Стоит нам попасть на корабль, Лиам исчезает в рубке, оставляя нас в шлюзовой камере. Эрик по стене сползает на пол. Выглядит он откровенно паршиво. Я опускаюсь рядом – ноги не держат. Обшивка корабля глушит звуки, и можно только догадываться, что происходит снаружи.
По полу проходит дрожь, ревут двигатели.
– Отстыковались, – тихо выдавливает Эрик. Он сидит, изогнувшись на один бок, на лбу испарина, и засунуть бы его в медкапсулу… Но одна я его даж не приподниму, а Лиам занят спасением наших шкур.
– Они ведь могут стрелять по нами, правда? – спрашиваю, вдруг сообразив, что еще ничего не закончилось.
– Смотря, чем ты насолила Его высочеству. Могут решить не тратить ресурсы и не привлекать еще больше внимания.
Ой.
Виновато молчу, а Эрик даже оживает немного, с интересом рассматривая мое лицо. очевидно не представяет, что я могла натворить, чтобы по нам открыли стрельбу.
– София. Будет лучше, если ты скажешь.
– Ну… У меня с собой была пробирка с образцом тумана. Того, который белковые структуры растворяет…
Он смотрит на меня в немом изумлении, а потом начинает хрипло смеяться.
– То есть ты использовала против среднего сына Императора неизвестное химическое оружие? Сильно, вы действительно стоите друг друга… – сквозь смех выдавливает он, болезненно дергается и отключается.
Нестабильная сингулярность! Это когда-нибудь закончится?
Выдыхаю я только когда возвращается Лиам. Он спокоен, собран, деловит, легко подхватывает бессознательного Эрика, а мне велит идти в каюту. Из чего я понимаю, что прямо сейчас нас убивать не будут.
Сил не осталось даже на эмоции, и все, на что меня хвататет, это послушно тащиться в сторону жилого блока, благо эта “Оса” ничем не отличалась от той, что привезла меня на станцию. Мне нужно немного сна. Кажется, мой запас прочности вот-вот подойдет к концу.
***
Сердце екает, когда дверь в каюту открывается, и на пороге появляется Лиам. Уставший, осунувшийся, с темными кругами под глазами. И если ему, тренированному опытному бойцу, прошедшему огонь и воду, так непросто далось это приключение… То мне нужно порадоваться, что на моем пути встретился именно он. Иначе путь этот закончился бы намного раньше и куда печальнее.
– Как Эрик? – спрашиваю совсем не то, что хочу, но отчего-то именно сейчас накатывает неловкость. И найти тему для разговора совсем не получается.
– Все еще в медкапсуле. Его крепко зацепило, отлеживается, – отвечает Лиам и тут же добавляет, видя, как я вскидываюсь на его слова: – Ничего серьезного. Для агента. Завтра будет как новенький, будто из инкубатора.
Я киваю, успокоенная. Не то чтобы мне было какое-то особое дело до Эрика, в конце концов, если бы не он, я сэкономила бы кучу нервов. И пострадал он, защищая меня, и именно благодаря ему я вообще добралась до посадочной платформы. Хотя бы за это стоит быть ему благодарной.
Совсем чуть-чуть. Капельку.
В каюте повисает тишина. Лиам стоит, облокотившись о стену, скрестив руки на груди, и разглядывает меня. Я же сверлю взглядом его ботинки и с трудом удерживаюсь от того, чтобы нервно поправить волосы. Очень некстати вспоминается, что в последнее время я предстаю перед ним не в самом лучшем виде. Уставшая, помятая, вместо макияжа на лице грязь… Та ещё “принцесса Белого крыла”.
Лиам нарушает тишину первым.
– Ты же понимаешь, что тебя не оставят в покое, – голос его абсолютно спокоен, словно ему плевать, что со мной будет дальше.
Или правда плевать?
Но разве к тем, чья судьба безразлична, приходят на выручку снова и снова, рискуя жизнью и свободой?
Возможно, супергерои из голофильмов, или рыцари из исторических баллад… Но Лиам – не герой и не рыцарь. Он прожженный циник, хам, эгоист, и благотворительность совсем не в его стиле.
Гоню от себя мысль, что мне просто очень хочется в это верить. Ведь он пришел за мной снова. Рискуя собой, ничего не требуя взамен. От Этого внутри становится тепло.
– Чон не бросает фигуры, которыми еще можно сыграть. А сейчас его положение шатко, как никогда… – продолжает Лиам, и мне приходится вслушиваться, потому что это важно. Это моя жизнь, пусть и остались от нее одни руины.
– Знаю, – невесело соглашаюсь с ним. – Но что я могу сделать? Простой менеджер против Виктора Чона…
– Придумай свою игру. Такую, где правила будут на твоей стороне. И навяжи ему… Стань крупной фигурой, которую не умыкнуть просто так.
Меня разбирает нервный смех. Приятно, когда в тебя так верят, но он предлагает уже совсем что-то фантастическое.
– Как ты это себе представляешь? Я просто…
– Просто дочь Виктора Чона, который занимает один из ключевых постов Империи. Дочь Анны Белозеровой, многократной Олимпийской чемпионки, которой принадлежит крупный благотворительный фонд и несколько спортивных школ. Просто обладательница красного диплома крупнейшей академии туризма. Женщина с характером генерала и работоспособностью горного проходчика. У тебя есть все, чтобы занять не последнее место в иерархии Пхенга. Нужно только твое желание.
Он говорит негромко, но каждое слово я чувствую как холодный камень, который опускают мне за пазуху.
– Чего ты хочешь больше? Всю жизнь скрываться под чужим именем и оглядываться в страхе, или быть на равных с теми, кто пытается тобой играть?
– У тебя все так просто…
– Я не говорил, что это просто. Я сказал, что ты сможешь. Если захочешь.
Он смотрит мне в глаза, но кажется, что в душу. И странно щемит в груди от того, что в меня так верят. Впервые в жизни.
Не считая господина Лисхи, который доверил мне ответственность за вип-рейс. Задание я провалила, не по своей воле, но все же. Про работу в “Звездном пути”, крупнейшем туристическом агентстве этого сектора Галактики, можно забыть.
Возможно, сейчас действительно время начать новую страницу своей истории. Ту, где я буду главным героем, а не второстепенным персонажем.
– Значит… Пора возвращаться?
– На своих условиях, – повторил Лиам. – У тебя остался кто-то близкий? Подруги, дальние родственники, не зависящие от Чона? Напиши им. Ты вернешься не как раскаявшаяся беглянка, а как человек с образованием и опытом, ищущий лучших условий.
– С таким уж опытом…
– Уникальным. Выживания на необитаемых планетах и исследования диких червоточин, – говорит он очень серьезно, но я не выдерживаю и смеюсь.
Да уж, бесценный специалист.
Когда смех стихает, я замечаю, что Лиам смотрит на меня как-то слишком уж пристально. В тишине, резкой после стихшего смеха, между нами натягивается невидимая струна. Она вибрирует и поет, и тянет к невозможному этому сероглазому мужчине. Так крупное небесное тело притягивает более мелкое, и я что тот метеор, который несется навстречу планете, чтобы сгореть в ее атмосфере.
Он делает шаг впереди вдруг оказывается очень близко. Настолько, что я чувствую его запах – геля для душа и его собственный, терпкий, но не неприятный. Знакомый, и от этого щекам становится горячо.
Все еще не могу спокойно думать о том, как семь лет назад нагло завалила его на диван.
Нежно-нежно, почти невесомо Лиам обводит пальцем абрис моего лица. Осторожно касается щеки, а я жду… В романах за таким обычно следует поцелуй. И я совсем-совсем не против…
Он выдыхает и отстраняется, оставляя меня в полном раздрае.
– Пойду проверю, как там Эрик. Медкапсула уже должна его подлатать.
Разворачивается и уходит. Уходит!
Я настолько в это не верю, что несколько минут молча таращусь в закрывшуюся за его спиной дверь. А как же поцелуи? Романтика?
Чурбан бесчувственный!
На эмоциях пинаю койку, больно ударяюсь ногой, шиплю и сыплю ругательствами… А потом нервно смеюсь.
Молодец, Соня. Поведение типичной блондинки – сама придумала, сама поверила, сама обиделась. Есть, чем гордиться.
Мне, наоборот, надо сказать Лиаму спасибо, что не стал усложнять мою и без того непростую жизнь. Привязаться к тому, чьи портреты украшают списки галаполиции “Разыскивается”, откровенно плохая идея в любом случае, а уж в моей неопределенной ситуации – и подавно.
