Он снова хихикнул, значит все не так уж и плохо.
— Скажем так, Зетти больше не захочется попадаться тебе под руку. По-крайней мере, без оберегов Эстель. Также как и Риггс. — Он рассмеялся. — Джек и Туба и близко к тебе не подойдут без лезвий. Думаю теперь даже румынских проклятий будет достаточно, чтоб навредить им на всю оставшуюся жизнь. Отвратительный же все-таки это язык, Райли. Серьезно, мерзкий. — Он уткнулся носом мне в шею. — Хорошо, что никто не знает Румынский. Хотя, я знаю. По — крайней мере, ругательства. И они мне нравятся, конечно. — Он прикусил мою кожу. — Мне досталось больше всех. Полагаю потому, что все это время я был с тобой.
Я снова выпрямилась и повернулась к нему.
— Боже, да ты извращенец. Брось. Что я тебе могла сделать? Двухсотлетнему свирепому вампирюге?
Одним быстрым движением, Эли развернул меня и усадил к себе на колени, лицом к лицу.
— Кроме того, что ты просто зверски меня избила, — сказал он, положив руки на мои бедра, — ты пыталась высосать мою кровь. Не то чтобы она у меня изобиловала, но тебя и это не остановило. — Он потер рукой шею. — Черт, шея до сих пор ноет.
Подавленная, я закрыла глаза.
— Прости меня, — сказала я и посмотрела на него. — Просто не могу поверить, что я сделала все это.
— Чертовски странно, ага? — внезапно сказал Люк, заглядывая в палатку. Фин следом. — Ты была похожа на обдолбанного вампира, или что-то в этом роде. Ты так хотела разорвать кому-нибудь горло, словно завтра уже никогда не наступит.
— Ага, Ри, — подтвердил Фин. — Обвивала ногами добычу. Словно паукообразная обезьяна какая-то. Ты была похожа на стригоя, это точно. Выпучила глаза и скрежетала зубами. — Он драматично передернул плечами. — Жуть.
— Словно черт из преисподней, — сказал Люк, продолжая разглядывать меня. — Впрочем, сексуальная, как всегда.
— Жаль, что я не набросилась на тебя, — сказала я, думая о том, что забавно то, что вампиры сами думают обо всем этом. Я сузила глаза. — Присматривай за своей шеей.
Люк рассмеялся.
— Не волнуйся.
Фин присел на корточки и с улыбкой посмотрел на меня.
— Если устанешь от отношений с этим стариком, — он мотнул головой в сторону Эли, — ты знаешь, где меня найти. Я обожаю давать жару длинноногим цыпочкам с тату.
Я покачала головой.
— Ты узнаешь об этом первым.
На мгновение я замолчала, чтобы затем откашляться.
— Ладно, значит вот мы где, на другом острове, изолированы с до жути непредсказуемой мной в одних чертовых трусах. Как на счет личной жизни, а? — спросила я, поворачиваясь к Эли. Черты его лица я не смогла разглядеть, лишь силуэт; очень красивый силуэт. — Это безопасно? — спросила я его.
— Ты имеешь в виду, пока ты в безопасности? — поправил Люк.
— Мы пока не знаем наверняка, — ответил Эли, — но думаю, я смогу с этим справиться. Люк, Фин… выметайтесь отсюда. — Ладони Эли скользнули по моей груди, прижимая меня ближе. Меня охватил жар.
— Ты уверен, дружище…
— Сейчас же, — добавила я. Слова были больше похожи на рычание.
Братья Эли рассмеялись, и также быстро как появились, они растворились во мраке. Но я уже не смотрела на них; я не стала проверять ушли ли они на самом деле. Фактически, мне стало все равно. Они могли остаться и посмотреть все, что их интересовало. А вот то чего я хотела… отчаянно желала, было прямо передо мной: скорее подо мной. Меня охватило желание.
Я склонилась, зарываясь пальцами в волосы Эли, и притянула его рот к своему с куда большей силой, чем намеревалась. Отчаянное желание обладать им сокрушало меня, пугало, лишало дыхания и покоя и, хвала Господу, наши желания совпадали. Наши голодные губы соединились, забирая друг у друга все, что можно было. Ладони Эли скользнули по моему телу, сминая груди под тонкой майкой, что была на мне надета. Неудовлетворенная, я оттолкнула его руки и стянула жалкий кусочек материи через голову, тут же отбросив его в сторону.
К счастью, на Эли майки не было. Его руки вновь заскользили по моему телу: ребрам, спине, и, наконец, груди, лаская ее. Я же целовала его губы, смакуя их экзотический вкус в первый раз за долгое время. Сладкие и горячие, наши языки и губы скользили друг по другу, и от этого сладострастного афродизиака я едва не потеряла голову. Я приоткрыла губы, и его язык с силой ворвался в мой рот. Я простонала, когда ощутила, как пальцы Эли скользят по моей спине, сжимают мою задницу, и буквально вжимают в его тело. Я снова застонала.
— Я хочу ощутить тебя в себе, — хрипло прошептала я, проведя пальцами по твердым кубикам его живота, спускаясь ниже, чтобы обхватить его член. Губами я прижалась к его шее, а потом скользнула к уху. — Мы. Единое целое. Сейчас.
В ту же секунду я оказалась на спине. Воздух со свистом вырвался из легких, и, прежде чем я сумела прийти в себя, его ловкие пальцы схватили меня за трусики и разорвали их прямо на мне. Звук рвущейся материи прорезал ночной воздух, и его грубость возбудила меня еще больше. Тонкий лучик лунного света отразился в глазах Эли; этот опасный блеск молнией прошил все мое тело. Я обхватила его ногами, держась за шею, и потянулась губами к его губам.
Не знаю, когда Эли освободился от шорт, что были на нем одеты, но я была чертовски этому рада. Мы растворились друг в друге: кожа к коже, лишь его была немного прохладнее моей. Когда он вошел в меня, я застонала, упершись пятками в его ягодицы; и ахнула, когда он начал двигаться, соблазнительно, притягательно, дико и неконтролируемо.
Медленно, бурный оргазм начала нарастать где-то внутри меня, быстро набирая силу. У меня перехватило дыхание, когда он достиг своего пика, и обрушился на меня волнами дрожи, сотрясая мое тело. Мне хотелось раствориться в Эли…, в его душе. Я зарылась лицом в его шею, когда он обвил меня руками. Наши тела слились воедино, переплетаясь, и его дрожь сотрясала меня, когда оргазм настиг и его. Скользя пухлыми губами по моей коже, он шептал мне что-то на ухо, задыхаясь, произнося неизвестные мне слова на французском, бормоча мое имя, и прижимаясь ко мне так сильно, как будто от этого зависели наши жизни. Я ощущала его настолько остро, что не могла сказать, где заканчивалась я, и начинался он. Эли заставил меня чувствовать себя более уязвимой, чем я когда-либо могла себе признаться. И это пугало меня до чертиков.
Не говоря ни слова, Эли поднял меня, заключив в объятия, пока ложился на спину, и мы оба удовлетворенно затихли. Я не могла вспомнить, были ли мои чувства когда-нибудь такими абсолютными. Почувствовав, как его сильные пальцы нежно поглаживают мою кожу, я позволила усталости овладеть мной, и она затянула меня в обволакивающие, темные, волны дремоты. Я надеялась, что если это один из моментов ясности, я вспомню его позже. Мне чертовски этого хотелось. В закоулках своего сознания, я лелеяла эти воспоминания о Эли Дюпре, как если бы мы в последний раз были вместе.
Три дня спустя….
— Мы не прекратим, пока ты не сделаешь все правильно.
Сперва, я бросила взгляд на Эли, а уже потом на своих противников: Джек и Туба, двое юных, здоровых, огроменных парня Галла; у обоих хорошо развита мускулатура, и они по пояс обнажены.
— Я охренительно правильно все делаю, — выдавила я, сквозь стиснутые зубы.
Я наклонилась, опершись на колени, и тяжко вздохнула. Мы работали уже не первый час. Солнце нещадно палило, на небе не было ни единого облачка, чтобы хоть как-то уменьшить жар. Комары жужжали вокруг меня. Я раздраженно отмахнулась от них рукой, топнув ногой, смахнула намокшие от пота пряди с лица. Может, у меня ПМС. Я ощущала себя чертовски злой и… стервозной.
— Насколько правильно это вообще должно быть, Эли?
— Обезоружены, и без сознания.
— Ты больной псих, — пробормотала я себе под нос.
Он улыбнулся. Я громко выругалась на Румынском… вредная привычка, которая досталась мне после укуса тех Арковоских говнюков-стригоев.
