— Пожалуйста, лорд Коул, Изольда! — складывает руки в молитвенном жесте. — Должен быть еще какой-то выход!
— Не ломайте комедию! Мистер Ломер не так стар, как вы это преподносите. И к тому же — мой отец едва ли был моложе его, когда вел вас под венец.
Хочу добавить — вам не привыкать. Но ради мужа прикусываю язык.
Мачеха встает с колен, резкими движениями отряхивая подол. Лицо полыхает злобой.
— Я никогда не забуду, через какое унижение мне пришлось пройти! И как я ползала перед вами на коленях! И дойду до короля! Я всем докажу, что имею право жить здесь и пользоваться всем, что отписал мне Вильерс!
— Как знаете, ваше право, — киваю ей. — Жаль, что вы не приняли наше предложение. Это защитило бы Лизетту от голодной жизни, и множества проблем. Всего доброго!
Покидаю особняк с некоторой тяжестью на сердце. Думала, мне полегчает, когда поквитаюсь с жестокой мачехой. А по итогу…. Осадочек остался.
— Изольда, не грусти! — муж обнимает меня в экипаже, и я расслабляюсь в его объятиях. — Я прикажу присматривать за этим семейством. И если что-то пойдет не так — мы вмешаемся. Не волнуйся, Лизетта не останется на улице.
Граф так хорошо меня знает, что сразу вычислил, куда мои мысли унесло. И что я беспокоюсь о ребенке, который не виноват, что его мамаша — дура.
— Хорошо. Спасибо, Джеймс. Надеюсь, в твоих глазах я не выгляжу злобной стервой?
— Нет, что ты! — отвечает со смехом. — Разве что совсем чуть-чуть. Такой очаровательной маленькой стервочкой, которой я очень горжусь и люблю!
Глава 26. Финал
Лето почти закончилось, а я с наслаждением нежусь под теплыми лучами солнца, подставляя им, то один бок, то другой. Из-за беременности я стала крайне неповоротливой. Шутка ли — девятый месяц идет! Впрочем, это мне не мешает наслаждаться ласковым теплом и шикарным видом, открывающимся моему взору.
За прошедший год не только я сильно изменилась, но и графский особняк. От былой развалюхи не осталось и следа. Крыша — починена, стены радуют глаз свеженькой побелкой. Ровные столбики фруктовых деревьев уходят вглубь сада, а за ними начинаются наши виноградные плантации.
Но сейчас я любуюсь не спелыми гроздьями, а собственным мужем, который объезжает владения на изящном вороном скакуне. Отмечаю чеканный шаг лошади, прямую спину Джеймса, сильные бедра, что стискивают круп животного. Ух, какая картина! Так бы смотрела и смотрела!
Словно почувствовав мой взгляд, лорд Коул оборачивается и ищет меня взглядом. А найдя — приподнимает поля шляпы в приветственном жесте. Машу ему в ответ.
А буквально через секунду меня скручивает первая схватка. И я пугаюсь. Нет, я, безусловно, знала, что это рано или поздно произойдет, и вполне была готова…. По крайней мере, мне так казалось.
— Джеймс? — зову неуверенно мужа. Но тут «прилетает» новый спазм, и мне становится не до церемоний. — Джеймс!!!!
Мой граф оказывается рядом за считанные секунды и скатывается с лошади.
— Что? Изольда! Началось?? — красивое и мужественное лицо мужа искажает испуг. И на секунду мне становится смешно: и кто же из нас двоих больше боится?
— Ага, рожаю, — шепчу в ответ, переживая новую схватку. И что так часто-то??
— Повитуху сюда! — кричит слугам Джеймс. И потом уже мне. — Идем, родная, я отнесу тебя в спальню.
— Джеймс, не успеет повитуха из города доехать, — качаю головой, сдерживая слезы. Все-таки это очень больно! Черт-черт-черт!
Я думала, что у нас есть еще пару недель, но ребеночек решил иначе. Жутко рожать в домашних условиях, без акушерки и современной медицины. Но куда деваться!
С трудом взбираюсь по лестнице. Практически вишу на муже, и Джеймс подхватывает меня на руки, доносит до кровати. По его команде дом превращается в гудящий улей, стоило ему только произнести:
— Леди рожает!
Служанки, кухарки, экономка — все забегают ко мне по очереди, что бы удостовериться — не надо ли чего.
— Джеймс, пусть съездят за Розалиндой! — осеняет меня. Нянюшка, по крайней мере, хоть детей на руках держала и знает, что к чему. — До нее ближе, чем до города.
— Я лично привезу ее, любовь моя! Ты только держись! — вылетает из комнаты муж, а я пытаюсь дышать, как показывали в фильмах.
Матильда приносит чистые простыни, острый нож, таз для воды. С ужасом наблюдаю за приготовлениями, умоляя Светлого бога быть снисходительным к иномирной попаданке. И главное, чтобы с ребеночком все было хорошо!
Когда становится понятно, что Джеймс и Розалинда все равно не успеют, я обращаюсь к экономке:
— Матильда, узнай у женщин — кто видел роды, или помогал принимать. Времени не осталось!
Она уходит, а вскорости возвращается с Кларой — нашей главной кухаркой, и с одной из горничных.
— Леди, если позволите. Я у коровы роды принимала, — улыбается кухарка.
— А я помогала повитухе в деревне, — кивает горничная.
Корова, значит…. Откидываюсь на подушках, утомленная схватками и страхом. Но деваться некуда и просто киваю.
— Давайте снимем платье, оно только мешаться будет, — девчонка-горничная выглядит толковой и шустро расплетает шнуровку на спине. — Держитесь руками за кровать, и приседайте. А мы уж ребеночка поймаем!
— Если вернется граф — не пускать! — отдаю приказ экономке, задирая подол сорочки до пупка. Не хочу, чтобы муж видел меня такой: потной, красной, заплаканной. И к тому же — в такой позе.
Клара с простынею на изготовке стоит рядом со мной на коленях. Стыд уходит куда-то на второй план, когда звучит команда:
— Тужьтесь, леди, тужьтесь!
Рычу, стараясь изо всех сил. Но не так-то просто это, как хотелось бы. Горничная мягко давит на живот, а я спрашиваю:
— Ребеночку не надавишь так??
— Нет, что вы! Я осторожненько! Все будет хорошо, леди Изольда! Еще раз!
На четвертый раз мои усилия не проходят даром, и происходит чудо: мой ребеночек выходит наружу! Не передать, какие эмоции меня накрывают! Облегчение, счастье, радость, и слезы…. Все вперемежку!
— У вас здоровенький мальчик! Поздравляю! — громко оглашает комнату Матильда, которая первой сумела рассмотреть малыша. Клара и горничная все еще возятся со мной. Слышу тихий писк моего малыша и не могу сдержать эмоций.
Плачу, повиснув на своих помощницах.
— Умница! Все хорошо! — Клара по-дружески гладит меня по голове. — У вас все получилось!
— Спасибо, спасибо вам огромное! — благодарю женщин от всего сердца.
За окном раздаются голоса и цокот копыт.
— Граф вернулся! — докладывают мне, и слезы вмиг высыхают.
— Помогите мне, быстренько!
Меня обмывают в четыре руки, обряжают в нарядную рубашку. И я укладываюсь в кровать. Ноги едва слушаются. Наверное, кости разошлись.
Мне тут же вручают уже чистого сыночка, и споро убирают все следы родов. Будто и не было ничего!
Маленький ищет грудь, и смешно морщит носик-пуговку. Требовательный стук в дверь отрывает меня от созерцания чудесной крохи.
— Наш папочка пожаловал, — шепчу сыночку и киваю женщинам, чтобы впустили графа.
На пороге показывается он. Граф Джеймс Коул. Встревоженный и прекрасный! Со смехом машу ему рукой. Он делает шаг, другой…. Такой растерянный и взволнованный, будто боится верить в происходящее. Подходит к кровати и опускается на колени.
— Это наш сын? — спрашивает почему-то шепотом.
— Да! — киваю с улыбкой.
— Он такой крохотный! Светлый бог! — прикладывает руку к груди, будто хочет успокоить сердце. И я слышу, как сильно оно бьется в данный момент.
— Нужно дать ему имя, — напоминаю мужу. — Как на счет Уильяма?
— Граф Уильям Коул, — тянет Джеймс. — А мне нравится!
— Я не помешаю? — приоткрывается дверь и к нам заглядывает нянюшка.
— Розалинда! — восклицаю. — Иди скорее к нам. Хочу тебе представить юного графа — Уильяма.
— Боже правый! Какой славный малыш! — нянюшка смахивает слезы и целует меня в лоб. — Поздравляю, леди Изольда! Вы стали мамой. А вы, лорд Джеймс — отцом! Ах, ну что же за чудесный день сегодня!
