чтобы развернуть.
– Стихия…
Осыпавшийся камень открыл нам страшное: вмурованное в стену мертвое тело. Оно уже было тронуто разложением, одежду припорошила пыль и каменная крошка, но я без труда узнала того, кто не так давно меня чуть не убил. В этом заброшенном коридоре нашел свое последнее пристанище Стиг Карсон, и он вряд ли оказался здесь по своей воле.
Вот теперь нам точно нужна помощь преподавателей.
От потрясения я совсем забыла о том, что могу вырвать лист из тетради, наколдовать воздушного вестника и отослать записку прямо ректору. Сжав зубы, просто нащупала под одеждой подвеску магистра Даралеса и мысленно позвала:
«Иррис!»
Наверное, мой зов был больше похож на истерический вопль, потому что универсал появился здесь очень быстро. Слетел по лестнице, мгновенно оценивая обстановку, цветисто выругался. Потом заслонил собой страшную находку и выдохнул:
– Я зову дядю.
Естественно, возражений у нас не нашлось.
Первым пришел мрачный ректор, за ним – проректор Саймас и леди Лоиса.
– Стихия… – прошептала водница, проводя ладонью над телом.
– Нужно вызвать следователя, – вздохнул проректор. – Что ж за год такой… То самоубийство, то нападение, то вот это…
– Ничего здесь не трогайте, – тихо уронил лорд Дорней, а потом повернулся к нам. – Я хочу знать, что произошло.
– Можно… не здесь? – выдавила Тайра.
– Конечно. Идемте наверх.
Поднявшись по лестнице, мы наткнулись на бледную и встревоженную Алантину Рокс, которая спешила нам навстречу.
– Что случилось? Лорд Саймас так быстро сорвался с педсовета…
– Стига Карсона нашли. Мертвого.
– Мертвого? – магистр еще больше побледнела. – Стихии всемогущие… Но как…
– Все потом. Сейчас нужно оградить это место от посторонних. И вызвать следователя.
– Поняла.
Она развернулась и пошла обратно, а Дорней провел нас вперед и толкнул одну из дверей, за которой оказался кабинет завхоза.
– Лорд ректор, – тот подскочил, завидев нас.
– Дин, одолжите кабинет на несколько минут, мне нужно переговорить со студентами.
– Конечно.
– И помогите Алантине, она объяснит, в чем дело.
Когда мы остались одни, ректор развернулся к нам и попросил:
– Рассказывайте.
Тайра глубоко вздохнула и принялась говорить. Я не перебивала, просто кивком подтвердила все сказанное, стило девушке закончить
– Камни звали, говоришь… – задумчиво пробормотал мужчина.
– Мне стало как-то беспокойно еще на прошлой неделе, наверное, – тихо призналась землевичка. – Но прислушаться к ним я сообразила только сегодня.
– Его убили, да? – подала я голос. – Он же не мог сам… оказаться внутри стены.
– Если только там не было какого-нибудь прохода, в который он вошел, но не смог выбраться.
– Даже если и был, – заметила Тайра, – Стиг ведь чистый землевик. То есть, был чистым землевиком.
– С него не сняли браслеты, – покачал головой ректор, а Иррис, вдруг прищурился и что-то тихо сказал ему на ухо.
– Посмотреть… что? – удивился лорд Дорней.
Иррис снова зашептал.
– Конечно, можно… – пробормотал мужчина. – Странная идея… Но да. Я скажу Лоисе.
Эльмарен довольно кивнул. А ректор обвел нас всех внимательным взглядом:
– Иррис, позаботься о девушках, мне нужно вернуться вниз. Но не расходитесь никуда, вас захочет допросить следователь.
– Хорошо, – хором ответили мы с землевичкой.
Иррис отвел нас в свою комнату. Вышедший встречать нас Лорд Кисулий тиранулся об мои ноги, обнюхал ботинки Тайры и вернулся на свое любимое кресло.
– Какой хорошенький, – грустное лицо девушки озарила слабая улыбка.
– Располагайтесь, – Иррис махнул в сторону кресел. – Я заварю чай.
Горячий чай и свежее печенье только немного отвлекли от невеселых мыслей. Мы старались не обсуждать произошедшее, но было видно, что Тайру страшная находка здорово напугала и огорчила. Даже кот, казалось, заметил это, потому что скоро слез с кресла и устроился у землевички на коленях, оглашая комнату громким мурлыканьем.
Мне тоже было не по себе. Да, Стиг собирался меня убить, жестоко и хладнокровно, но я ждала для него наказания, а не смерти. Тем более, такой странной и жуткой. Кто замуровал его в стене? Ему помогли сбежать, а потом решили избавиться? Почему? Как лишнего свидетеля, который знал что-нибудь важное, или сообщники просто что-то не поделили?
Очень надеюсь, что его не замуровали заживо. Он не заслужил такой участи, несмотря ни на что.
Через два часа прилетел вестник-журавлик от ректора, приглашающий нас в ректорат. Уже знакомый мне немолодой следователь, который собирал показания после покушения, опросил нас с землевичкой и отпустил. После допроса Иррис остался с дядей, явно выспрашивать новости, а мы разошлись по комнатам. Но поздно вечером универсал заглянул к нам с Эвантеей.
– Не спите еще? Есть разговор.
Мы ложиться не собирались, поэтому без лишних вопросов пошли к Эльмарену. Там нас уже ждали Листер и Лорд Кисулий, дремлющий на спинке дивана. Я села чуть в стороне от кота, чтобы роскошный хвост, которым тот помахивал, не зацепил мои волосы.
– Так, – сказал Иррис, запирая дверь. – То, что я вам скажу – это тайна следствия. И его предварительные результаты.
На универсала сразу уставились три пары требовательных глаз. И одна – сонных. Коту не было до наших тайн абсолютно никакого дела.
– Стига Карсона действительно убили. Приблизительное время смерти – четыре дня назад.
– То есть на выходных, через пять дней после его побега, – пробормотала я.
– Именно. А теперь самое интересное. Если честно, когда я увидел его тело в стене, то сразу вспомнил, что он был чистым стихийником земли, для которого такая смерть была бы невозможна. И решил, что Карсон, как и Лорна, лишился дара и погиб в объятиях собственной стихии, если можно так выразиться. Поэтому через дядю попросил Лоису посмотреть его резерв.
Я кивнула, вспомнив, как они шептались в кабинете завхоза.
– Но вскрытие показало, что Стиг умер еще до того, как был замурован. От какого-то быстродействующего яда. Лоиса говорила название, я не запомнил. Да это и не важно. Вот только даже несмотря на это, кое в чем я оказался прав: перед смертью землевик выгорел.
– Да ладно, – присвистнул Листер.
– Выгорел? Это точно?
– Да. Теперь Лоиса рвет на себе волосы от того, что не догадалась проверить тоже самое у Лорны Гатрис.
– Выгорел… – повторила Эва. – Получается, ему выжгли дар, потом отравили, а тело спрятали.
– И хорошо
