— Я чувствую твоего зверя, кошка меня признает! Не признаешь ты!
— Правда? — подняла голову. — Это хорошая новость, обычно мозги отказывают ей в первую очередь!
— Алиса…
— Что Алиса? — шлепнула его ладонью по груди. — Ты забыл, как появился в моей жизни? Как предъявил права? Как не предоставил выбора?
— У меня его тоже не было, — мрачно заметил он.
— Знаешь, — вспылила, — я ни о чем не жалею, даже если бы ты меня присвоил. Я хочу тебя. Ты — охеренный, Александр Гербер. И я собираюсь остаться.
— Кто ж тебя отпустит…
— Вот видишь? Давишь.
— С тобой с ума можно сойти, — выдохнул он.
— Ты спросил, почему боюсь, я ответила.
— Я тоже боюсь, — неожиданно признался он. — Что уйдешь. Сбежишь. Ты же ведьма. Можешь найти способ.
— Я же говорю, что собираюсь остаться, — насторожилась я.
— Ты можешь передумать, — неожиданно напряженно процедил он сквозь зубы, и у меня возникло подозрение, что он сдерживает рвущиеся из десен клыки. — Я могу напугать тебя гораздо сильнее, чем ты можешь представить.
100
Несмотря на теплую воду, по спине скользнула холодная капля пота.
— Ты что, зверя своего не контролируешь?
Он встал с колен и направился со мной к берегу.
— Я не знаю пределы силы своего зверя, — усадил меня на плед и наклонился к пакету за полотенцем. — Когда я бросил вызов Роршаху, на меня кинулось около двадцати его охранников… — мне на плечи легло полотенце, а Алекс встряхнул второе и обмотал им бедра, — ни один не выжил.
Я вспомнила, как он говорил про убитых им волков, и что никого не пощадил. А покойный Роршах был редким ублюдком, прятавшимся за чужими спинами вместо того, чтобы принять вызов.
Алекс ждал моей реакции, а я не знала, что сказать.
— А Высшие в курсе?
— Конечно.
— И?
— Они требуют моего явления в Совет.
— И не страшно им? — улыбнулась растерянно, но под его пристальным взглядом улыбка сползла с лица.
Высшим не было страшно, они ждали. Меня. Когда Алекс заведет себе истинную пару и гарантированно получит возможность иметь детей. Это всегда было непререкаемым правилом вступления в Совет.
Как-то сразу осознать все не получалось. Я съежилась под полотенцем, стараясь не смотреть на опустившегося рядом мужчину. По всему выходило, что маленькая скандальная заноза в моем лице стала… спутницей Высшего Правящего? И у нас… могут быть дети. Даже не так — у нас будут дети!
— Охренеть, — обняла колени руками, чувствуя, как он притягивает меня к себе сзади, усмехаясь. Губы мужчины ободряюще коснулись виска:
— Когда ты скажешь Мирославу? — вдруг огорошил меня.
— Не знаю, — отмахнулась.
Пока что я думала не об этом. Я была уверена, что у меня не будет семьи, детей, что все, что грело душу с детства, останется только в родительском доме, а я буду чувствовать себя вечным воришкой чужого счастья. Я так увлеклась противостоянием с Алексом, что даже не подумала, что он — мой шанс. С самого первого взгляда я боролась с ним за свою свободу и право выбора, не замечая, что мне дали немыслимую возможность осуществить мечту, про которую я уже совсем забыла.
— Я была уверена, что всегда буду одна.
— Я тоже.
Выпутавшись из полотенца, я залезла к мужчине на колени и обвила его ногами, крепко прижимаясь. Морщинка меж его бровей, наконец, разгладилась, и я закрепила эффект, коснувшись его лба пальцем, спустилась по носу, скользнула к губам… Чувственно, по-новому, собственнически. Он внимательно следил за мной, блуждая взглядом по лицу и хищно улыбаясь в своей манере.
Этот мужчина — мой. В груди согласно потеплело, а потом невыносимо запекло и рухнуло к животу.
— Только тебе придется открыть всем, кто я для тебя, — прошептала я.
— Боюсь, я и так не смогу этого долго скрывать, — его взгляд стремительно налился сталью и какой-то пугающей решительностью. — Нильс так точно уже обо всем догадался. Поехали?
Я растерянно кивнула.
Как он умудрился довезти меня до станции на «гусенице» так, что я уснула — за гранью моего понимания. «Живая» вода озера требовала усвоения, и меня невыносимо клонило в сон. Когда нас забрал водитель Алекса, я беззастенчиво сползла в руки Правящему на заднем сиденье и крепко уснула. Проснулась только перед домом. Алекс помог выйти и улыбнулся, всматриваясь в мое наверняка помятое лицо.
— Что? — прокряхтела я.
— Я скоро вернусь, побудешь тут?
Не хотел меня вести к остальным, обнажая истинную природу наших отношений.
— Опасно, — осторожно предположила я.
— Ты пахнешь мной.
— Если бы мы просто спали друг с другом, я бы тоже пахла тобой. А то, что тебя это так волнует, говорит лишь о твоей излишней ко мне привязанности, которую ты и хочешь скрыть. Поэтому расслабься, дай покурить и представь, что тебе просто нравится моя упругая попка.
Перегнула. Глаза Алекса сверкнули в опускающихся сумерках, он наклонился ко мне, сурово сдвинув брови:
— Курить ты бросила, если ты еще не в курсе, а попка мне действительно очень нравится, — и он вдруг ухватил меня за нее под курткой и, притянув к себе, чувствительно прихватил зубами мои губы.
— Пошли.
Действительно, чего уже вокруг да около ходить? Но я все равно съежилась, когда мы оказались в гостиной. Трое сидели у камина за столиком, от барной стойки с Алексом поздоровалось две девушки, и все с любопытством уставились на наш дуэт. Алекс подхватил меня под руку и повел на второй этаж. Ему нужно было решить какие-то вопросы с Нильсом, поэтому он усадил меня в кресло у окна и распорядился насчет кофе. Все, что мне оставалось, это изобразить хоть какую-то занятость. Я позвонила Зулу, отчиталась о «тестировании» озера Кифар на пригодность, быстро описала эффекты и призналась, что вопрос о расположении института пока не решен. Магистр слушал как-то отрешенно.
— Как там наследники, скалятся? — спросил в тот момент, когда на лестнице показался Лукас.
Стоило ему увидеть меня, он замер, сузив глаза, и направился прямиком в мою сторону.
— Откуда вы знаете? — не стала отводить глаза, просто сделала вид, что появление предмета разговора меня ничуть не смутило.
Только это было совершенно не так. Взгляд младшего наследника, пристальный и заинтересованный, продирал до дрожи. Если Марк казался опасным, но понятным, то этот просто не от мира сего. Зверь без тормозов и страха. Тяжелые ботинки оставляли за собой мокрые следы. Черное пальто на меху, распахнутое до самого низа, делало его образ еще более загадочным и немного безумным.
101
— Навел справки, — ответил Зул как раз, когда Лукас остановился в шаге от меня.
— Привет, — хрипло выдохнул он, совершенно не заботясь о том, что я разговариваю по мобильному. — Почему ты сидишь тут?
Так и есть — псих. Моя специализация.
— Зул Вальдемарович, я перезвоню, — отбила я звонок и обратилась к Лукасу. — Добрый вечер. Жду.
Он вдруг присел на корточки, смерил меня взглядом, раздул ноздри… и холодно усмехнулся, глядя в глаза:
— Хорошенькая, — его хриплый голос почти осязаемо оцарапал кожу. Я даже поморщилась, чтобы сбросить это ощущение. Радужки его глаз подрагивали, когда он метался взглядом от моего лица к шее и обратно, будто сканируя. Губы волка приоткрылись, как это бывает у настоящего зверя, когда тот изучает запах, а дыхание стало тяжелым.
Я решила не двигаться — мало ли что у психа на уме. Провоцировать лишний раз Алекса не хотелось. Только Лукас вдруг оскалился, будто примеряясь к моему горлу, как к своей собственности:
— Хочу тебя.
— Вставай в очередь, — огрызнулась холодно, содрогаясь внутри.
Кошка ощерилась и зашипела, но Лукас только восторженно сверкнул дикими глазами:
— Это вряд ли — я беру все, что хочу…
— Берешь или подбираешь?
Волк раздул ноздри и подобрался.
— Лукас! — послышалось вдруг от лестницы, но я не отвела взгляда, пока его не отвел псих. К нам подошел Марк: — Привет, Алиса, — улыбнулся как ни в чем не бывало, — как окрестности?
