её на мать Эльены, но та уже была беременна и дитя впитало метку, спасая мать, но подвергая себя опасности. Эльена всю жизнь живёт с осознанием, что скоро умрёт. Поэтому я была против ваших отношений. Я не хотела, чтобы ты ушёл за грань вслед за ней.
— Я не позволю ей…
— Дослушай! — прервала меня мама и села рядом, взяв меня за плечи. — Есть выход. Мать Эльены нашла его. Нужно кое-что сделать. Я не знаю подробностей, его светлость не любит разговаривать на тему проклятия, но сейчас, когда мы уходили с ним на кухню, чтобы сделать имбирный чай, он поделился, что Эльена будет спасена.
— Спасена? — с надеждой повторил я. — Она будет жить?
— Будет. И вы даже сможете быть вместе. Но Новый год она должна провести с Эрмесом Тордом. Его светлость сказал, что его поцелуй — её спасение.
— Его… поцелуй?
Стрела ревности пронзила меня, но я нещадно вырвал её, хотя рана и осталась.
— Всего лишь поцелуй, Лирей. Герцог переживает, что она не любит его, но он ей нужен. Дай ей это время до нового года, а после, когда метка смерти будет снята, признайся ей в чувствах. Я не буду против, если ты подаришь ей свою нить…. Но только если проклятие развеется.
В голове бушевала вьюга, превращаясь во всё увеличивающийся рой. Боль затопила меня, но вместе с ней пришла надежда и робкая радость. Неужели есть выход? Эльена будет жить? Но почему Эрмес? Что в нём такого особенного? Быть может, род? Он ведь потомок драконов, пусть и не воплощённый.
— Лирей, надежда есть, — улыбнулась мама, приподняв мой подбородок. — Не теряй её. Мы все будем молиться, чтобы Новый год прошёл так, как должен. И я искренне буду рада вашей с Эльеной свадьбе. Потерпи три дня. Всего три дня, сын.
Три дня… Три дня, которые покажутся мне вечностью.
Зато теперь понятно, почему Эрмес так внезапно стал ей дорог. Он ей нужен для снятия проклятия. По крайней мере, я старательно себя в этом убеждал.
Но ведь она чувствует что-то ко мне, разве не так? Если это не поможет, я не сдамся. Я найду выход. Пока же…
Три дня. Я буду ждать.
Но уже через полчаса я потерял дар речи, когда увидел Эльену, выходящую из комнаты.
Платье, подготовленное леди Вилеттой, село идеально. Горничная помогла завить волосы, и теперь они мягкими волнами спадали на плечи. Дополняла образ небольшая тиара из янтаря. Я, смущаясь и нервно проводя ладонью по юбке, вышла из комнаты и едва нос к носу не столкнулась с Лиреем.
Отскочила и застыла под взглядом дракона. Льдистые глаза прошлись по мне с непонятными искорками и остановились на лице. По телу побежали мурашки, сама не знаю отчего. За окном завыл ветер, но здесь и сейчас под взглядом ледяного дракона было тепло и уютно.
Пока он не отвернулся.
— Идём, — равнодушно бросил он и направился к лестнице.
Щёки вспыхнули румянцем. И это я перед ним смущалась?! Да он… что вообще происходит?! Мы ведь совсем недавно хорошо общались. Неужели он обиделся из-за короны? Я догнала братца на лестнице, придерживая подол и пытаясь поспеть за быстрым шагом Льда.
— Шоколад был невкусный? — уточнила я. — Хочешь, я тебе отдам свою тиару? Она ещё роскошнее той короны. Лирей, ну не молчи! Ты обиделся?
Лирей резко развернулся. Я споткнулась, и дракон, выставив руку, перехватил меня поперёк талии. Наши лица оказались слишком близко. Мы застыли.
— С чего ты взяла? — разорвал тишину Лирей и сглотнул. — Кстати, отец ещё не пригласил тебя на первый танец? Чудесно. Тогда он за мной.
— Ты приглашаешь меня на первый танец? Но до этого всегда…
— Этот танец мой, — уверенно произнёс Лирей и отступил.
Я уже успела восстановить равновесие, поэтому просто побрела следом за драконом, буравя его спину недовольным взглядом. Да что с ним происходит? Почему он такой непоследовательный?
Приёмы, на которые меня приглашали, традиционно были семейными. Дальние родственники и друзья папы и леди Вилетты, и никакой знати из столицы. Поэтому и о наших истинных отношениях с Лиреем никто не знал.
Впрочем, сводные — это ведь не настоящие брат и сестра. В глазах общества мы чужие. Хотя если бы студенты в академии знали о нас, вряд ли бы устроили тотализатор, списав наши странные отношения на взаимодействия новоиспечённых брата и сестры.
— Лирей! Эльена! — услышала я голос тётушки Селесты, и приветливо улыбнулась. Женщина встретила нас у подножия лестницы и крепко обняла меня. — Дети, как вы выросли! Лирей, ты возмужал. Стал настоящим красавцем! Эльена, присмотрись к нему.
Тетушка подмигнула, а я закашлялась под ехидным взглядом моего Льда. Селеста, хихикая, убежала, а я осталась рядом с Лиреем. Он сложил руки на груди:
— Я тебе говорил, что я само совершенство. Тётушка Селеста плохого не посоветует.
Я закатила глаза.
— Ты сейчас точно говоришь о женщине, которая носит лисью шапку летом только потому, что та отлично подходит к её босоножкам?
— Не волнуйся, я тебе точно подхожу идеально.
Позёр! Я собиралась уходить, когда в двери постучали. Дворецкий открыл дверь, и я услышала знакомый голос:
— Добрый вечер! Я к Лирею Эквуду.
— У вас есть приглашение, леди? — чопорно спросил Оливер и окинул девушку взглядом.
Я наблюдала за этим и с каждой минутой раздражение во мне всё росло. Откуда оно? Я не знала, но смотрела на Хлою неприязненно. Наконец, она заметила нас и широко улыбнулась.
— Лирей, я к тебе! Можно?
— Вообще-то у нас семейный приём, — ответила я за него и запоздало осознала, как недружелюбно звучал мой голос.
— Леди ваша подруга? — уточнил Оливер, и Лирей с сомнением кивнул.
Хлоя скинула белую шубку и передала её Оливеру. Я едва удерживалась от того, чтобы не сложить руки на груди в защитном жесте по мере того, как драконица приближалась к нам. На ней было терракотовое платье из блестящей ткани с присборенной юбкой и декольте, открывающим вид на пышную грудь. Волосы были собраны в элегантную причёску с цветочными шпильками, а яркий макияж подчёркивал глубину глаз. Сегодня она разительно отличалась от мага, встреченного нами на практике, и это отчего-то раздражало меня. Девушка, приподнимая одной рукой подол, направлялась к нам с сияющей улыбкой.
— Лирей, как ты? Я так переживала за тебя! — Девушка перевела взгляд на меня. — И за тебя, разумеется, Эльена. Хотя ты была в надёжных лапах ледяного дракона. К слову, — она нахмурилась, — а ты что здесь делаешь?
— Мы…
— Сводные, —
