некуда.
Тинтуриэль обернулся ко мне. Ну и муженек у тебя! – читалось явственно в его взгляде.
Я только глаза закатила, как бы отвечая ему: И не говори, сама знаю…
К порталу мы пошли все вместе, только Тинтуриэль остался смотреть нам вслед с порога академии.
Обернувшись на него в последний раз, я вошла в портал.
Столица рарков оказалась светлой и весьма необычной для глаз азари. Повсюду белый камень, все прямое, словно выверенное точно по линейке, и одинаковое.
Одинаковые по размеру двери и окна, одинаковое число этажей в домах по обеим сторонам широкого проспекта. Только декор колонн вдоль каждого фасада немного отличался.
Очень не хватало зелени и живой земли под ногами. Тротуар и дорога были такими чистыми, что, наверное, с них можно было есть…
Страшно даже представить, каким именно образом нынешний цесар добился от подданных такого порядка.
Навстречу нам попадалось много народу, но они лишь молча склоняли головы, прижимая правый кулак к груди.
Кстати, женщин и детей тут вообще не было видно. Где их держат? Надеюсь, не под землей?..
На меня косились, но никто ничего не сказал.
Идти было еще добрый перелет стрелы, а над нами уже давлела гигантская статуя бога Уо из золоченого мрамора и резной кости. Его могучая фигура сидела в кресле. В правой руке он сжимал черное железное копье, а в левой держал свиток. Из его глазниц на нас свысока мерцали рубины. По обе стороны статуи тянулся ряд огромных колонн. Всю эту конструкцию венчала треугольная крыша. Отсюда не было видно, но я знала, что над ней возвышался ее и хрустальный купол в виде полусферы.
Этот знаменитый храм-дворец был одним из чудес нашего мира, и о нем знал каждый.
Когда мы подошли вплотную, я отметила, что ростом я ровно до верха мизинца гигантской статуи.
Да уж… Глядя на такое, невольно начинаешь чувствовать всю свою ничтожность по сравнению с божеством…
Мы вошли в двери, прорезанные прямо между ног статуи.
Коридор без всяких украшений заканчивался в очень большом квадратном зале. По всему периметру стояли колонны, а между ними, в три яруса, стояли многочисленные мраморные статуи. Круг света из купола наверху разрывал полумрак зала, освещая цесара на троне. Точно, как и бог, он сжимал в правой руке копье – символ власти правителя.
Мы встали в ряд у границы круглого светового пятна.
– Я недоволен тобой,– слова цесара падали, как тяжелые острые валуны в море.
Но на наследника это не произвело никакого впечатления, он лишь беспечно пожал плечами:
– Я передумал ехать, Люций достойнее.
– Тут Я решаю, кто достойнее! – рявкнул правитель.
– Принести ритуальное оружие! Хочешь оспорить поединок, будь по твоему! – цесар угрожающе сузил глаза.
Когда наследника расковали, он подошел вплотную ко мне, и тихо, на грани слышимости, прошептал:
– Это поражение я посвящаю тебе, блистательная моя!
И ушел.
Я ушам своим не поверила.
Что здесь происходит-то? Зачем сюда притащили меня? Кто-нибудь мне что-нибудь объяснит?..
Но на мою персону перестали обращать всякое внимание.
Пулло и Люций замерли в круге перед троном, взгляд правителя не отрывался от них.
Ладно, подождем и посмотрим, что же будет дальше.
В руках у каждого поединщика было по копью, каждое – больше одного роста длинной.
Без сигнала к началу, они скрестили оружие и понеслось.
В военном деле я была полным профаном, но ясно видела – Люций теснит брата к краю круга. Вот он ударил его черенком в центр груди, да так сильно, что Пулло отлетел далеко за границу, с грохотом шлепнулся на пол, и остался лежать поверженным.
Люций подошел к лежащему брату, и приставил к его горлу острие копья.
Участники действа застыли в немой сцене.
Первым неподвижность и тишину нарушил цесар.
Медленно он встал с трона и подошел к сыновьям.
Люций убрал копье, и Пулло встал на ноги.
Правитель подошел к наследнику вплотную.
– Думаешь, можешь вот так, по прихоти, менять мои планы, щенок? – угрожающе прорычал он.
Цесар резко вскинул руку, прижимая ее к голове Пулло.
– Ты немедленно отправляешься в первый мир, и там победишь в ристалищах, а потом отдашь мне своего истинного наследника!
Слова правителя рарков гремели, задевая такие струны моей души, о существовании которых я и не подозревала до сего момента.
Нестерпимо захотелось упасть ниц, все мои силы уходили только на то, чтобы стоять в вертикальном положении.
Это закончилось внезапно. С плеч как будто убрали тяжелый мешок с железным песком.
Я выдохнула с облегчением.
До меня запоздало дошло, что это была знаменитая сила цесара. Абсолютное подчинение.
Это было общеизвестным фактом, но воочию видеть ее мне еще не доводилось.
Я заглянула в глаза наследника и оцепенела от страха. В них было абсолютно пусто. Ни насмешливых или ироничных искр, ни опасного блеска, ничего…
Механической походкой молча Пулло прошел к выходу, неподвижным взглядом уставившись в пространство прямо перед собой.
Жуть-то какая!
Взгляд страшных алых глаз цесара остановился на мне, и меня как льдом сковало.
Наверное, толкни он меня сейчас в грудь, упаду на спину, как подпиленное дерево, настолько мое тело одеревенело от испуга…
– Пулло отбыл в мир иной. Наследником объявляется Люций. Теперь ты – его жена.
Выдав это мне, правитель, потеряв к нам всякий интерес, просто ушел.
А я и забыла про этот милый обычай рарков. У них практически не было такого понятия, как личная собственность. Был только социальный статус, и список того, что по нему положено. Жена входила в этот список наравне с остальным имуществом. Так вот, если кто-то умирал, или терял свой статус в обществе, то все, положенное ему, переходило к стоящему на ступень ниже. Соответственно, по их законам я только что стала женой Люция.
В голове это укладывалось с трудом. Да что говорить, я была просто в шоке от всей этой дикости!
Не знаю, сколько так стояла, уставившись невидимым взглядом в пустоту перед собой. В себя пришла от прикосновения к плечу.
– Пойдем,– сказал Люций.
Я выразительно покосилась на его руку на своем плече.
Словно обжегшись, он отдернул ладонь.
Забыл про наши обычаи? Пусть помнит! Руки я ему распускать не дам.
Я пошла за ним по изломанному лабиринту коридоров. Жилищем наследника оказались просторные и отделанные мрамором апартаменты.
В этих комнатах жил Пулло? Или мы еще в старых покоях Люция?
Какая, к дарху, разница?..
Без сил я упала на ближайший изогнутый стул.
Своих чувств я не скрывала, и не видела никакого смысла притворяться перед этим
