Может мне это только кажется?
Алистар мягко завершает поцелуй. Я вцепляюсь в его одежду, боясь упасть, и смотрю с вопросом. Я сделала что-то не так?
Он будто понимает мысль, кладёт ладонь на мою щеку и улыбается, коснувшись лба своим.
– Нет, шпилька. Сейчас не время. Ты не готова.
В этот миг точно понимаю, кто из нас двоих взрослый. У меня не вышло бы остановиться самой.
– Опять учить меня будешь? – хрипло выдыхаю я.
– Конечно. Я всё ещё твой наставник, – он неожиданно касается кончика моего носа. – Как себя чувствуешь?
– Грязной.
– Тогда или в ванну. Ужин я тебе организую. И ещё вот.
Он отстраняется и шарит в кармане. В полумраке комнаты его глаза тускнеют, но вскоре снова загораются ярче. Раскрыв ладонь показывает уже знакомый мне браслет. Я с готовностью подаю руку и чувствую тёплое удовлетворение, когда бусины обхватывают запястье. Помогает не обращать внимания на дурацкую метку.
– А если…
Он недослушивает и прячет мою кисть в своих ладонях. Глаза закрывает, сосредотачиваясь. Я ощущаю всполохи магии и чувствую тепло на руке. Щёки трогает краска, хотя, казалось бы, с чего?
Вместе с этой мыслью приходит множество других. Тёмных и внушающих страх.
– Теперь я пойму, если браслет пропадёт с твоей руки, – объясняет он, выпуская меня.
– Ал, что теперь будет? Тебя же убьют…
Тенгер не отвечает, поворачивает голову к окну и, глянув на видневшуюся луну, меняет тему:
– Не засиживайся сегодня. И не забудь, что утром будет собрание.
– Ты знаешь, почему у всех замкнулись метки?
– Ещё нет. Но к утру что-нибудь выясню, – он кладёт ладонь мне на голову и треплет волосы. – Выдыхай, шпилька. Разберёмся. К императору поедешь только через мой труп.
– Учитывая свод правил, который ты сам заставил меня выучить, есть больше полусотни причин превратить тебя в труп, – хмыкаю я.
– Ты удивительно хорошо умеешь вдохновлять, тебе говорили?
– Ал, я серьёзно.
– Я тоже. Тебе придётся мне довериться.
Мазнув по мне каким-то новым взглядом, он выходит, а я ещё несколько минут стою как дура и пялюсь на закрытую дверь и полоску голубоватого света будто надеюсь, что он вернётся, ведь без Ала… пусто.
Мотаю головой. О чём я вообще? Мы оба покойники. Правильнее было бы сделать вид, что ничего не было.
Боги, кого я обманываю?
Забрав чистые вещи, ухожу в ванну. Долго стою под душем, прокручивая в голове случившееся. Касаюсь губ, на которых, кажется, всё ещё пульсирует отпечаток поцелуя Алистара. Всё это неправильно, но, проклятье, как же волнительно!
Когда я выхожу из ванны, на столе дожидается лёгкий ужин, но куда больше меня удивляет кусочек апельсинового пирога. Не знаю почему, но, глядя на него, я будто снова вижу золотистые глаза Ала, который говорит в моём воображении: «Это чтобы наверняка закрепить день как хороший».
Трясу головой и усмехаюсь сама себе. Завтра меня могут убить, неудивительно, что я схожу с ума. Учитывая то, как часто я влипаю в неприятности и мои странные отношения с ректором, вообще не удивлюсь, если завтра ко мне нагрянут стражи императора.
Ополоснув посуду в раковине ванной, я оставляю её на столе и ложусь спать, засыпая, кажется, раньше, чем касаюсь головой подушки.
Снов не вижу и слава богам, но будит меня грохот распахивающейся двери.
– Этеринга?! Немедленно просыпайся! – рявкает кто-то и я, резко сажусь, прижимая к груди одеяло.
В комнату врываются стражи императора, узнаю их по форме. Запомнила ещё в их первый визит. Сначала кажется, они мне снятся, думала же перед сном, что так может случиться, но когда один из них распахивает шкаф и рывком выбрасывает на пол мою сумку и некоторые вещи, понимаю, что всё взаправду.
– Что вы… делаете?
– Поднимайся и на выход! – рявкает второй голосом, который не терпит возражений.
Глава 4. Перемены
По телу проносится дрожь, и я неосознанно касаюсь браслета. Что им нужно? Зачем они сюда пришли? Для чего?
Император собрался забрать всех нас к себе? Что происходит?
– Ты глухая или как?! – рявкает страж, угрожающе топая на меня. – Или особое приглашение нужно?!
– Ни то, ни другое, – я опускаю подбородок. – На каком основании вы врываетесь в комнату девушки из цветника? Вам не хватает интеллекта осознать, что я сейчас сплю и не готова принимать посетителей?
– Ты как разговариваешь? – опускает подбородок самый дерзкий.
– Так как посчитаю нужным. Ты в курсе, что с тобой будет, если будешь пялиться на моё обнажённое тело? Пятьдесят ударов плетью, если я не ошибаюсь. Восемьдесят, если не сдержишься и прикоснёшься. А поскольку я не собираюсь никуда идти в ночной сорочке переодеваться я начну прямо сейчас. Все, кто хочет огрести плетей, прошу занять места.
Понятия не имею, откуда во мне столько наглости, но в качестве демонстрации намерений я высовываю из-под одеяла ногу, открывая бедро гораздо больше положенного. Стражи резко отворачиваюсь, внезапно заинтересовавшись видом за окном, книжным шкафом и ровным белым потолком.
– У тебя десять минут на сборы, – цедит сквозь зубы дерзкий страж и первым выходит в коридор. Его коллеги идут следом, а я медленно выдыхаю.
– Ловко ты их.
Я чуть не взвизгиваю, когда слышу бархатистый голос Саймона, который невесть когда оказывается на подоконнике.
– Гаргулья срань! Нельзя так тихо подкрадываться!
Оборотень поднимает бровь.
– Кроха, подкрадываться громко не имеет смысла.
Я медленно выдыхаю. Злиться на Саймона не получается, да и я, честно сказать, была безумно рада его видеть.
– Что ты делаешь? Они могли тебя заметить.
– Эти вряд ли. Я был тут полночи. Лучше расскажи, что вчера было. Я искал тебя, не нашёл. Снова вляпалась во что-то? Девчонки суетились сильно, но я не понял толком, что случилось.
И тут я вспоминаю детали минувшего дня. Смотрю на Саймона и спрашиваю.
– Зачем ты написал ту записку?
Кот
