«Извини. Был не прав, признаю. Очень тяжелые дни были, сорвался»
Я понимаю, что как бы оправдываюсь, что слов сказано мало, но Виолетта поймет. Она вообще удивительная девушка, и дочка права во многом, я ведь и правда на нее заглядываюсь.
Проникнуть в общежитие не составляет никакого труда, я просто прохожу через центральный вход, здороваясь с комендантом, который хоть и хмурит брови, потому что за окном давно глубокая ночь и все студенты спять, пропускает меня на этаж. Он ведь понимает, что специально не пошел в обход него, а показался, значит — уважаю человека и его должность. Это, конечно, льстит.
На этаже, захожу в кухню, где без труда нахожу подобие вазы, которое моментально наполняю водой и помещаю туда цветы. Пока тихо иду по коридору, радуюсь тому, что могу спокойно и беспрепятственно попасть в комнату к Виолетте.
Приятно знать, что на двери и окнах стоит моя собственная защита. Вот только неприятно понимать, что ее несколько раз пытались взломать, причем не всегда умело. Определить, кто пытался проникнуть в комнату, тоже легко. Отследить этого мага — проще простого. Однако для начала прохожу в комнату, осторожно укрываю съехавшим одеялом Виолетту, которая даже во сне продолжает хмуриться.
Бесшумно выхожу из комнаты обратно и поворачиваюсь к закрытой перед моим носом дверью. Да, тот, кто неоднократно пытался проникнуть в комнату к учительнице моей дочери, находится через стенку. Внутри комната такая же узкая, а мебель оставляет желать лучшего. Две девушки мирно спят, даже не подозревая, что я сейчас нахожусь в их комнате и, что самое страшное, считываю из память. На утро и у одной и у второй будет болеть голова, но обезболивающее поможет справиться с этим неприятным недоразумением.
Первая, которая зовут Селения язва та еще, но все ее воспоминая говорят о том, что девушка активно учится, пишет лекции и делает все возможное, чтобы показать себя с хорошей стороны перед преподавателями, правда с группой у нее отношения сложились не лучшим образом, потому что не умеет держать язык за зубами и постоянно хамит, ставя себя выше других.
А вот воспоминания второй меня сильно потревожили. Это она взламывала защиту на комнате Виолетты и Элмы, она угрожала моей учительнице всеми известными карами, если хоть раз увидит нас вместе. И это она посещает Академию в ночное время.
Недолго думая, перенес еще спавшую девушку в комнату к градоправителю, тот только крякнул, пришлось на него даже шикнуть.
— Посмотри, что у нее в голове твориться!
Шейн кивнул и обомлел, точно так же, как и я.
— Быть такого не может! Это же…
— Да, — подтвердил я, — это целая структура, которая работает у нас под носом со студентами, с жителями города, поэтому мы ничего найти не можем, потому что тут каждый второй замешан!
Девушка была порталом доставлено обратно, а кроме нее досмотрен еще один молодой человек, который оказался более сильный магом и на которого делали ставки. Парень, при нашем появлении проснулся, но был быстро отконвоирован в стены управления. Допрос мы с Шейном не вели, хватит бесполезно молоть языком, а вот почистить молодому учителю мозг пришлось. Столько мусора в него вложили, что страшно стало.
— Ну как?
Парень посмотрел на нас более ясным взглядом, а потом, схватившись за голову, взвыл.
— Больно? Пройдет, — сел напротив него Шейн. — И раз память и осознанность к тебе вернулась, мы поговорим серьезно, Рамон. Уж будь добр, отвечай, как умудрился во все это залезть.
Сказать, что ночь у нас была веселой, значит, ничего не сказать. Вот как отдохнет, так и приступим к арестам, к допросам и прочим методам. Раз против нас играют по жестким правилам, то и мы вступим в эту игру, только уже ход начнем делать сами, так, как сами считаем нужным.
Глава 17
Виолетта
Утром я проснулась без настроения, да еще и голова немного болела. А все почему? Да потому что ночью надо спать, а у меня даже во сне мозг работает как часы, что-то просчитывая, что-то ища на затворках памяти.
Еще и вчерашние события дали мне, кх-м, взбодриться. Даже поморщилась, вспоминая недовольное, злое лицо лорда. Только кроме этого заметила вселенскую усталость, залегшие тени под глазами и страх, который мелькал в глубине. Однако это все не оправдывает господина Лавоурича! Можно было подойти к этому вопросу деликатно, более уравновешенно, а не срываться на крик.
Потянувшись, я села на кровать и растерла глаза, которые открываться не хотели. И только после того, как повернула голову в сторону, чтобы узнать, проснулась ли Элма, заметила у кровати огромный букет цветов. Уж не знаю, каким образом я не смогла увидеть появление постороннего человека в комнате ночью, но точно понимала, от кого этот шикарный букет. Даже записку можно не читать, но я все равно ее достала и развернула.
Что ж, слова, написанные на небольшом листе бумаги, как никогда подходили лорду. Мне даже было приятно, что он не развел демагогию, а коротко и по существу извинился, объяснив ситуацию. Прощаю? Да, я вообще никогда и ни на кого долго зла не держу, так что и его простила. Но помотаю, конечно, ради гордости.
Отодвинув вазу в сторону, чтобы она не мешалась под ногами, я подошла к шкафу за одеждой. Правила в этом мире, конечно, убийственные. Каждый день нужно во что-то новое наряжаться — не люблю так.
Элма, когда проснулась и разлепила глаза, естественно была удивлена неожиданному подарку, заговорщически посмотрел на меня, подмигнула, но взглядом дала понять, что прощать лорда рано.
— Какие планы на сегодня? — спросила подруга, вскакивая на ноги.
— Учить, учиться и еще раз учиться. Как завещал великий Ленин!
— Кто? — лицо девушки вытянулось. — Это великий профессор?
— Пусть будет так.
Пока Элма приводила себя в порядок, я собрала сумку с книгами и тетрадями, вспоминая о том, что от своего привычного графика сильно отстала. Забыла, когда последний раз полноценно занималась и училась. А ведь надо, просто необходимо хоть раз в день открывать учебник, переданный Ирой, и выучивать наизусть все, что там написано! Ни один из увиденных мною учебников не мог бы похвастаться всеми теми заклинаниями, которые хранились в по сути не такой уж и толстой книге.
Элма отказалась спускаться в столовую, поэтому пришлось вместе с ней идти в кухню на этаже. Было немного стыдно от того, что на моей полке в холодильнике было совершенно пусто, когда у подруги она была забита до отказа едой.
Когда я в последний раз ходила в магазин? Ох, это довольно сложный вопрос, очень и очень давно. Все время питалась на бегу, то в буфете, то в столовой, то у лорда. Удобно, кстати, но теперь придется позаботиться о себе.
Элма же на мои печальные возгласы лишь рукой махнула.
— Ты меня на такой банкет недавно пригласила, что я теперь до конца своей жизни буду мечтать попасть на него снова!
Напроситься, что ли к Раулю? Пусть накормит бедных и голодных студенток вкусной едой и фирменными пирожными! Но, когда я еще смогу вот так с лету пригласить в чужой дом своих друзей? Да никогда, поэтому довольствуемся тем, что есть на данный момент.
Соорудив на скорую руку бутерброды, мы налили горячего чая в стаканы и в полной тишине стали поглощать завтрак. Парни, скорее всего, спали, будить их не хотелось, да и пусть отдохнут. А то, что прогуляют лекцию, так ведь такие недоразумения среди студентов бывают. У кого-то чаще, у кого-то реже. Но, как говорится, никто от прогулов не застрахован.
Убрав за собой посуду, мы подхватили сумки и неспешно направились в сторону Академии. Взгляд все время хотел соскочить с дороги в сторону зарослей, где установлена камера, но силой воли заставляла себя смотреть только вперед, вести беседу с Элмой и делать вид, что этот день обучения, ничего не отличается от всех предыдущих.
Конечно, к корпусу мы подошли слишком рано и, как бы невзначай, решили прогуляться по территории. Сразу же по тропинке свернули в сторону стадиона, прошли немного дальше туда, где виднелись другие небольшие постройки, а среди них должна быть и оранжерея.
