но он чуть качает головой, показывая, что не собирается снимать заклинание.
— Я тут, — снова провожу по спутанным черным кудрям оборотня я. — Я тебя слушаю.
Он чуть дергается, но потом расслабляется, понимая, что это максимум, что ему позволят.
— Она пришла ко мне ночью. Наверное, чтобы никто не видел ее. И отдала артефакт. Я такие только в книгах и видел. А у меня… мать больная. Мне не хватает денег, чтобы оплатить лекаря. Я как только понял, сколько за артефакт выручу, сразу согласился. Даже не знал, на что… — оборотень говорит сбивчиво, немного путано, его дыхание сбивается. — А когда понял, уже клятва скрепила договор.
Он замолкает, потом ловит в свои сухие, шершавые ладони мои пальцы и сквозь пелену слез бормочет:
— Я уже не мог нарушить клятву, понимаете? Не мог… А у меня мать… — вскинув голову, мужчина впивается взглядом в мое лицо. — Простите меня, Говорящая… Простите…
Я чуть сжимаю его руку и киваю.
— Я не держу на тебя зла. Поправляйся, — тихо успокаивающе говорю я. — Я думаю, Его Величество проявит мудрость и сострадание.
Рэгвальд подхватывает оборотня под мышки и помогает дойти до кровати. Понимаю, что мне тут больше нечего делать. Все, что я могла сделать, — я сделала. Значит, Диким действительно можно вернуть вторую ипостась, хотя, по всей видимости, после этого им нужно будет еще проходить адаптацию.
Я улыбаюсь на прощание оборотню, а он окликает меня в дверях:
— Я слышал богов, Говорящая. Они согласны выполнить твою просьбу. Если ты не передумаешь.
После этих слов он забирается с ногами на кровать и отворачивается к окну.
Я в смешанных чувствах покидаю палату и даже не замечаю, как мы выходим из лекарского крыла. Рэгвальд, ненадолго задержавшись в дверях, наверное, чтобы снять свое плетение, быстро догоняет нас и почти не слышно переговаривается о чем-то с Керни.
Иду, скользя взглядом по мелким выщербленкам на каменном полу, и пытаюсь уложить в голове все произошедшее. Значит, Моника все заранее продумала. Думаю, что, если бы я решила поехать на охоту, она нашла бы способ оставить меня в замке. Удивительно как… Она пыталась обрушить только мою репутацию, а в итоге испортила праздник всем оборотням.
Теперь портал не работает, и совершенно непонятно, к каким последствиям это приведет для оборотней. Зато я точно знаю, как это отразится на мне. Да, боги согласны выполнить мою просьбу. Но мне ее не загадать, ведь…
— Я могу восстановить портал, — внезапно говорит Рэгвальд.
Я останавливаюсь, как вкопанная, распахнутыми глазами глядя на своего мужа. Он может? И мог все это время, но не делал?
— Я должен был дождаться, когда имя леди Селены очистят от несправедливых обвинений, — чуть сдавленно звучит голос Рэгвальда. — Теперь с вашей помощью я готов залатать небольшую дыру, которую умудрился сделать этот несчастный.
Керни раздраженно сжимает и разжимает кулаки. Я могу его понять, он все это время бился над восстановлением портала, вызывал лучших магов и артефакторов страны, а дракон знал, как все исправить, и молчал. Но, с другой стороны — праздник спасен.
Я должна была чувствовать радость и облегчение: я смогу загадать желание, я смогу получить свободу. Но отчего-то на душе тоска и боль, как будто я вот-вот сделаю самую большую ошибку.
— Леди Селена, — теперь Рэгвальд обращается ко мне. — По согласованию с Его Величеством я вызвал вам швею. Я сейчас передам кому-нибудь из слуг, чтобы проводили вас к ней.
Мужчины уходят, а я остаюсь стоять практически в центре холла в одиночестве. Мысли роем кружатся в голове, когда меня буквально подхватывают под руки и ведут куда-то на второй этаж, в одну из небольших непроходных гостиных.
Невысокая швея подскакивает со стула и подбегает ко мне, забавно семеня ногами.
— Леди Селена! — восторженно говорит она. — Это такая честь, шить платье на праздник Объединяющей луны самой Говорящей! Когда Его Величество обратился ко мне, я не могла поверить своему счастью!
Швея, весело болтая, легко разоблачает меня из моего наряда, ставит на небольшой пуфик и начинает ловко обмерять. Мне остается только мило ей улыбаться и выслушивать дифирамбы в мою сторону и в сторону Керни. Это неплохо отвлекает от тревожных мыслей и ненужных сомнений.
— Как замечательно! — в итоге восклицает она. — Я как раз набралась смелости и прихватила основу для платья. И она идеально сядет на вас! Я боялась, что ваш животик уже будет виден, но все в порядке. Ой!
Женщина округляет глаза и закрывает обеими ладонями рот, испугавшись, что сказала что-то не то. Похоже, моя беременность уже давно стала общеизвестной новостью. Что ж, мне стыдиться нечего: не нагуляла.
— Все в порядке, мой муж был бы рад этой новости, — немного грустно говорю я.
Но точно знаю, что говорю правду. Только цена оказалась слишком высока, а интриги, которые плели вокруг нас, слишком скрытые, незаметные. Не буду оправдывать Рэгвальда, его связь с другой женщиной я не смогу забыть, но его дракон не виноват.
Швея заметно расслабляется и надевает на меня очень интересной модели голубое платье с невероятной воздушной юбкой и полужестким корсажем.
— Смотрите, вот тут мы все прошьем мелкой ниткой с серебряным напылением, а корсаж будет расшит мелкими сапфирами и бриллиантами. Но если вы захотите что-то…
Я останавливаю это непрерывно движущуюся женщину за руку и заглядываю ей в глаза.
— Все хорошо, — стараюсь говорить спокойно и убедительно. — Не стоит так суетиться. Мне нравится ваша идея, только давайте постараемся не делать из меня ходячий сверкающий драгоценный камень? Чуть скромнее, хорошо?
Швея снова округляет глаза и яростно кивает. Кажется, у меня не очень хорошо получилось ее успокоить.
— Все будет и-де-аль-но! — заверяет меня швея, помогает переодеться, и практически вприпрыжку выскакивает из гостиной.
Я следую за ней в светлый коридор, а затем в холл. Кажется, весь замок бурлит, возбужденные шушуканья слышатся со всех сторон. И главное в этом во всем: «Темный восстановил портал!»
Значит… Он, действительно, знал, как это сделать. Но ждал… Ради малознакомой, но притягательной для него женщины ждал, когда всплывет имя настоящего преступника.
В дверях появляется Рэгвальд. Даже издалека я прекрасно вижу, как плотно сжаты его челюсти, сосредоточен взгляд и напряжены плечи. Он кивает всем, кто пытается к нему обратиться, и резко осаживает того Советника, который прибыл вместе с ним.
Если бы я не знала своего мужа, я могла бы подумать, что он раздражен или расстроен чем-то. Но я знаю его. Он на пределе, выложился так,
