Но я-то точно знаю, что люблю ее, а значит, смогу спасти! Верну к жизни своей кровью, а потом просто не отпущу. Я ее никогда никому не отдам! Пусть проклятый Эгерт забирает академию, родовой амулет – что угодно. Я не променяю свою любовь на все сокровища мира!
Если бы моя отличница окончила академию, ее имя можно было бы найти в зале славы, отыскав таблички, повешенные на стену в то время, когда академией управлял последний человеческий ректор – Латаус Ривейро.
Перед отправлением в Академию Драконов я много читал о ее истории, в том числе в секретных секциях императорской библиотеки. Мне попадалась вырезка из уничтоженного тиража газеты. Там говорилось, что ректор-человек, не желая принять власть драконов, вступил в схватку с кандидатом на его пост, присланным императором Саерсином. В конце статьи была приписка, что погибли несколько лучших учеников академии. Имена указаны не были.
Я достал кристалл связи и впервые за долгое время связался с отцом. Сказал, что информация нужна для того, чтобы прижать проклятого Эгерта, и больше мне не задали ни одного вопроса.
Через пять минут кристалл связи вспыхнул, и человек отца, работавший в тайной канцелярии его императорского величества Саерсина, назвал имя моей любимой. Отлично! Я найду ее и заберу раньше Интара! Огненный больше никогда ее не увидит. Никогда больше не сможет причинить ей боль. Своей любовью я отберу ее у самой смерти и она останется со мной навсегда!
Сальвадора Тамсин
Коту, несмотря на его немалый энтузиазм, с изготовлением зелья приходилось нелегко. Однако очень скоро он приспособился действовать не лапками, а ювелирно управляясь с вещами при помощи левитации. Дуфф когтем надрезал пакеты с порошками, которые тонкими струйками заставлял взмывать в воздух и приземляться в мерные ложки, лежащие на столе. Жидкие компоненты он поначалу пытался переносить в котел пипеткой, но проколол ее острым клыком и вновь успешно применил левитацию.
Было забавно видеть, как кот держит лапами большую деревянную ложку и, зависнув над котлом, помешивает изобретенный мною состав. С засохшей на рубашке кровью пришлось провозиться дольше. Сначала нужно было счистить ее бытовыми чарами. Сухие кусочки поместить в отдельную пробирку и сбрызнуть возвращающим во времени составом из моего запаса, чтобы кровь снова стала жидкой.
– Ты думаешь, из этого что-то получится? – без особой надежды спросила я.
– Пока не попробуем, не узнаем, – деловито отозвался кот, аккуратно подхватывая ложку с жемчужным порошком и следом тут же заливая в котел то небольшое количество крови магистра Донована, что удалось достать.
Бледно-розовый состав полыхнул синим, из центра котелка, словно из вулкана, повалил сизый сладковатый дым. Взлетев под потолок, он превратился в снег, осыпался на пол и немедленно растаял.
Зелье же моментально перестало кипеть, загустело и застыло, обращаясь в лед, из которого коту, который еще не понял, в чем дело, никак не удавалось вытащить ложку. Пыхтя от напряжения, фамильяр свалился на пол вместе с котелком и только теперь заметил, что тот холодный и зелье застыло.
– И как я теперь буду это пить?
– Будешь лизать, как мороженое, – проворчал Дуфф, поддавая по горшку лапой, чтобы тот принял нормальное положение.
– Сдается мне, если нагреем то, что у нас получилось, на огненных камнях, состав может испортиться. Ледяная магия не любит огонь. Что же делать?
– Вынести это на солнце, – предложил кот, нервно дернув призрачным голубоватым хвостом.
– Открой конспект на странице двадцать восемь. Там есть согревающие чары, которые используют при обморожениях. Думаю, они достаточно щадящие для того, что у нас получилось.
Дуфф исполнил мою просьбу. Я прочла нужное заклинание, вливая в него жалкие крохи магии, что остались у меня после возвращения в тело, и зелье действительно оттаяло.
Фамильяр скомандовал:
– Отлично, Сэль! А теперь будь хорошей девочкой, открой рот, и я тебе выпою то, что у нас получилось.
Коту удалось напоить меня зельем при помощи левитации, направив тонкой струйкой содержимое котла мне в рот. Я выпила все, не чувствуя вкуса, и замерла в ожидании результата.
– Ну как? Чувствуешь что-нибудь?
– Нет, абсолютно ничего! Ледышка меня не любит, как я тебе и говорила. А жаль, выглядел он порой весьма убедительно.
– Значит, надо добыть кровь второго дракона.
– Дуфф, радость моя, неужели ты не понял, что это все не имеет смысла? Мне не судьба вернуться к жизни.
Интар Эгерт
Она искала способ возродиться, а я, не зная этого, мешал ей всеми силами! Не отдавал книгу, впутал в свои интриги с фиктивной помолвкой и дурацким пари!
И теперь она, возможно, уже навсегда покинула этот мир. Из-за моего упрямства, самодовольства и глупости! Я погубил ту, что люблю!
Но я буду искать! Пока надежда, хоть крошечная, еще есть, я разберу по камешкам эту мархангову академию, но найду ее!
Пытаться найти что-то в комнате адептки Чериш было бесполезно: там не было ничего, что принадлежало бы моей беглянке. Поэтому я перенесся в ту самую лабораторию, где девушка пыталась сварить возрождающее зелье.
Там ожидаемо ничего не оказалось, но, перейдя на магическое зрение, я обнаружил свежий след заклятья переноса, который вел… в подземелье? Сердце подпрыгнуло от радости: она еще здесь! Неужели она думала, что сможет скрыться от меня так легко, просто убрав свои вещи?
Я уже хотел перенестись еще раз, но меня остановило свечение под потолком. Не до конца закрытый магический тайник! Тот, кто забирал из него вещи, явно действовал в спешке.
Я слевитировал к сияющему неровными краями камню и, аккуратно поддев его своей силой, сбросил вниз. Внутри лежала картина. Та самая, на которой мы с Донованом лежим в обнимку на кровати.
Борясь с желанием спалить искусный карандашный рисунок, я вгляделся в него внимательнее. Она была отличницей, а значит, весьма гордилась своими достижениями, ценила их. Уже то, что она сохранила свою картину, это подтверждает.
И если я правильно понял ее характер, она никак не могла оставить свой шедевр без подписи. Я почти отчаялся отыскать заветные буквы, но вдруг заметил их искусно вписанными в мои собственные волосы. Любовно проведя пальцами по находке, я скопировал подпись при помощи магии и убрал картину в пространственный карман.
Когда все закончится, наложу защитные чары от уничтожения и преподнесу Доновану в качестве утешительного подарка.
Скорее всего, призрак девушки не захочет меня видеть после всего, что произошло между нами. Она наверняка попытается снова сбежать, и мне следует к этому подготовиться. Если узнаю имя моей отличницы, я обрету над ней власть. Она не скроется от меня даже в самой Бездне.
Без сомнения, девушка училась здесь, раз ее дух оказался привязан к академии, а значит, мне следует посетить архив. Оказавшись среди погруженных в стазис стеллажей с бумагами, я прошел туда, где на полу виднелся выложенный голубоватым камнем магический круг, созданный для управления этим местом.
Встав в центр круга, я прикрыл глаза и, активировав его, магией, сокрытой в ректорской печатке, принялся набрасывать костяк сложного поискового заклинания. Через пару минут стеллажи мигнули зеленоватым светом, сбрасывая с себя стазис. Мои чары отыскали реестры, содержащие имена адептов, когда-либо учившихся в этой академии. Я заставил магию пройтись по всем особам женского пола в поисках подписи моей возлюбленной.
Минуты ожидания казались мне веками. Мысленно я уже тысячу раз потерял надежду, но все же оставался на месте и ждал. Когда один из журналов сорвался с двадцать пятой полки, расположенной под самым потолком, и с глухим стуком приземлился на один из многих столов, расположенных внизу, мое сердце пропустило удар. Вот оно!
Когда я подбежал к столу, магия уже вовсю перелистывала листы журнала. Через мгновение страницы замерли и напряжение, создавшееся в воздухе, рассеялось, а я жадно впился взглядом в подсвеченную алым строчку с самым сладким на свете именем: "Сальвадора Медель Тамсин".
