Отбросив опасения, она оплатила, перегрузила покупки в тележку и направилась к машине. Чувство, что за ней наблюдают, опять дало о себе знать покалыванием в позвоночнике, когда она перекладывала продукты в машину, но, оглядевшись, Габи вновь никого не увидела.
Сев за руль, она заблокировала двери, стараясь как можно непринужденнее делать вид, что возится с ключами, праздно поглядывая по сторонам, но так и не обнаружила никого, кто проявлял бы к ней особый интерес.
«Не обращай внимания», — твердо сказала она себе. Даже если это и не игра воображения, она сидит в машине. Дверцы заперты.
Возможно, кто-то приметил дорогие покупки в ее тележке, и подумывал о том, чтобы украсть ее сумочку, но ведь не станут же они рисковать, преследуя ее автомобиль, чтобы стянуть кошелек?
Габи решила, что по пути домой по-быстренькому заскочит в торговый центр, чтобы прихватить сексуальную ночнушку из любимого магазинчика женского белья. Обычно она не оставляла продукты в машине, но, поскольку не сообразила раньше прикупить себе что-нибудь соблазнительное, теперь подумала, что вряд ли за такое короткое время с покупками что-то случится. Она припарковалась так близко к входу, как только было возможно, вышла из машины, заперла дверцы и помчалась в торговый центр. Выбор оказался шире, чем она ожидала, и ей нелегко было принять решение, но, в конце концов, она справилась с задачей, купив целых три соблазнительных комплекта из шелка, которые ей понравились.
В тот момент, когда она подъехала к дому, мысли Габи были заняты деньгами, только что безрассудно выброшенными на ветер в торговом центре. Прихватив все покупки, она направилась в подъезд — пакеты оттягивали руки и мешали обзору. У двери, она, как заправский жонглер, возилась с пакетами, сумочкой и ключами и, наконец, ей удалось справиться с замком.
Кто-то врезался в нее, как только она распахнула дверь. Удар бросил Габи вперед, сумки разлетелись во все стороны. Она рухнула на пол с такой силой, что проехалась несколько футов прежде чем остановилась. Больше оглушенной, чем травмированной ей понадобилось несколько мгновений, чтобы собраться с силами, — жизненно важных мгновений. До того как она сумела прийти в себя и подняться, кто-то схватил ее за волосы и дернул голову вверх и назад так резко, что хрустнули позвонки.
Габи оцепенело уставилась в темное, перекошенное от злобы лицо. Искра узнавания мелькнула в ее памяти.
— Putta! — рявкнул человек, дернув ее за волосы, чтобы поставить на ноги. — Где дурь?
Габи пялилась на него, сквозь шок и боль пытаясь сообразить чего он добивается.
— Какая дурь?
Она не заметила приближающийся кулак. Бандит ударил ее в челюсть с такой силой, что голова мотнулась в сторону и в глазах потемнело. Или он выпустил ее волосы, когда замахивался, или сила удара выдрала их с корнем. От толчка Габи отлетела в сторону, снова растянувшись на полу. Головорез двинулся следом. Возвышаясь над ней, он наклонился и ударил в лицо еще несколько раз, несмотря на ее безуспешные попытки прикрыть голову руками.
— Где нычка, сука?
Габи сжалась в комок, как только он перестал наносить удары. С рычанием, выдававшим бешенство и разочарование, он вновь принялся пинать ее, вгоняя ботинки в ребра, живот и спину, пока ее не вырвало. Она не могла дышать. Один спасительный вдох — это все о чем она думала.
Девушка даже не осознала, что он прекратил избиение. Ею владели боль и желание сделать хотя бы маленький глоток воздуха. Когда наконец удалось вдохнуть, она подавилась и закашлялась. Медный привкус крови наполнил рот, и она сплюнула, гадая, то ли она кашляет кровью, то ли прикусила щеку, когда он бил ее в лицо.
«Он безумен», — подумала Габи с ужасом.
Эта мысль и смутное ощущение возникшее прежде, соединились в узнавании.
Это тот латинос, в которого Анка вселился в самый первый раз, — осознала Габи.
Приподнять голову стоило неимоверных усилий. Когда зрение чуть прояснилось, она разглядела, что бандит разносит квартиру в поисках чего-то. Тайника? Какой-то дури?
«Он думает, что я держу дома наркотики», — догадалась Габи. — «С чего он это взял?» — недоумевала она.
Девушка отбросила эту мысль. Он полностью поглощен своим занятием. Возможно, это ее единственный шанс на спасение. Даже страх отступил перед ее порывом, пусть это и не придало много сил.
Габи сосредоточившись вспомнила, что видела открытую дверь спальни когда поднимала голову осматриваясь — спальня, дверь, запереться, телефон, полиция. Боль многократно усилилась, стоило ей, прилагая мучительные усилия подтащить себя к заветной двери. Ей удалось сдвинуться всего на несколько дюймов.
«Быстрей! Быстрей!» — повторяла Габи, не в состоянии сформулировать ничего кроме разрозненных слов и неспособная додумать ни одной мысли, кроме самых простых, примитивных. Казалось, ее голова сейчас взорвется. Кровь клокотала в горле, и Габи задыхалась: едва ли не с каждым вдохом ожидая, что вот-вот захлебнется.
Мужчина что-то бормотал себе под нос по-испански, чертыхаясь. Вывалив на пол содержимое ящиков и полок, он сгреб подушки с дивана и кресел и принялся потрошить их ножом. Одного вида лезвия хватило, чтобы подстегнуть Габи, когда она уже готова была сдаться. Собрав все силы и отчаянно борясь с грозящей поглотить ее тьмой, она проползла чуть дальше.
Она почти добралась до двери спальни, когда услышала, что налетчик возвращается. Габи вскрикнула, когда он рывком поднял ее и швырнул головой вперед через дверной проем в комнату. Это был еле слышный крик. Девушка не удалось набрать достаточно воздуха в легкие, чтобы выдавить крик погромче, да и тот резко оборвался, когда она ударилась о край кровати и скатилась на пол.
Она снова сжалась, ожидая, что мучитель начнет осыпать ее ударами. Вместо этого он начал методично разносить ее спальню, как до этого гостиную.
«Он вернется», — смутно поняла Габи, пытаясь настроить разум на выживание.
Последним местом, где можно укрыться, оставалась ванная.
Она попыталась ползти к двери.
Бандит заметил это и очевидно решил, что именно там она прятала ту «нычку», которую он искал. Бросившись за ней он, отведя ногу, жесточайшим ударом отбросил ее тело словно мяч. Габи сдавленно всхлипнув, заскулила от боли, огнем охватившей тело.
Обыск в ванной продлился недолго. Через минуту изувер вернулся. Опустившись на колени, он перекатил Габи на спину и оседлал. Склонившись над ней, приставил все тот же нож к ее горлу.
— Где дурь, ты, гребаная манда?
Габи не осмелилась взглянуть ему в лицо.
— У меня нет наркотиков, — только и сумела выдавить она.
