забирались Нагилю в горло и щипали глаза.
– Да, как правило, это разбой и мародёрство, – кивнул он.
Прежде Нагиль повелел бы собрать отряд и остановить разбойников, они поступали так всякий раз, как узнавали об очередных нападениях на земли простых крестьян. Но теперь для этого не было ни времени, ни возможности.
– Тогда отчего они уходят с насиженных мест? – спросил Дэкван. – В Пустых землях ничего нет, люди покинули их и ушли на север.
– Не все.
Нагиль осмотрел чернильные линии на карте страны, убрал сосновые иглы с Конджу и стратегических точек, отмеченных днём Чунсоком.
– Вот здесь, – ткнул он в стык торговых путей между Пустыми землями и Землями Жёлтой Собаки, – и здесь, – палец указал на место столкновения трёх дорог ниже Конджу, – всё ещё есть люди. Это крупные поселения, здесь живут целые поколения крестьян. Они не покинут свои дома даже под угрозой смерти. Вспомните прошлое вторжение, Пустые земли война почти не затронула.
– Потому что брать с них было нечего, – вставил Чунсок. Он подпирал спиной стену в тени лампы и почти не выдавал себя с того момента, как Нагиль созвал срочный совет. – Этим людям не страшны ни голод, ни японцы, ни иные беды, потому что у них ничего не было и до вторжения.
– И очень странно, что теперь гандо обратили внимание на их земли, – согласился Нагиль. – Гаин, пошли Дочерей по следу разбойников, надо выяснить, что они хотят найти там.
– Сэ, ёнгданте.
– Надеюсь, Ли Хону хватит ума пройти торговыми путями. К людям из Пустых земель я отправил Чжунги и Сокву, они соберут, кого смогут.
– Мне послать ему навстречу Чанволь и Бору? – спросила Гаин. Нагиль коротко мотнул головой, капли воды с его волос попали на карту и размыли исток реки Кым и верхушку Алмазных гор.
– Нет нужды. – Он выпрямился, взглянул на сыгунгарра. – С ним Бумин и Хвадо. Если что, они направят принца по верным дорогам. Нам нужны люди в лагере.
Чунсок за его спиной вздохнул, зашаркали его ноги по деревянному настилу казармы. Он встал рядом с Нагилем, стёр капли воды с карты и указал на Земли Жёлтой Собаки вблизи Золотых гор.
– Японцы здесь. Но их меньше, чем мы ожидали: всего тысяча, не считая отрядов асигару, тех тоже около тысячи.
– И их ведёт Рэвон, – кивнул Нагиль.
– Да, но они двигаются вдоль гор, и их передвижение меня беспокоит.
– До нас они не доберутся ближайшую неделю.
– Капитан.
Нагиль взглянул на Чунсока. Тот хмурился, губы сжались в напряжённую линию. С тех пор как юджон-ёнг попала в лагерь, пуримгарра злился всё время. Нагиль не мог винить его за это, но было бы куда проще, будь у Чунсока больше терпения.
– Следите за ним по мере возможности, – наконец произнёс капитан, сжимая звуки в словах, чтобы те не выдавали его усталость. – Если через неделю ничего не изменится, нам придётся уйти к Конджу, не дожидаясь ополчения.
Четыре Когтя переглянулись между собой, пока их капитан прятал взгляд в ладонях.
– В любом случае, – договорил Нагиль, когда не услышал возражений, – мы встретим японское войско в глубине своих земель, на территории своей страны. Не пытайтесь вступать с ними в бой, сейчас мы слишком слабы для любого сражения. Долгая погоня за нами выжмет из них силы вернее, чем мелкие стычки с ополченцами, зато Пустые земли перед Конджу станут местом их гибели. Японцы редко выигрывают сражения на открытой местности.
– Сэ, ёнгданте.
– Можете отдыхать.
Лапа Дракона поклонилась и ушла, Чжихо забрал с собой настой для госпожи, и с Нагилем в казарме остался только Чунсок. Капитан сел, опустил голову на сложенные на столе руки. Вода с мокрых рукавов чогори испарилась с тихим шипением, когда лоб соприкоснулся с тканью, но легче не стало.
– «Если ничего не изменится», – повторил за ним Чунсок. – Говоря это, вы имели в виду барьер?
Нагиль смахнул прилипшие к коже пряди волос.
– Да. Великие Звери нынче равнодушны ко мне. Но я буду пробовать, пока не получится.
Лан сказала, что вода должна помочь им, поскольку брала начало у Алмазных гор рядом с храмом Дерева, рассекала горный хребет Единых гор и текла в Медное море и Безымянный пролив одновременно. Нагиль каждое утро стоял в реке по колено, прося Великих Зверей защитить его людей. Великие Звери не отзывались который день – несмотря на расставленные вдоль течения камни-обереги и начерченную с севера линию вуцзи.
– Это всё из-за юджон-ёнг, – бросил Чунсок упрямо.
– Это не из-за неё.
– Капитан!
Чунсок обошёл стол и сел напротив Нагиля, склонился, ловя его взгляд. Нагиль покачал головой.
– Нельзя обвинять её во всех бедах. Я не чувствую в ней силы дракона, и Лан сообщала ранее, что…
– Лан провела над ней обряд, – перебил Чунсок и тут же опустил голову. – Простите, мой капитан, но вам не всё известно.
Нагиль почувствовал, как головная боль, преследовавшая его полдня, возвращается с удвоенной силой.
– Лан провела обряд вместе с юджон-ёнг, – повторил, дожимая, Чунсок. – Я видел, как рис загорелся у неё в ногах, а мудан потом подтвердила: она станет драконом.
– Сам видел? – протянул Нагиль, хмурясь.
– Так точно. Своими глазами. В тот день, когда упрямая госпожа очнулась.
– Почему не доложил сразу?
Чунсок вспыхнул, скулы его покраснели.
– Ждал, что юджон-ёнг сама вам расскажет. Лан велела ей молчать, чтобы не доставлять проблем, но это неправильно, капитан! Я надеялся, совесть окажется в ней сильнее.
– Сильнее разума? – переспросил Нагиль, зажимая пальцами переносицу. Он начинал злиться; кровь вскипала в венах, текла по рукам и ногам раскаляющейся лавой, дракон в груди ворочался и взывал к нему: «Выпусти меня, дай мне волю, дай возможность расправить тело и опалить жаром верхушки деревьев, в которых играет морозный ветер!»
– Капитан? – позвал Чунсок. Нагиль вскинул голову к своему помощнику и заметил, как округляются от удивления его глаза.
Амулеты с нарисованными символами огня под потолком тревожно дрожали, звенели язычки колокольчиков, что Лан повесила здесь для защиты: «Я не дам тебе спалить казарму, как в прошлый раз». Нагиль тяжело дышал, и дым вырывался из его ноздрей и уголков сжатых губ тонкими сердитыми струями. Запахло гарью.
– Мне не следовало говорить этого, – понял свою ошибку Чунсок и вскочил в поисках кувшина с водой. Одежда на теле Нагиля мгновенно высохла, жар подступил к горлу, но внешняя сила, заключённая в крохотные амулеты и колокольчики с гранатами, удерживала его, точно в невидимой клетке.
Чунсок поставил перед капитаном кружку с водой, Нагиль нашёл и сунул под язык несколько сухих рисинок. Стало легче, жар
