Мужчина усмехнулся и направился к ансамблю. Рэмин стоял позади, как и всегда.
— Сегодня они играли лучше, — с хищной улыбкой произнес владыка музыканту, — хорошая работа.
Он приблизился к девушкам.
— Так, что тут у нас, — лениво улыбаясь, произнес он, разглядывая каждую, как товар на рынке, — две скрипки, мандолина и свирель. Арфа у меня уже была, свирель — тоже. Без своего инструмента та пташка оказалась совсем скучной…
Он замолчал и остановился напротив Эллин. Она опустила голову, не глядя на него, и чувствовала, как бьется сердце и пульсирует вена на шее.
— Хм… — задумчиво произнес владыка, — а вот скрипки у меня давно не было.
Он переводил взгляд с Эллин на другую скрипачку, высокую блондинку.
— Темная или светлая? — сказал он таким тоном, что от ужаса у Эллин поползли мурашки. — Или взять обеих…
— Возьми меня, владыка, — раздался внезапно тонкий голос, — меня одну.
От неожиданности Эллин ахнула и повернула голову. Девушка, что играла на свирели, вышла вперед и смотрела прямо на владыку.
Несколько секунд мужчина молчал, а затем рассмеялся.
— Не люблю непокорных и выскочек, — сурово произнес он, оглядывая ее с головы до ног, — но ты меня удивила. Я возьму тебя, свирель…Но и скрипку тоже.
Он стремительно подошел к Эллин и взглянул ей в глаза. В пламени его зрачков сверкнуло что-то неуловимое, болезненное, отчего у девушки сжалось сердце. Несколько долгих мгновений он пристально смотрел на нее, обжигая. Лодыжка зудела так, что хотелось расчесать ее до крови. Но Эллин не шевелилась.
Страх вдруг покинул ее, и на секунду, на проклятую секунду — боги видят — ей вдруг захотелось, чтобы он взял ее. Чтобы выбрал ее. От осознания этой безумной мысли, Эллин вздрогнула. Владыка, ухмыльнулся, словно прочитал ее мысли. И с той же злой ухмылкой поднял руку и, все еще глядя на Эллин, схватил вторую скрипачку за локоть и притянул к себе.
— Все-таки светлая, — широко улыбнувшись, произнес он и пошел прочь из зала.
Две девушки, свирель и скрипка, покорно шли следом. Одна с нетерпением, вторая — понурив голову.
Больше Эллин их никогда не видела.
15
Эллин с Нэлой купались в бассейне и глядели на мерцающие цветы.
— Так что со вторым ключом? — прошептала Нэла, оглядевшись, — еще не пробовала искать его?
Эллин покачала головой.
— Не знаю, с чего начать. Старых статуй тут много, к тому же сады каждый день меняются — могут годы уйти на поиски. Еще она сказала мне во сне, что там не ходят воробьи. Или не бывают там. Вроде того.
Нэла нахмурила лоб.
— Где не ходят воробьи, — задумчиво сказала она, — значит там никогда не убирают. Хм…А, может, спросим у самих воробьев?
— Так они и скажут! — Эллин раздраженно шлепнула по воде. — Может, Мелисса знает.
Нэла нахмурилась и сжала запястье подруги.
— Не спрашивай у нее. Прошу. Она мне не нравится.
Эллин улыбнулась.
— Ты слишком предвзята к ней. Мелисса милая. Она — как невинное дитя. И она только помогала мне здесь. Может, она знает.
Нэла выругалась.
— Слушай, Эллин. Ради меня, не спрашивай у нее. Я уже потеряла здесь друга, не хочу потерять и тебя. Давай попробуем сами выяснить, хорошо?
Эллин нехотя согласилась. Хотя она была уверена, что Мелисса могла помочь, все же Нэлу огорчать не хотелось. Она была в чем-то права: нужно попытаться выяснить самой. И расспросить воробьев.
После бассейна и репетиций, подруги выдвинулись на поиски воробьев. Было решено идти в крыло воробьев. Беда была в том, что они понятия не имели, где оно находится. Поплутав еще по садам, они наконец-то поймали маленькую девушку-воробья, по возрасту еще ребенка. На вид ей было не больше тринадцати.
— Постой! — Нэла схватила ее за локоток, — ты не могла бы нам помочь?
Та неуверенно кивнула.
— Скажи, где вы никогда не убираете?
— Мы всегда и везде убираем, — бесцветным голосом сказала девочка, — везде летаем и крохи собираем.
Девушки переглянулись.
— А есть ли места, где вы не бываете? — мягко спросила Эллин.
Девочка покачала головой.
— А, может, есть какие-нибудь запретные места? — предположила Нэла, — куда вам нельзя ходить?
Девочка нахмурилась и засопела.
— Вообще-то воробьи везде летают, убирают, — заученно сказала она, — но есть места, запретные для всех птах. И для воробьев тоже. Золотые и алые залы, и аллея.
— Какая еще аллея? — Эллин впервые слышала о ней.
— Облачная аллея. Не та, что в центральном крыле, а старая. Там никто не бывает. Говорят, владыка ее не любит, но почему-то не перестраивает и не уничтожает. Там нельзя бывать пташкам. Многие ее видели только издали, она страшная. Находится сразу за лесом грёз.
Девушки переглянулись и душевно поблагодарили девчушку, пожелав ей прожить до самой старости.
Обе знали про лес грёз только понаслышке. Другие соловьи шептались, что лес грёз — колдовское место, как и все здесь. Окруженный низкой изгородью, со стороны он кажется миниатюрным, с карликовыми деревьями и
