и было? Мы поженимся.
Пришла моя очередь изумляться.
Нет, технически и перед бродягами мы уже женаты, но для Монружа эта связь ничего не стоила. Предъяви я претензии в магистрате, вызвала бы безудержный смех у чиновников.
— Поженимся? — залепетала. — Райан, ты в своем уме? Одна ночь с девственницей не стоит того, чтобы на ней жениться.
Боги, сама еще его и образумить пытаюсь.
— Ты полагаешь, это из-за первого раза? — возмутился он сильнее. Возможно, даже разозлился. — Валери, ты невыносима. Да я буквально через неделю обдумывал варианты, как тебя оставить возле себя, как завоевать...
— Да? — Я, напротив, ничего подобного не чувствовала, мечтала от него избавиться.
— Да, глупышка, — он опустился ниже и коротко поцеловал меня. — Если тебе требуется время на раздумья, я готов его дать, но...
— Но? — беспомощно повторила.
Шок-то никуда не делся. Все равно не верила. И благоразумие Эдвардса тоже под сомнением.
— Но выбора у тебя нет. Я уже понял, чем ты свободнее, тем краше цветут твои буйные фантазии. Нет, Валери, лучше постепенно привыкай, что ты со мной. Ты моя.
— А моего мнения ты не хотел спросить? — внутри бушевало неприятие.
Он решил. Отлично. А что решила я?
— Хочу, — Райан продолжал пытку поцелуями, — но чем больше ты будешь упираться, тем настойчивее я буду становиться. А как известно, с подобными подонками лучше согласится, чем объяснить, почему нет.
И как в этом случае отказать?
Кое-как отдалив свое признание и согласие, я попросилась навестить Регину. Девушка искренне радовалась, что ей повезло оказаться в доме богатого аристократа, но смущалась, когда узнала, чем именно он занимается.
У нее, как и у меня, срабатывали эмоции. Те, кого Райан считал преступниками, а они таковыми были, для нас являлся братом или сестрой.
В первый день Регина всех проклинала, напоминала неприрученного зверька. Во второй она сделалась более покорной. К вечеру она согласилась с моими доводами. Ей нужно учиться, она мечтает о большем, чем о карьере воришки, поэтому согласилась отправиться туда, куда пошлет ее ищейка. И это решение далось ей с большим трудом.
Больше она не появлялась, почти не выходила к завтраку и ужину, стеснясь хозяина. Он оплатил ей учителя, чтобы тот обучил девушку грамоте и счету.
Лично я была счастлива. Несколько дней провела в этом нежном забытье. Райан в рабочих вопросах был въедливым. Мне выдали клятую лицензию, о которой я так мечтала, с ней же значилось и помилование для меня и для подруги, в связи с тем что мы состояли в банде.
Естественно, получив их, я бросилась на шею к своему герою.
Кое-как, мало разговаривая, не поднимая старых тем, мы провели в его доме неделю.
Я замечала, что инквизитора тяготит мое молчание, но мне-то казалось, что все очевидно. Я ночевала с ним, спала, отдавалась страсти, старалась не обращать внимания на крамольные мысли, что он меня просто использует. Но всему приходит конец.
Через пять дней, когда я окончательно оправилась, я не могла не спросить.
— Как твое расследование? — Мы вдвоем сидели в столовой. — Что-то еще узнал? Что будет с Ллойдом? С Роби? Со всеми бродягами?
— Не могу понять, — мужчина поморщился. — Ты переживаешь за них или за меня?
— Разве есть разница?
Он отставил чашку, в которой плескался кофе.
— Есть. Большая. — Сегодня ищейка был серьезен. — Ты не ответила мне. Каждый раз избегаешь этого разговора, но про подземную банду спрашиваешь чуть ли не ежечасно. Ты сама когда-то ушла из нее, покинула, а теперь не можешь оставить их в покое?
Изрядно удивившись настроению мага, я не нашлась что ответить.
Да, переживала.
Да, не хотела, чтобы их поймали, кем бы они ни были.
— Мой ответ повлияет на твое решение?
— Нет, но раз ты спрашиваешь об этом, то все гораздо хуже, чем я предполагал, — мрачно отозвался господин Эдвардс. — Валери, тебе надо определиться, с кем ты, и как планируешь дальнейшую жизнь.
Я осторожно дотронулась до его колена. Брак обещать не могла. Я боялась, что Райан когда-нибудь опомнится, осознает, что безродная ведьма с криминальным прошлым просто не может стать его парой.
Он отойдет, а что будет с моим сердцем? Мне нравилось проводить время с ним, но сближаться... увольте.
И снова я чудом отболталась. Мы бы и дальше сидели, нервируя друг друга, но в дверь особняка внезапно постучались.
Мужчина не дернулся. Через минуту кто-то из его служащих принес ему конверт с красной, очень большой печатью.
Меня снедало любопытство, но инквизитор больше не делился подробностями дела, сколько бы я об этом ни просила.
Внимательно изучив послание, он странно на меня посмотрел.
— Скоро в катакомбах Монружа будет новая облава. И даже Джон не спасется.
— Нет, нельзя, — моментально всполошилась я. — Он единственный, кто держит преступников в узде. Неужели ты позволишь...
— Валери, остановись! — рявкнул Райан не своим голосом. — Ты о Джоне беспокоишься больше, чем обо мне. Хочешь к нему вернуться?
Я перестала дышать.
— Нет, не хочу. — Хоть в чем-то я не сомневалась.
— Я предупрежу твоего друга, — смилостивился неожиданно мой спаситель. — Спущусь еще раз, а тебя отправлю к верному человеку.
— Отправишь? Меня? — потеряла нить объяснений. — Зачем?
— Потому что и я в большой опасности, моя колдунья, — не вдавался в пояснения маг. — Прошу, хоть где-то мне не противоречь.
Прозвучало обидно.
Между прочим, я всегда и во всем с ним соглашалась. Он мне и выбора-то не оставлял.
— Я скроюсь, если расскажешь подробности, — продолжила упорствовать.
— Валери, это уже не твое дело, — хмыкал Райан. — Обещанное ты получила.
— Но я должна...
— Нет!
Он встал из-за стола, закончив завтрак, наскоро вытер губы салфеткой, скрылся в кабинете, оставляя меня наедине.
Регину пару дней назад отправили в один из пансионов, которые выбирала я, так что мне и поболтать было не с кем.
Чувствуя себя никчемной, обиженной, ненужной, я намеревалась ретироваться в спальню, но в особняк кто-то еще раз постучался. Прислуги видно не было, инквизитор скрылся у себя, а я, позабыв о правилах поведения, о манерах, беспечно открыла дверь первому незнакомцу.
Каково было мое удивление встретить в проеме ни кого бы то ни было,
