На ужин меня неизменно приглашал Адриан в самые дорогие ресторации.
Он рассказывал о себе, об армии и похождениях, а я о том, что вы́читала в дневниках Преоки.
О себе я говорить категорически боялась. Особенно сейчас, когда так стремительно стали разворачиваться пугающие события, угрожающие Дроку и логову, где в основном проживали беспризорные дети.
Днём я ходила к лору Фуртису на практику. От костолома неожиданно пришло письмо, подписанное всеми лекарями нашего лагеря, с благодарностью и ходатайством о присвоении мне звания и выдачи лицензии. И лор Фуртис не стал медлить, объявил это на очередном собрании палаты лекарей. Единственное, что мне предстояло перед получением звания — это сдача экзамена. И я готовилась к нему.
Сегодня у меня был свободный день, и я посвятила его красоте. Сделала маски для волос и лица, подготовила самодельный лак. Самое сложное было снимать старую краску. Морика заглянула ко мне, чтобы о чём-то спросить, но осталась с любопытством изучая содержимое баночек.
А когда увидела лак, её глаза так засверкали, что я не смогла ей отказать.
Девочка побежала за домашним халатом и ещё одним полотенцем. Она переоделась. Я намазала её волосы вязкой субстанцией, обмотала голову полотенцем. Из верёвки, связанной в косицу, соорудила разделитель для пальцев. Ногтям придали аккуратную форму и накрасили. Девочка была в восторге.
Лора Неру уже видела это действо раньше и только посмеивалась с нас.
Теперь надо дождаться, когда высохнет лак.
— Нам нужен ветер, — заговорщически прошептала я, видя, что Морика немного заскучала, — полетаем, как птички?
— Папа может сделать, — улыбнулась девочка.
— А мы и без магии справимся.
Я встала и побежала, раскинув руки в стороны, Морика засмеялась и засеменила за мной. Я резко обернулась и подхватила девочку за подмышки, закружила, от неожиданности она взвизгнула и захохотала.
Мы сделали несколько кругов, когда девочка остановилась.
— Папочка, ты вернулся?
Я вздрогнула и резко обернулась.
— У вас было открыто, — сказал граф, улыбаясь дочери. Он стоял у приоткрытой двери, облокотившись на косяк.
Видимо, Морика неплотно прикрыла, когда прибежала с полотенцем.
— Папочка, смотри, какие у меня ноготки, лора Элиза накрасила.
— Вижу, — с непривычной нежностью проговорил мужчина, — тебя нянюшка потеряла, а я так и подумал, что ты здесь.
— Ой, — вскрикнула девчушка, она сделала книксен, натянула домашние туфли, поблагодарила и побежала. Граф только и успел ласково провести по её волосам.
— Извините, — пробормотала я.
— Ей лучше к вам не привыкать, — спокойно сказал, оттолкнулся от косяка и пошёл по коридору.
После обеда я увидела из окна, заходящего в поместье Сая с неизвестным мне оборотнем.
Незнакомец шёл впереди, казался крупнее и выше здоровенного по человеческим меркам Сая.
Я спряталась за шторой, надеясь, что меня наш знакомец не увидел.
Подъехал Адриан, но ко мне не зашёл, сразу прошёл в кабинет графа.
Через несколько часов альфа ушёл.
Я спустилась в гостиную.
— Ты понимаешь, что точь-в-точь выполнять приказ нельзя, — говорил граф, выходя из кабинета.
— У нас есть выбор? — хмуро спросил Адриан.
— Полная зачистка логова слишком…, — оборвал себя граф, замечая меня в гостиной, — лора Элиза, вы уже спустились?
— Я хотела предложить попить чай.
— Родная, рад тебя видеть, палате магов, наконец, удалось решить вопрос с твоим домом, — сказал Адриан, подсаживаясь ко мне и беря за руку.
Граф нахмурился, задумчиво наполнил бокал из графина и подошёл к окну.
— Скорее предприимчивой и не в меру гениальной Мире Эхорис, — хмыкнул он от окна.
— Ты хотел сказать наглой, — поджал губы Адриан.
— Что хотел, то я и сказал. Занятная девчонка. Приехала вчера не только с обезвреженным артефактом, но и успела навестить Линстрит, когда услышала о вашей проблеме. Мои люди не смогли почувствовать артефакт, а она сразу определила. Занятный у неё чемоданчик, добраться бы до него, — пробормотал граф.
— Значит, мы с Куртом можем возвращаться? — спросила я у Адриана с надеждой.
— Через два дня я с детьми отправлюсь в столицу, Адриан тоже едет с нами, его вызвал король, тогда вы и вернётесь на Линстрит, — сказал ультимативно граф.
— Прости, родная, взять тебя с собой не смогу, но обещаю, как только разберёмся с делами, сразу назначим день свадьбы.
— Да, конечно, — рассеянно пробормотала я.
Они ещё немного побыли со мной, но совсем скоро, сославшись на срочные сборы, ушли и граф не появлялся до глубокого вечера.
Среди ночи меня разбудила нависшая надо мной тень. На секунду мне показалось, что это его сиятельство и я чуть не закричала, запаниковав, но сразу же постаралась взять себя в руки. Рядом на диванчике, похрапывая, спала лора Неру. Рассмотрев визитёра в свете луны, прошипела:
— Сай, что вы здесь делаете?
— Простите лора, но времени не осталось, — заговорил оборотень. — Передайте королю, что второго дня третьего месяца будет одновременно зачищено логово, квартира Анриса и городская квартира Дрока. Альфа назначит встречу в логове, это и будет время облавы.
— Спасибо, Сай, — прошептала я.
— Стая с Дроком. Передай ему это!
— Хорошо!
Оборотень кивнул и выпрыгнул из окошка.
Днём я написала Дроку записку и о сиплом Скиве, о верности оборотней и об облаве. Позвонить снова не решилась, интуиция просто кричала, что этого делать нельзя.
Поймала Боню, легко сжала тёплое, бьющееся в руках тельце, за что она несколько раз больно клюнула в палец, открыла специальный тубус на лапке, вытащила пёрышко. Когда Дрок достанет записку, пёрышко испарится. Засунула аккуратно скрученное послание и защёлкнула замок.
Боню выпустила в окно.
Вечером постучалась в кабинет графа.
Глава 27
— Войдите, — строго приказал он.
Его сиятельство писал письма, слегка наклонив голову и сосредоточенно всматриваясь в строчки.
— Ты что-то хотел? — перепутал он меня с кем-то из слуг.
— Вам не стоит детей везти в столицу, — с места в карьер начала я.
Граф на секунду замер, остро посмотрел исподлобья и сказал:
— Вы что-то знаете?
Чёрно-белая прядь скользнула по лбу.
— Почти ничего, но ходят слухи в столице о шалой ночи.
— Среди сброда и жулья? — жёстко припечатал.
Как же мне не понравился его взгляд.
— Купцы уезжают из столицы, надеюсь, вы не считаете их сбродом и жульём? Или для вас все, кому не повезло родиться с золотой ложкой — это всё сброд и жульё?
Мне было безумно обидно за мальчишек из логова, которым повезло даже меньше чем Курту. Социум никогда не бывает до конца справедливым и относиться с тем, кто ни на что не может повлиять с презрением как минимум бесчестно.
— Отчасти они и есть сброд и жульё, девяносто процентов из них накопили свои капиталы не самым честным образом, — продолжил граф.
Мужчина поднялся, обошёл вокруг стола и опёрся на край, сложив руки на груди, я непроизвольно попятилась назад. Граф хмыкнул.
— Хотите сказать, что ваши предки или предки маркизов, герцогов, баронов заработали свой капитал честным трудом в девяносто процентах случаев? — съязвила я. — Докажите, что я не права! Расскажите, как праотцы ваших знакомых честно трудились в поте лица, чтобы заработать свой первый капитал, расскажите, насколько они могли позволить себе при этом быть благородными. Приведите хоть один пример? Или земли им давали за научные достижения и любовь к людям? Тогда объясните, почему на улицах столько беспризорников и их судьбой никто не занимается?
— Я говорил, что восхищаюсь вами? — он широко улыбнулся обескуражив.
— Помнится, вы добавляли слово «если», — всё ещё в запале парировала я.
— Мы вроде договорились, что вы не мошенница, Ли-да.
— Разве? — наигранно удивилась я. — В прошлый раз в этом кабинете вы утверждали обратное. А-а-а, я поняла! Это один из ваших приёмов ласковой силы?
