ГЛАВА 14 (ДЭННИС). «КТО ТЫ ТАКАЯ?»
Моё сердце гулко стучит, будто по-настоящему живое, словно не было разбито сотню раз. Широко распахнутыми глазами я разглядываю девушку. Понятно, что над этой куколкой работал не один талантливый пластический хирург.
У девушки фарфоровая, неестественно светлая кожа с розовым оттенком, сквозь которую просвечиваются голубые и фиолетовые вены. Ворох рыжих веснушек рассыпан на лице, шее и плечах. Армия маленьких родинок покрывает кожу на внутреннем сгибе локтя и на запястьях. Длинные густые волосы цвета спелой пшеницы украшены сине-зелёными перьями.
Чтобы у девушки была такая идеальная фигура с плавными изгибами, которые просматриваются даже сквозь больничный комбинезон, нужно либо убиваться в спортзале, либо провести не одну хирургическую операцию. Впервые вижу такую просчитанную красоту, выверенную до мельчайших черт. Жаль, что даже она подвержена порокам…
Я сажусь рядом с девушкой, прикрепляю датчики к её вискам. Как обычно, надеваю линзу виртуальной реальности, цифровые перчатки, запускаю программу, настраиваю её так, чтобы запись шла не только на экран моего компьютера, но и того, что остался в другой комнате, чтобы генерал сразу видел, что происходит в сознании девушки.
Прямо в воздухе, между моими ладонями, появляется модель мозга, различные отделы обозначены разными цветами, и я начинаю работу, прикасаясь то к одной точке модели, то к другой.
Вдруг чувствую на себе чей-то взгляд. Оглядываюсь на девушку, но её веки закрыты. Веду плечами, будто так могу избавиться от внимания чужого человека, которого я даже не вижу.
Темнота, давно поселившаяся в моей груди, ощущается почти осязаемо, так ясно, словно это опухоль, которую можно вырезать из тела. Только она почему-то кажется мне вдруг преодолимой, не таким тяжёлым камнем, как обычно, когда грудь сжимает и невозможно дышать.
Я велю себе сосредоточиться и внимательнее присматриваюсь к модели мозга. Активность нейронов в передней части поясной извилины повышается. Значит, девушка испытывает тревожность. Стандартная реакция при попытке погружения в чужой разум. Однако не успеваю я что-нибудь сделать, как через несколько секунд в головном мозге активизируется большое количество различных участков: миндалевидное тело, префронтальная кора, гиппокамп и кора передней островковой доли большого мозга. Практически весь мозг охватывает новое чувство. Это могли бы быть гнев или страх, но тогда, в первом случае, гипофиз выделил бы адренокортикотропный гормон, во втором — настораживающие сигналы поступили бы в миндалину и гипоталамус. Вероятно, это… радость. Мимолётная, но, возможно, именно благодаря ей, преграда, которая не позволяла мне увидеть хоть какой-нибудь образ, исчезает.
Странно. Люди физиологически не обладают достаточным уровнем контроля, чтобы быть в состоянии отслеживать этапы сканирования головного мозга и тем более сознательно убирать возникающие барьеры. Это и подавно не умеют виртуальные наркоманки. Даже если они выглядит, как богини. Так что нужно будет сказать Бронсону, что виртуальное кресло у него барахлит.
Наконец-то появляется первое изображение. Человек сидит в позе лотоса, точнее, видно его силуэт и полупрозрачное тело, словно сотканное из фиолетовых нитей; вдоль туловища расположены семь пульсирующих разноцветных кругов. Потом появляются несколько лиловых человеческих силуэтов. Они стоят рядом и держатся за руки, а у них в груди мерцает и переливается пространство, полное звёзд. Кажется, можно протянуть руку и коснутся материи: на ощупь она наверняка будет мягкой и тягучей. Образ вновь меняется: в тёмном космическом пространстве я вижу кисти, уходящие прямо во тьму. Между ладонями медленно вращается голубая планета с материками, покрытыми желтоватыми, коричневыми и зелёными пятнами.
Вдруг образы исчезают, оставляя только чёрный фон на экране. Я склоняюсь над девушкой, проверяя, прикреплены ли датчики к вискам. Но всё в норме. Её веки начинают трепетать, когда приходит в сознание, а потом она открывает глаза.
Изумрудно-зелёные, просто неземные глаза.
Настолько ярких линз, кажущихся при этом натуральным цветом глаз, я никогда не видел. Или может, это не человек? Новая модель артифика, настолько совершенная, что я сразу этого не понял?..
Кажется, целую вечность её взгляд скользит по моему лицу, а я замираю, завороженный необычными глазами, а потом они наполняются неконтролируемым ужасом, зрачки резко увеличиваются. Я отстраняюсь, наблюдая, как тело девушки напрягается, словно она готовится то ли к прыжку, то ли к побегу, рывком садится, и с висков падают датчики. Девушка осматривается. Ресницы темнее волос, пушистые настолько, что, когда девушка опускает взгляд, её глаз совсем не видно. А потом она пытается встать, и я машинально хватаю её за запястье, не сильно, но крепко. Она замирает.
— Куда ты собралась? — вкрадчиво спрашиваю я, замечая, как по её телу проходит дрожь.
Девушка шарит взглядом по пространству, явно в поисках спасения от меня. Вдруг на её глазах выступают слёзы. Они чёрные…
— Ты в порядке? — спрашиваю я.
Слёзы текут по щеке, и девушка смотрит на меня сквозь тёмную пелену невидящим взглядом. В груди неприятно колет. Моя рука невольно напрягается. Ответа я так и не дожидаюсь, поэтому прошу:
— Не усложняй мне работу, — мой голос невольно звучит мягче. — Хорошо, что ты пришла в себя, — признаюсь я, отпуская её запястье, а потом беру с полок над виртуальным креслом стакан воды. — Выпей, станет легче, а потом продолжим.
Она обхватывает стакан дрожащими ладонями и делает маленький глоток, но с трудом его проглатывает. Я упираюсь взглядом в экран передо мной, потому что вдруг вспоминаю о том, зачем нахожусь здесь и что должен делать.
Вдруг раздаётся грохот. Я смотрю на кресло, но девушка уже оказалась на полу, с другой стороны, и мне до неё не дотянуться. Встаю и делаю шаг вперёд, но она поспешно отползает в угол комнаты. Что с ней не так?..
Останавливаюсь, рассматривая незнакомку с головы до ног. Она втискивается в угол: тело напряжено, но бежать некуда, и она, будто в отчаянии, обхватывает плечи руками.
Так мы не договоримся.
Я с лёгкостью представляю недовольное лицо генерала и то, чем грозит мне нарушение нашего договора. Я сжимаю челюсти. И что мне с ней делать?
Наши взгляды встречаются.
— Ты хоть понимаешь меня или совсем улетела? — спрашиваю я её, но она, не сводя с меня взгляда, конечно, молчит, так долго и пристально смотрит на меня, что в какой-то момент начинает казаться, будто её взгляд едва не физически касается кожи.
Я совершенно уверен, что не испытывал подобного: как будто меня обнимает человек, который находится на расстоянии нескольких метров. Хочу отвести взгляд, но девушка словно намеренно притягивает его, пока наконец не отводит и упирается своим в мою грудь.
— Я понимаю.
Впервые слышу её голос. Он нежный, тихий, слабый, но слова девушка произносит чётко.
Я прищуриваю глаза.
— Боишься меня, — я хотел, чтобы прозвучало, как вопрос, но не получается. — Сидеть в виртуальных мирах до потери сознания и рассудка, пока не утратишь связь с реальностью, ты не боишься, а я тебя страшу?
Не стремлюсь её обижать: мой вопрос справедлив.
— Ты можешь… показать мне то, что… носишь на груди?.. — Она несколько раз делает вдох, чтобы произнести эту короткую фразу.
Я хмурюсь, сбитый с толку. «То, что носишь на груди». Что это значит?.. Кулон? Зачем он ей?
Она странная, но делать нечего.
— Договорились, — соглашаюсь я, пока она не передумала. — Но ты сядешь в виртуальное кресло, и я доделаю свою работу.
Долгая пауза. Я не люблю спешить, но сейчас не выдерживаю:
— Не бойся. Я помогу тебе.
Протягиваю руки и медленно приближаюсь.
— Если у тебя какие-то проблемы с законом, меня это не касается, — добавляю на всякий случай. — Я не обижу.
Делаю всего несколько шагов и останавливаюсь, вопросительно приподняв брови: пускай почувствует, что у неё есть выбор, и примет его самостоятельно.
