мы оба жертвы собственной страсти и игры, которая зашла слишком далеко. Он не собирался заманивать меня в ловушку. А я не собиралась вынуждать его нарушить условия контракта.
Азазель подходит к шкафу и открывает его. Берет халат и бросает его на кровать.
– Надень это, а потом мы раздобудем тебе другой кулон. Я полагаю, первый он сорвал совсем недавно.
– Несколько часов назад, наверное. – Честно говоря, я не уверена. Я была немного не в себе после того, как у нас был секс, а потом еще несколько минут ждала, когда Сол вернется в спальню, пока негодование не придало мне сил искать его. Ничем хорошим это не обернулось, наш спор дал Азазелю аргументы, необходимые, чтобы поставить контракт под сомнение.
Азазель идет к двери, повернувшись ко мне спиной.
– Время имеет решающее значение. Кулон может предотвратить беременность до тех пор, пока процесс не достигнет определенной точки.
Я гляжу ему в спину.
– Магический план Б.
– Что-то в этом роде. – Он бросает на меня взгляд и хмурится. – Халат, Брайар.
Мне хочется ослушаться из чистой ярости, но факт остается фактом: это должно стать первым шагом к тому, чтобы вызволить нас с Солом из этой переделки.
– Я пойду с тобой, но потом ты выслушаешь меня.
Он вздыхает и снова отворачивается к двери.
– Согласен.
Я бросаю одеяло и надеваю халат. Он из плотного материала, мягкий и теплый, а когда я подпоясываюсь, закрывает меня даже лучше, чем одеяло.
– Я готова.
Азазель открывает дверь и пропускает меня вперед в коридор. Но другой – не тот, что был прежде. Моя дверь теперь находится не в тупике, а в отдалении с другой стороны. Он поворачивает направо, и мне остается только следовать за ним.
Всю дорогу я тихо его проклинаю. С каждым шагом моя злость усиливается. Я забываю о том, что Азазель – демон, почти такой же огромный, как Сол, а еще в ответе за то, что я стала вдовой. Мы поворачиваем за угол, и злость с визгом вырывается из меня.
– Это не твое дело!
Демон поворачивается ко мне, раздраженно бормоча что-то, что заклинание перевода не в силах толком преобразовать.
– Ты под моей опекой. Я несу ответственность за твою безопасность.
Краем глаза я замечаю движение, но слишком сосредоточена на Азазеле, чтобы беспокоиться о том, есть ли у нас зрители или нет.
– Ты настырный демон, который должен позволить двум взрослым людям поговорить, а не вмешиваться и не похищать меня.
– Я тебя не похищал! – рычит он.
Я должна быть напугана. Должна тут же обмочиться, потому что я не просто оказалась в центре конфликта, а с тем, кто может выпотрошить меня одним взмахом своих черных когтей. Но вместо этого я ору на него в ответ.
– Твой дурацкий контракт не отреагировал на то, что происходило между нами, и ты это знаешь! Я не соглашалась возвращаться сюда с тобой! Я разговаривала со своим мужем, а не с твоей бесцеремонной демонской задницей!
Азазель рычит мне в лицо. Его черты не изменились, но внезапно кажутся меньше похожими на человеческие.
– Тащи свой зад в эту комнату сейчас же и надень запасной кулон. Разберусь с тобой, когда снова станешь вменяемой. Успокойся.
Все становится статичным и странным. Такое ощущение, будто моя макушка вот-вот лопнет. Конечно, это единственное объяснение тому, что я набрасываюсь на Азазеля, сжав пальцы, как когти.
– Ублюдок!
Я так и не касаюсь его.
Чьи-то руки обхватывают меня за талию и прижимают к широкой груди. Я даже не смолкаю, чтобы выяснить, кто меня схватил. Не думаю ни о чем, кроме того, как оторвать Азазелю рога и забить его ими до смерти.
– Верни меня обратно! Сейчас же верни меня обратно, мать твою!
– Довольно, – произносит знакомый голос.
Раману.
Они закидывают меня на плечо.
– Я все улажу, Азазель. Дело не требовало твоего прямого вмешательства.
– Разберись с этим, – рявкает Азазель. Тяжелые шаги удаляются от нас, но я не вижу ничего, кроме круглой задницы Раману перед моим лицом.
– Опусти меня!
– Это вряд ли. – Они делают несколько шагов, а потом мы выходим из коридора и проходим через дверь, которой – я почти уверена – еще несколько секунд назад здесь не было.
Я пытаюсь успокоить бешено колотящееся сердце, твердо намереваясь броситься к двери, как только Раману поставят меня на ноги. Раньше здесь пролегал путь в крепость Сола. Наверняка он по-прежнему существует. Мне просто нужно найти его. Для этого придется обойти Раману и Азазеля, но мне все равно. Я не допущу, чтобы у нас с Солом все закончилось.
Только не так.
Даже без возможности попрощаться.
Раману, не слишком церемонясь, бросают меня в кресло. Выставляют руку, когда я пытаюсь вскочить на ноги. Я врезаюсь в их ладонь и, чертыхаясь, падаю обратно в кресло.
– Отпусти меня!
– Я знаю, как маленькие людишки любят, когда им велят успокоиться. – Одной рукой они роются в шкафу, по большей части сосредоточив свое внимание на мне. – Но факт остается фактом: я не выпущу тебя из этой комнаты, пока ты не успокоишься и не прекратишь пытаться напасть на нашего предводителя.
– Я бы ни на кого не нападала, если бы он не утащил меня из кабинета Сола, даже не спросив, хочу ли я этого.
Раману пожимают плечами.
– Он соблюдает контракт. Может делать все, что пожелает, не причиняя вреда. – Они вытаскивают из шкафчика кулон, такой же, как тот, что Сол сорвал с меня сегодняшним днем. – Руку.
Я отвечаю свирепым взглядом, но в итоге протягиваю руку. Они прокалывают ладонь когтем и прижимают к ней кулон, сомкнув вокруг него мои пальцы. Знакомый разряд в теле вызывает легкую дрожь. Я смотрю на кулон, испытывая смешанные чувства.
Я не хочу забеременеть. Не хочу, если потом придется оставить ребенка.
Но… если бы мне не пришлось уходить? Если бы у нас с Солом было будущее, не ограниченное во времени? Это совсем другое дело. Я неохотно вешаю кулон на шею и смотрю на Раману. Сердце все еще бешено колотится, голова идет кругом, но мне удается говорить, не срываясь на крик.
– Пожалуйста, отведи меня обратно к Солу.
– Не мне идти с таким визитом.
– И все же тебе удалось совершить немало визитов, пока проверяли меня за последний месяц. – Я скрещиваю руки на груди и сверкаю глазами. – Тебе прекрасно известно, что Сол скорее отсек бы себе руку, чем причинил мне вред. Он сомневался, прежде чем сорвал с меня кулон. А еще сомневался, прежде чем взял меня. Я убежала. Я знала, что случится, если сделаю это, но все равно сделала. Если кто и причинил кому-то вред в этой ситуации, так это я.
Я знала, что он сожалеет, что чувствует себя виноватым за случившееся. Если
