быть, кто знает.
Минута тишины, ужасно противный звон в ушах и раздражительность.
– Я как бы жду ответа.
– А, да какая разница? Может ответ тебе не понравится?
– Да Господи Боже, неужели так трудно просто ответить? – Рик начинал заводиться.
– Нет, не трудно. Просто ты только проснулся. Лучше позавтракай, приведи себя в порядок и я тебе все расскажу.
– Окей, я тебя понял. Никакого смысла дальше даже пытаться.
– Смысл есть во всем, Рик. Но если конечной целью для тебя является узнать ответ, то соглашусь, смысла действительно нет, ведь мы уже обговорили все.
– Ты всегда такая болтли… разговорчивая?
– А что плохого в слове болтливая?
– Ясно, я понял. Где у тебя здесь ванная?
– Ты быстро сдался, приятель. Ванная слева, вон та дверь.
– Угу. Не против, если я ею воспользуюсь?
– Чувствуй себя как дома, все равно мне надо бежать.
– Слушай, и все-таки, где мы? Может, хоть вкратце скажешь, чтобы я как-то провел время? Не буду же я весь день торчать здесь.
– Ну, ты мог бы убраться здесь. Ладно, я шучу, но если хочешь, то я не буду против.
Рик, уже готовый взорваться, пронзил ее вопросительным взглядом.
– Ах да, город. Мы в Даунхилле.
– Погоди-погоди, ты сказала Даунхилл?
– Воу, парень, я надеюсь, ты не собрался меня убить за это?
– Нет, черт, просто, я слышал об этом городе, – Рик пытался понять, откуда ему так знакомо это название. Словно совсем недавно ему доводилось слышать про него. Но никак не мог вспомнить, это воспоминание было похоже на сон, которого ты прекрасно помнил утром, но к обеду уже почти потерявшийся в голове, оставив после себя постоянное чувство дежавю. Он начал все сильнее концентрироваться на этом слове.
«Даунхилл, черт, откуда же я тебя помню? Почему же это название так врезалось в мою память. Все такие воспоминания связаны с тобой, Мия. Но это давнее воспоминание, несколько лет назад, как минимум. Что же тогда произошло?»
– Эй, ты в порядке? Где побывал на этот раз?
– Подожди, просто подожди пару минут, ладно?
– Мне как бы нужно идти, это сильно важно для тебя?
– Ты не представляешь, на сколько, – он вновь начал погружаться в мысли, словно в омут, где ничего не было видно. Лишь наощупь трогая, обнюхивая мысль за мыслью, воспоминание за воспоминанием, многие из которых уже потеряли образ.
«Вот, вот же оно. Армстронг. О Боже, как же это было давно и совсем недавно одновременно. Сранные капсулы, во что же вы превратили мои воспоминания. Они словно не настоящие, будто все это было сном. Я вспоминаю их как сон. Может большинство из них и были сном? Может тебя никогда не было, Мия? Нет, конечно же ты была. Прости меня. Как же мне тяжело без тебя.
– Ну все, Рик, мне правда пора.
– Я вспомнил.
– Ух ты, и что же там?
– В общем, смотри. Я понимаю, почти нереально, что ты можешь об этом знать, но был один старик, как же его звали, черт.
– Ахах, крутое имя, – рассмеялась Мила.
– Да нет же. Короче, как вспомню имя, скажу. А пока слушай дальше. Один близкий мне человек покупал у него одну вещицу…
– Ты сейчас прямо засыпал меня подробностями.
– Да дослушай уже. Прошу, это и вправду важно для меня.
– Ладно, прости, я просто хотела поднять тебе настроение.
– Он вроде как даже преподавал в одном университете Даунхилла, не помню, в каком именно. И у него был непутевый сын, затем он узнал, что у него есть внук, а вскоре он исчез.
– Старикан?
– Боже, нет! Внук исчез, ты чем слушаешь?
– Да я поняла, какое же у тебя редкое чувство юмора. То есть, его отсутствие.
– Да дело не в этом, просто… Я вспомнил, его звали Абрахам. Если я не ошибаюсь.
– Внука? Ладно, кажется, я знаю, о ком ты.
– Серьезно? Ты случайно не знаешь, где он живет?
– Лично я – нет, но могу узнать, уж в университете, думаю, остался его адрес. Я как раз туда направляюсь, у меня должна была быть практика, как раз поделюсь там, что нашла крутой экземпляр.
– Ты о чем?
– А вот это уже не смешно, Рик.
– Я, правда не понимаю, о чем ты.
– Ты гонишь, чел? Сейчас не лучшее время забывать о таком. Ты вчера обещал мне, что будешь моим типа клиентом и поможешь мне, забыл?
– Да успокойся ты, обещал, значит помогу. Я бы и так тебе помог, просто у меня плохой коннект со вчерашним днем.
– И не только с ним. Так что, это даже пойдет тебе на пользу. Уверена, у нас получится тебя вылечить, дурачок. Ладно, я побежала, по дороге позвоню парочке людишек, чтобы замутили адрес старикана и скину тебе. А пока ждешь, развлеки себя чем-нибудь, хотя из развлечений у меня тут только я, да и то, покидаю тебя. Ну все, пока.
– Пока Мила. И кстати, спасибо тебе большое.
– За что?
– За все.
Она улыбнулась ему. Было видно, что Рик ей был нужен сильнее, чем она Рику. Хоть она и пыталась многое скрыть за маской, не нуждающейся ни в ком, сильной девушки. Но в такие моменты она была бессильна. Ее истинные потребности, глубина ее одиночества вырисовывались в улыбку, в полные надежды глаза, так уставшие от слез по ночам. Рик смотрел в них, взглядом, в котором можно было заметить маленький огонек. Она все-таки успела. Она успела появиться вовремя и раздуть из тлеющих угольков маленький огонек, который со временем мог зажечь в нем жизнь. Но пока они оба были не готовы открыться. Две линии жизни, которым, быть может, при других обстоятельствах и не суждено было пересечься. Но какое это имеет значение теперь, когда вы ближе друг для друга, чем кто-либо? И речь идет не о расстоянии. Оставшиеся в этом мире сами по себе, лишенные своей опоры. Постоянно спотыкаясь, выбивающиеся в люди. Кто-то раньше, а кто-то до сих пор. Но такие нужные друг другу, сильнее, чем казалось им, соприкоснувшись взглядом. Это была не искра, скорее усталость, желание быть просто любимыми. Они оба это понимали. Это чувствовалось в их взглядах, в которых нельзя было увидеть флирт, заигрывание, надменность, смущение. Это было просто желание любить и быть любимыми, согретыми в объятиях. Банально держать кого-нибудь за руку, когда смотришь любимый сериал, сладость поцелуя – момент, которые не ценишь, моменты, которые кажутся вечными. И теряя это, ты теряешь время, свое время, теряешь молодость и в конечном итоге – себя. Жизнь превращается в существование, которое
