- Я не знаю... - произнесла растеряно. - Может быть. Всё может быть.
А потом вдруг замолчала, замерла, чуть нахмурив брови.
- Да, господин Суземский может прав, - медленно заговорила девушка. Она вся ушла в свои мысли, и взгляд её блуждал где-то далеко.
- Когда меня готовили к моей... миссии, - Рада бросила косой взгляд на Дамиана, - говорили... что... сбежать невозможно. Вернее, даже если сбегу, всё равно не спрячусь... Меня найдут. Найдут и убьют. Стоит понимать так, что, - Рада криво улыбнулась, - кто-то действительно есть здесь, в Бенестарии, в столице, кто может меня достать.
- Нет, ты просто сама себя пугаешь, - Зиад сделал шаг и обнял жену за плечи. - Если бы он был здесь, то давно уже сделал попытку напасть на тебя, и мы бы знали, чего и кого бояться.
Тэкэра Тошайовна громко скрипнула гостевым стулом, усаживаясь, и с интересом уставилась на Зиада. Дамиан тоже присел, подпер голову, слушал и думал. Зорий с неистребимой жизнерадостной улыбкой внёс порцию рациональных соображений.
- Принцесса! Мы вас тоже искали, - сказал он с ласковой улыбкой, глядя почему-то на Перлу. - И как видите нашли. Нам пришлось ускорить некоторые назревавшие процессы...
Рада посмотрела на советника с непониманием, а тот двигал бровями и медленно кивал – да, да, правильно, думай дальше. Вдруг глаза её расширились, а кровь ударила в лицо и, запинаясь, она выдавила:
- Так это из-за меня Академия переезжает?!
- Не придумывайте, госпожа Марун! Не настолько всё плохо, - замахал руками Зорий. - Просто обстоятельства сложились одно к одному.
- Дочка, я тебе очень благодарна! - с чувством сказала Тэкэра Тошайовна, снова пряча глаза в улыбчивых складках круглого лица. - Если бы не ты, мы до сих пор учили бы адептов в старом здании. И даже по ночам из-за нехватки помещений. А жили бы они, как связки старых бумаг, плотно припечатанные друг к другу в тесном общежитии.
Госпожа ректор многозначительно посмотрела узким глазом на принца, а Суземский засмеялся.
- Вас потому и не нашли, госпожа Марун, - перевёл он взгляд на Раду, - что вы надёжно спрятались в устроенном в Академии подвижном беспорядке, а те, кто должен был вас искать, только сейчас подошли к тому, что стоит обратить внимание на Академию. Хотя теперь вас там найти будет очень сложно.
- Почему вы думаете, что исчезновение профессора как-то связано с моей женой?! - спросил Зиад у королевского советника, сверкая своими тёмными глазами.
- Князь, погодите, - остановила его мягким жестом Перла. - Никто и не связывает эти два события. Но то, что источник их один и тот же, очевидно.
Дамиан снова уловил восхищенный взгляд, которым её одарил Зорий. Госпожа ректор раскрытой ладонью звучно хлопнула по столу.
- Вы думайте, решайте, ищите этого неизвестного, что Борсуковского нашего увёл. И верните обязательно профессора, а мы пойдём. Дочка, - вставая, Тэкэра Тошайовна, обратилась к Раде, - возвращайся ты в Академию. А я своих специалистов направлю в помощь к дворцовому магу: не нравится мне всё это, пусть наведут здесь порядок.
Она выразительно обвела скептическим взглядом кабинет. Получалось, что беспорядок распространился далеко за границы кабинета принца.
- А в Академии ты будешь надёжно защищена, упрятана от всяких ненужных взглядов и поползновений. Вот и Борсуковского, заметь, девочка, за территорией увели. А сидел бы в лаборатории, небось не пропал бы...
У Тэкэры подозрительно сорвался голос, и она решительно развернулась и зашагала к двери.
- Думаю, ваше высочие, вы простите нас, если мы воспользуемся предложением госпожи Яцумиры? - молодой князь Марун поклонился Дамиану почтительно, а Рада, закусив губу, спряталась за спину мужа
***
Он сидел на краю топчана, застеленного полотном, положив ладони ей на талию, а носом уткнувшись в вырез тонкой сорочки, в самую ложбинку. Дурманящий запах горячего женского тела шибал в голову сильнее любого алкоголя.
Принц глухо, прямо в эту сладкую ложбинку произнёс-прорычал:
- Жен-щи-на! Ты моя женщина!
И ещё раз глубоко вдохнул её аромат, наполнявший его животной мощью, восторгом, ощущением невероятного могущества. Все-могущества, которое пьянило, сводило с ума, давало ощущение своей божественности.
Он поднял счастливые глаза на неё и спросил с мольбой в голосе:
- Ты выйдешь за меня замуж?
Эти слова прозвучали странно для него самого. Он, принц, о чьём внимании мечтали тысячи женщин, в этой бедной, плохо освещённой комнатке, смотрит на неё снизу вверх и просит… Женщина, самая прекрасная, самая желанная, самая любимая, наклонилась и поцеловала его в губы, глянула в глаза и, ероша его короткие волосы, сказала с улыбкой, но твёрдо, и даже жёстко:
- Я тебя люблю. И наверное, буду любить вечно. Но замуж за тебя не пойду. Никогда! Будь ты хоть сам король!
- А если я только принц, пойдёшь? - кривовато улыбнулся Дамиан.
- Принцы на таких, как я, не женятся, - улыбнулась Валери и чмокнула его в макушку. Перед глазами реджи в вырезе сорочки мелькнула волнующая картина женской груди, и он понял, что ему мало того, что было, и нужно ещё.
- Жен-щи-на! - снова прорычал. - Ты выйдешь за меня замуж! Понятно?
И схватил её, крепко прижимая к себе, жадно целуя лицо.
- Ты - моя! Слышишь? - бормотал он между поцелуями. Валери тихонько смеялась, да так, что Дамиана кружилось голова, но ответила на поцелуи.
Когда они вновь лежали, причудливо переплетя тела на узком ложе, она тихонько сказала:
- Хочешь узнать почему не пойду? - глянула-стрельнула из-под ресниц своими невозможно прозрачными глазами. Дамиан приподнялся на локте, глядя в её лицо, и перестал дышать - не ожидал такого. Сердце сжалось, и во внезапно опустевшей груди тонко зазвенело: вряд ли история будет радостной, он уже знал финал, видел его - дом на отшибе, артель, дети-сироты, две старухи помощницы и ни единого мужчины. Боясь спугнуть единственную, едва заметно качнул головой, соглашаясь, и неотрывно смотрел в глаза, мягко, поощряюще, обещая понимание и поддержку.
- В четырнадцать очень хотелось быть самостоятельной, - начала Валери и уставилась в невысокий белёный потолок своей каморки. - Чувствовала что смогу. Жених нашёлся сам, да не из бедных - отец самый богатый в селе, хотел выбиться в купцы, но решил начать с трактира. А когда дело пошло, поставил туда сына.
Валери быстро глянула на Дамиана и пояснила:
- Я жила в том селе, что на Северной дороге, там и замуж вышла, там и трактир постоял, - она тихонько хмыкнула. Кажется, насмешливо.
- Вилька так себе был парень, невидный, не красавец. Всего-то и радости, что богатого родителя сын. Он ко мне интерес свой проявлял, на вечерних посиделках танцевать звал, петь любил и всё мне подмигивал. А я девчонкой была. Глупая, как все девчонки.
Валери улыбнулась как-то устало.
- Думала, что умная. Я хорошо понимала, что дорогого стою - уже тогда зарабатывала столько же, сколько мой отец. Только он в поле горбатился, а я - над кружевами сидела.
Дамиан удивлённо приподнял бровь. Она заметила, чуть скосив на него взгляд, и улыбнулась.
- Да! Как увлекусь, бывало, так мама и не трогала меня, то сама, а то сестру старшую на помощь звала по хозяйству помочь. Берегла она меня... - на глазах Валери блеснули слёзы. - Ну а я как сяду, разложу нитки, представлю узор и будто проваливаюсь в белесый туман, такой уютный, тёплый, приятный. И сестра говорила, что работаю быстро, только пальцы мелькают, и кружево будто само ложится на валик.
Лицо Валери стало задумчивым и озарилось какой-то нежной и ласковой улыбкой, какой улыбаются, наверное, только невинные, совершенно счастливые дети, ещё не знающие горестей жизни. Вспомнила ощущение уютного, тёплого, приятного тумана?
У Дамиана вопросы рвались с языка, уж очень он удивился сказанному, но промолчал.
- Тогда и получаются самые красивые узоры... - задумчиво продолжила она, глядя в потолок.
