одетый в штаны и рубашку. Между ними с Иттоном начался безмолвный разговор, а Лэрга, держа на предплечье Митриса, с любопытством оглядывала все вокруг. Видимо, начало этого разговора меня не касалось, потому что в мою сторону даже не смотрели. Только Лэрга, заметив, вежливо кивнула. Я не знала, что делать: уйти или подождать, но тут, похоже, Гаэтан заговорил обо мне.
Сначала в мою сторону изумленно посмотрели Иттон и Митрис, затем Лэрга. Все стояли и таращились на меня, как на двухголовое чудовище.
Ох, не так я представляла себе нашу встречу, точно не так. Хотя вполне его понимала. Вот окажись я на его месте, и мне бы понадобилось время, чтобы привыкнуть к нему — новому. Не волку, а незнакомому мужчине. Но все равно было немного обидно.
Первой опомнилась Лэрга и бросилась ко мне.
— Ресс! — она обняла меня. — Как же я за тебя рада! Молодая, красивая, да еще и ведьма! — и шепнула на ухо, хотя, кроме Митриса, никто не мог услышать: — Дай ему время прийти в себя. За эти дни столько всего произошло, а тут еще и это. Хоть и приятная неожиданность, но буквально бьющая с ног.
Иттон опомнился, не слишком вежливо отодвинул ее плечом и обнял меня. Как же мне нужно было услышать от него хоть что-то — и вовсе не те слова, которые он мог передать через Митриса и Лэргу.
